Джон Карр - Все приключения Шерлока Холмса

– Странно, – улыбнулся Холмс и отдал листок инспектору. – Вы заметили, как изложение от третьего лица вдруг перешло к первому? Видно, писатель настолько увлекся своим повествованием, что в этот критический момент вообразил себя на месте героя.

– Пишут всякую ерунду, – проворчал инспектор и вложил листок в блокнот. – Как? Вы уже уходите, мистер Холмс?

– Вряд ли могу здесь чем-то помочь, раз дело в таких надежных руках. Кстати, миссис Мейберли, вы вроде бы говорили, что хотите путешествовать?

– Всегда об этом мечтала, мистер Холмс.

– И куда бы вы отправились прежде всего? В Каир, на Мадейру или Ривьеру?

– О, будь у меня деньги, я совершила бы кругосветное путешествие!

– Вот именно. Кругосветное. Что ж, всего доброго. Возможно, навещу вас ближе к вечеру.

Мы прошли мимо окна, и я заметил, как инспектор улыбнулся и покачал головой. «Все эти умники в основном немного чокнутые», – говорила его улыбка.

– Ну что ж, Уотсон, – сказал Холмс, когда мы снова оказались в шумном центре Лондона, – нам предстоит еще одно небольшое и, надеюсь, на этот раз последнее путешествие. Думаю, оно поможет прояснить дело, и еще я был бы очень признателен, если бы вы пошли со мной. Всегда хорошо, когда под рукой есть свидетель, особенно если имеешь дело с такой особой, как леди Изадора Клейн.

Мы наняли карету и отправились по адресу на Гросвенор-сквер. Почти всю дорогу Холмс задумчиво молчал, а потом вдруг словно очнулся и спросил:

– Надеюсь, Уотсон, вам тоже теперь все ясно?

– Нет, не могу этим похвастаться. Понял лишь одно: мы едем к даме, которая стоит за всей этой таинственной историей.

– Именно! А само это имя, Изадора Клейн, вам ничего не говорит? О, она была знаменитой, просто выдающейся красавицей! Ни одна женщина не могла с ней сравниться. Чистокровная испанка, в жилах ее течет благородная кровь конкистадоров, мужчины в ее роду на протяжении многих поколений были губернаторами штата Пернамбуко в Бразилии. Она вышла замуж за престарелого «сахарного короля», господина Клейна из Германии, и скоро стала не только самой красивой, но и самой богатой вдовой в мире. Ну и пустилась во все тяжкие, пытаясь наверстать упущенное. У Изадоры было много любовников, одним из них стал Дуглас Мейберли, самый блестящий лондонский кавалер. Для него это была не просто интрижка или увлечение. Он не относился к числу светских ловеласов, это был сильный и гордый мужчина, который отдавал все и рассчитывал на столь же сильное взаимное чувство. А она была всего лишь belle dame sans merci [157] Здесь: жестокая светская кокотка ( фр .). и фантазерка. Удовлетворив свой каприз, Изадора тут же охладевала к возлюбленному. И если тот не верил ее словам, что между ними все кончено, приводила его в чувство другими способами.

– Значит, он писал о себе…

– Ну вот, вы все правильно поняли, Уотсон. До меня дошли слухи, что она собирается замуж за юного герцога Ломондского, который годится ей в сыновья. Мать его светлости могла проглядеть столь существенную разницу в возрасте, но представляете, какой разразился бы скандал, если бы… Ага, вот мы и приехали.

Наша героиня проживала в одном из красивейших домов Уэст-Энда. Похожий на механическую куклу ливрейный лакей взял наши визитные карточки, а затем возвратил их, сказав, что хозяйки нет дома.

– Что ж, тогда подождем, пока она не приедет, – весело заметил Холмс.

Машина тут же дала сбой.

– «Нет дома» означает, что ее нет дома для вас, – пояснил лакей.

– Прекрасно, – отозвался Холмс. – Для нас это означает, что ждать незачем. Окажите любезность, передайте эту записку вашей хозяйке.

Он вырвал из блокнота листок, написал несколько слов, свернул бумагу и протянул лакею.

– Что вы там написали, Холмс? – спросил я, когда лакей удалился.

– Написал вот что: «Прикажете в таком случае вызывать полицию?» Думаю, это возымеет действие.

Так оно и случилось. Минуту спустя мы входили в гостиную, обставленную и декорированную в сказочном стиле «Тысячи и одной ночи». Огромная комната была погружена в приятный полумрак, источником света служили настольные лампы с розовыми абажурами. Хозяйка уже ждала нас. При первом же взгляде на нее я понял: для самой восхитительной и гордой красоты наступает время, когда лучше представлять ее в приглушенном свете. Изадора поднялась с оттоманки нам навстречу: высокий рост, королевская осанка, изумительная фигура, красивое, застывшее как маска лицо. Огромные темные глаза страстной испанки сверкали ненавистью.

– Что за вторжение? И что означает эта оскорбительная записка? – спросила она, сжимая в руке послание Холмса.

– Вряд ли стоит объяснять, мадам. Я наслышан о вашем незаурядном уме, хотя, признаюсь, последнее время он подводит вас самым роковым образом.

– С чего это вы взяли, сэр?

– С того, что вы не погнушались нанять хулиганов, поручив им припугнуть меня. Но ни один мужчина на свете не посвятил бы себя моей профессии, если бы она не была чревата опасностью. В конечном счете именно вы побудили меня заняться делом молодого Мейберли.

– Понятия не имею, о чем вы. Какое я имею отношение к каким-то хулиганам?

Холмс устало пожал плечами:

– Пожалуй, я все же переоценил ваш ум. Что ж, прощайте.

– Постойте! Куда это вы собрались?

– В Скотленд-Ярд.

Не успели мы подойти к двери, как Изадора догнала нас и схватила Холмса за руки. С ней произошла молниеносная метаморфоза: она стала сама доброта, мягкость и любезность.

– Прошу вас, присядьте, джентльмены. Давайте обсудим это дело. Полагаю, мистер Холмс, что я могу быть честной и искренней с вами до конца. Инстинкт никогда не подводит настоящую женщину. Вы очень, очень мне симпатичны, настолько, что хотелось бы стать вашим другом.

– Не могу обещать взаимности, мадам. Закон я не представляю, стараюсь лишь защищать справедливость, насколько позволяют мои слабые силы. Готов выслушать вас. А уж потом решу, как следует поступить с вами.

– Да, действительно, было крайне глупо с моей стороны угрожать такому храброму джентльмену.

– Глупость в другом, мадам. Вы связались с шайкой грабителей и мошенников, которые способны шантажировать вас или просто сдать.

– Нет, нет! Я далеко не так проста! И поскольку обещала быть откровенной с вами до конца, скажу вот что. Никто из них, кроме Барни Стокдейла и его жены Сьюзен, не знает, кто стоит за этим делом. Ну, а что касается этой парочки, не в первый, как говорится, раз… – Кивнув, она кокетливо и обезоруживающе улыбнулась.

– Понимаю. Стало быть, вы использовали их и прежде.

– Верные псы, делают свое дело и не гавкают.

– Рано или поздно такие псы имеют обыкновение кусать руку, бросающую им кость. За этот грабеж их арестуют. Полиция уже идет по следу.