Агата Кристи - Подвиги Геракла. После похорон (сборник)

– C’est magnifique! [63]– произнес сыщик с горечью. – Все удобно и все возможно. Bon Dieu [64], неужели же мы никого не можем исключить? А что с миссис Лео Эбернети?

– Тоже очень приятная дама. Умерший Ричард Эбернети ее очень любил. Она приехала в поместье недели за две до его смерти.

– Это произошло уже после того, как он съездил в Личетт-Сент-Мэри на встречу с сестрой?

– Нет. Как раз перед этим. Ее доходы после войны сильно упали. Она продала дом и переехала в небольшую квартирку в Лондоне. А еще у миссис Лео есть вилла на Кипре, и там она проводит значительную часть времени. Есть также молодой племянник, которому она помогает с образованием, и один или два художника, которых она время от времени поддерживает материально.

– Непорочная святая Елена, – произнес Пуаро, прикрывая глаза. – И она никак не могла покинуть Эндерби-холл без того, чтобы этого не заметили слуги? Умоляю вас, подтвердите это!

Извиняющийся взгляд мистера Гоби остановился на ботинке сыщика из кожи ручной выделки – более тесного контакта он позволить себе не мог.

– Боюсь, что этого я сказать не могу, месье Пуаро, – пробормотал он. – Миссис Эбернети уезжала в Лондон, чтобы взять там дополнительные вещи, так как она согласилась, по просьбе мистера Энтвисла, остаться в доме и проследить за приготовлениями к продаже.

– Il ne manquait ça! [65]– с чувством произнес Эркюль.

Брови Эркюля Пуаро полезли вверх, когда ему принесли карточку инспектора Мортона из полицейского управления графства Беркшир.

– Проводите его сюда, Джордж, проводите, – распорядился он. – И принесите… как вы думаете, что предпочитают полицейские?

– Я бы порекомендовал пиво, сэр, – ответил слуга.

– Ужасно! Но так по-английски… Тогда принесите пиво.

Мортон сразу же перешел к делу:

– Я должен был приехать в Лондон, – сказал он, – и мне повезло – я смог узнать ваш адрес, месье Пуаро. Меня заинтересовало ваше посещение досудебного расследования в четверг.

– Так вы меня там видели?

– Да. Я был удивлен и, как я уже сказал, заинтересован. Вы-то меня наверняка не помните, а я вас запомнил очень хорошо. По делу Пангборна.

– А, так вы были с ним связаны?

– Только самым краешком. Много утекло времени с тех пор, но я вас не забыл.

– И на расследовании вы меня сразу же узнали?

– Это было несложно, сэр, – инспектор постарался спрятать улыбку. – Ваш внешний вид довольно… необычен.

Он осмотрел идеально сшитую одежду сыщика, и его взгляд остановился на закрученных усах Пуаро.

– В окружении деревенских жителей вы явно выделялись, – заметил полицейский.

– Возможно, возможно, – самодовольно согласился сыщик.

– Меня заинтересовало, почему вы решили приехать. Ведь такие виды преступлений – грабеж и физическое насилие – обычно вас не интересуют.

– А вы считаете, что это было обычное жестокое преступление?

– Вот это-то я никак и не могу понять.

– Но пытались понять с самого начала, не так ли?

– Да, месье Пуаро. В деле есть несколько необычных моментов. Сначала мы применяли стандартные методы – задержали пару человек и допросили их; но все они смогли довольно точно отчитаться за то, как провели время в тот день. Это было явно не то, что называют «обычным преступлением», месье Пуаро, мы в этом абсолютно убеждены. И главный констебль [66]с нами согласен. Преступление было совершено кем-то, кто хотел, чтобы оно выглядело «обычным». Этим кем-то могла быть мисс Гилкрист, но у нее нет мотива, да и эмоциями такое преступление было бы сложно объяснить. У миссис Ланскене имелись проблемы с головой – она была «простовата», если можно так выразиться, – но их с компаньонкой отношения строились по четкой схеме «хозяйка – служанка», и никакой горячей женской дружбы. По земле ходят десятки мисс Гилкрист, и они обычно не относятся к категории убийц.

Инспектор сделал паузу, а затем продолжил:

– А сейчас все говорит за то, что нам придется расширить район наших поисков. Я приехал, чтобы спросить вас, не можете ли вы чем-нибудь нам помочь. Ведь как-то вы попали на это расследование, месье Пуаро.

– Да-да, вы правы – на прекрасной машине «Даймлер». Но дело здесь не только в ней.

– У вас есть какая-то информация?

– Думаю, что это не та информация, о которой вы думаете. К сожалению, ее нельзя использовать как доказательство.

– Но ведь она может на что-то указывать…

– Здесь вы правы.

– Понимаете, месье Пуаро, за последние дни произошли некоторые события…

Аккуратно, со всеми возможными подробностями, Мортон рассказал об отравленном куске свадебного торта.

Сыщик со свистом глубоко втянул воздух.

– Умно, да, очень умно… А я ведь предупреждал мистера Энтвисла, что за мисс Гилкрист надо присматривать. Хотя должен признаться, что использования яда я никак не ожидал. Я предполагал, что еще раз будет разыграна тема топора. И поэтому думал, что ей не стоит прогуливаться в одиночестве по пустынным тропинкам после наступления темноты.

– Но почему вы решили, что на нее будет совершено нападение? Мне кажется, месье Пуаро, вам надо рассказать мне об этом.

Эркюль медленно кивнул:

– Да, я вам все расскажу. Мистер Энтвисл не расскажет, потому что он юрист, а юристы не любят говорить о предположениях и о выводах, которые делаются исходя из характера умершей женщины или на основе пары случайно произнесенных безответственных слов. Однако он не сильно будет возражать, если об этом расскажу вам я – нет, напротив, он почувствует облегчение. Он не хочет выглядеть глупым или чудаковатым, но хочет, чтобы вы знали, каковы вероятные – только вероятные – факты.

Тут Пуаро замолчал, так как в комнату вошел Джордж с высоким бокалом пива.

– Прошу вас, освежитесь инспектор, – предложил сыщик. – Нет-нет, я настаиваю!

– А вы разве ко мне не присоединитесь?

– Я не пью пиво. Но с удовольствием выпью черносмородинного сиропа. Как я вижу, в Англии он не очень популярен.

Мортон бросил благодарный взгляд на свое пиво. А Пуаро, аккуратно прихлебывая из бокала темно-фиолетовую жидкость, произнес:

– Все началось на похоронах. Или, если быть совсем точным, сразу после похорон…

Ярко, с бурной жестикуляцией, он рассказал своему гостю ту историю, которую услышал от мистера Энтвисла, со всеми приукрашиваниями, которые только могла допустить его восторженная натура. Создавалось полное впечатление, что Эркюль Пуаро был очевидцем всех этих событий.

У инспектора Мортона были великолепные мозги. Он мгновенно уцепился за то, где, с его точки зрения, сыщик что-то недоговорил.

– Так мистера Эбернети могли отравить? – уточнил он.

– Вот именно.

Полицейский задумался.