Рейчел Кейн - Тёмный ручей

– А вам не хочется объяснить, почему вы взяли меня в заложники?

– Вы скажете мне, куда «Авессалом» увез Гвен.

– Понятия не имею. – Этот густой, тягучий луизианский акцент сейчас кажется насмешкой. Я никогда прежде не хотел ударить старика рукоятью пистолета, но сейчас это желание чрезвычайно сильно. – Откуда бы мне это знать?

– Сэм? – Голос у Майка тихий, но напряженный. – Успокойся, приятель. Куда едем?

– Туда, где он оставил Родни Сойера, – отвечаю я. – Самое место.

Ривард больше ничего не говорит. Быть может, он прикидывает, какие рычаги нажать на этот раз, но не находит подходящих. Я все так же держу пистолет возле его головы и приказываю ему поднять руки. Он старик, руки его дрожат, и чем дольше мы едем, тем сильнее делается дрожь. Отлично. Я хочу, чтобы он чувствовал усталость и страх.

Мы паркуемся в темном переулке между двумя складами. Квартал заброшен и пуст. Единственные его обитатели – крысы и голуби.

Пока Майк, в свою очередь, держит Риварда на прицеле, я открываю заднюю дверь «Мерседеса», поднимаю его телефон и вынимаю аккумулятор. Не исключаю возможность, что у такого богатого человека телефон может работать на запасном аккумуляторе, поэтому нахожу кирпич и разбиваю телефон на куски, а обломки топлю в мутной луже. Этот акт разрушения оказывается неожиданно приятным.

Залезаю в пассажирский отсек «Мерседеса» и опускаюсь на колени, чтобы находиться на одном уровне с Ривардом. Он внимательно смотрит на меня – и меняется в лице. Оно становится напряженным, и на миг под кожей четко обрисовывается череп, а в глазах вспыхивает адское пламя.

– За это вы надолго отправитесь в тюрьму, – говорит Ривард. – А я по-прежнему буду на свободе. И вы это знаете.

– Я знаю, что, если вы не скажете мне то, что я хочу знать, вы умрете здесь, – отвечаю я. И готов ответить за каждое слово. Я уже зашел слишком далеко, чтобы отступать.

– Вы убьете старика, сидящего в инвалидном кресле? Это отвратительно.

– Вам следовало бы знать, – возражаю я, – что миллиарды грязных долларов на вашем банковском счету получены за нечто куда более отвратительное. Вы считали, мы этого не знаем? – Я упираю пистолет ему под подбородок. – Так вот, мы знаем.

Взгляд Риварда перебегает на Майка. Теперь миллиардер нервничает. Люстиг уже снял куртку, позаимствованную у ривардовского шофера, кинул ее в фургон и теперь застегивает толстовку.

– Да, я узнал вас, – говорит Ривард. – Вы – федеральный агент. Вы не можете позволить ему это сделать!

– Что именно? – интересуется Майк. – Террористическая угроза, похищение или убийство? Первые два – моя проблема, последнее – целиком и полностью ваша. Убийство не является преступлением федерального уровня.

Ривард плотно сжимает бледные губы и переводит взгляд с Майка на меня и обратно. Я думаю, он начинает осознавать, в какой глубокой выгребной яме оказался.

– Вы – «Авессалом», – говорит Майк. – Остальные – просто ваши приспешники. Вы – раздутый бледный паук, который высасывает жир из мертвых тел. Как долго это продолжается? Пять лет? Десять? Я полагаю, началось это еще до того, как Мэлвин Ройял выследил свою первую жертву. Когда вы осознали, как можно использовать «темную сеть», чтобы находить клиентов и делать деньги, то, должно быть, денежки просто потекли к вам рекой.

Ривард молчит. Если б взглядом можно было убивать, над всей Атлантой поднялся бы огромный ядерный гриб. Но мне плевать на то, что еще можно узнать об «Авессаломе».

– Итак, речь о Гвен, – напоминаю я. – Говорите. Немедленно. Потому что иначе, обещаю, я начну отстреливать от вас кусочек за кусочком. Я буду милосерден и начну с тех, которые вы, полагаю, уже не чувствуете. – Направляю ствол пистолета в его колено. Его поднятые руки теперь неистово дрожат, готовые опуститься. – Не смейте опускать руки. Считаю до пяти, а потом вы лишитесь ноги.

Я говорю почти нормальным тоном, но нет ничего нормального в той разъедающей ненависти, которая сейчас поднимается из глубин моей души. Я считал Мэлвина Ройяла монстром, и он действительно монстр, но этот человек… этот человек – бог монстров. Сутенер смерти. И если мне придется нажать на спуск, я об этом не пожалею.

– Ее увезли, мистер Кейд, – говорит Ривард, облизывая свои бледные губы. Его язык похож на червя, выползающего из раны. – Вы уже знаете куда. «Авессалом» сообщил вам, как я им и приказал.

Я не моргаю. И продолжаю считать. Потому что я не верю ему. Она не в Уичито.

Когда я дохожу до пяти, мой палец, лежащий на спусковом крючке, напрягается, и Ривард кричит:

– Стойте! Хорошо! Если вы хотите знать, я скажу вам! Но, пожалуйста, позвольте мне опустить руки!

– Знаете что? – говорит Майк, доставая наручники. – Я сделаю так, что вам будет легче.

Неистовая ярость, отражающаяся на лице Риварда, подтверждает, что у него был план, и когда Майк пристегивает его руки к стропе, удерживающей кресло на месте, я обыскиваю старика.

В его нагрудном кармане обнаруживается маленький пистолет. Полностью заряженный. Я перебрасываю его Майку.

– С гравировкой, – замечает тот. – Только придурки помещают свои инициалы на оружие. Приступай. Подстрели его.

Ривард начинает потеть. Всё, на что он рассчитывал, подвело его, и он, должно быть, понимает, что я настроен серьезно. А если и не понимает, то поймет, когда его коленная чашечка окажется на полу.

– Хорошо, – говорит Ривард маслянистым тоном, который при этом каким-то образом выражает еще и отчаяние. – Давайте просто успокоимся. Мы все разумные люди. И я могу отнестись ко всему разумно. Вы знаете, какие ресурсы находятся в моем распоряжении. Чего именно вы хотите от меня? Выдать часть наших самых креативных поставщиков материала? Я с радостью сделаю это. Я уверен, что ФБР сочтет меня очень полезным.

– Ну да, зуб даю, – отзывается Майк. – И знаете что? Мы раскроем все это и без вашей помощи. Стреляй в него, Сэм.

– Я даже не чувствую собственных ног. Стрелять по ним – это просто спектакль.

– Думаю, что вид внутренней поверхности собственного колена может произвести на вас впечатление, – возражаю я. – Один, два…

Ривард спешно выпаливает:

– В полночь будет прямой эфир с платой за просмотр!

– И какое нам до этого дело?

– Именно так у нас все устроено, – поясняет Ривард. – За… материалы высшего класса. Прямое включение, тысяча виртуальных билетов на шоу, пятьдесят тысяч долларов за билет.

Я уже чувствую, как к горлу подкатывает тошнота. Вижу смутные очертания того ужаса, который стоит за всем этим.

– У вас две секунды на то, чтобы сказать, как это поможет нам найти Гвен.

– Это она! – выкрикивает Ривард и вздрагивает, видя выражение моего лица. Отвращение, которое я испытываю, столь велико, что в горле встает комок. Я так сильно хочу убить этого человека, что ощущаю это желание на вкус. У убийства резкий, металлический привкус, как будто ты жуешь фольгу. – Она и Мэлвин Ройял. Он хотел заполучить ее. А мы хотели, чтобы это было записано. Начало в полночь. Впоследствии мы продаем эти записи, но живое включение – это… особенное.