Агата Кристи - Подвиги Геракла. После похорон (сборник)

Они очень медленно шли от озера по дорожке, и случилось так, что в тот самый момент, когда Гарольд обратил на них внимание, солнце скрылось за облаком. Он слегка вздрогнул. Потом уставился на них. Несомненно, было нечто странное в этих двух женщинах. У них были длинные крючковатые носы, как у птиц, а их лица, странно одинаковые, выглядели застывшими. На плечах у них развевались свободные плащи, хлопающие на ветру, подобно крыльям двух больших птиц.

«Они действительно похожи на птиц, – сказал себе Гарольд и почти невольно прибавил: – Которые предвещают беду ».

Женщины подошли к террасе и прошли совсем рядом с ним. Они были немолоды, возможно, ближе к пятидесяти годам, чем к сорока, и большое сходство между ними явно выдавало в них сестер. Выражение их лиц было замкнутым. Проходя мимо Гарольда, они обе на мгновение остановили на нем свой взгляд. Это был странный, оценивающий взгляд, – почти нечеловеческий.

Гарольда еще сильнее охватило ощущение чего-то зловещего. Он заметил руку одной из сестер, длинную, похожую на когтистую лапу… Хотя солнце снова вышло из-за тучи, он опять вздрогнул. И подумал: «Ужасные существа. Похожи на хищных птиц…»

От этой игры воображения его отвлекла миссис Райс, которая вышла из отеля. Уоринг вскочил и придвинул ей кресло. Не поблагодарив его, она села и, как обычно, начала энергично вязать.

– Вы видели тех двух женщин, которые только что вошли в отель? – спросил Гарольд.

– В плащах? Да, я прошла мимо них.

– Необычные создания, вам не кажется?

– Ну… да, возможно, они очень странные. Только вчера приехали, по-моему. Очень похожи; должно быть, близнецы.

– Может быть, у меня разыгралось воображение, – сказал Гарольд, – но я ясно почувствовал, что в них есть нечто зловещее.

– Как любопытно… Я должна присмотреться к ним повнимательнее; возможно, я с вами соглашусь. – И она прибавила: – Мы узнаем у консьержа, кто они такие. Думаю, не англичанки.

– О нет.

Миссис Райс взглянула на свои часики и сказала:

– Пора пить чай. Вы не могли бы пойти в отель и позвонить, мистер Уоринг?

– Конечно, миссис Райс.

Он так и сделал, а затем вернулся на свое место и спросил:

– Где сейчас ваша дочь?

– Элси? Мы вместе ходили на прогулку. Частично обогнули озеро, а потом вернулись назад через сосновый лес. Это было очень приятно.

Вышел официант и получил заказ на чай. Миссис Райс продолжала, энергично работая спицами:

– Элси получила письмо от мужа. Возможно, она не спустится к чаю.

– От мужа? – удивился Гарольд. – Знаете, я всегда считал ее вдовой.

Миссис Райс бросила на него острый взгляд и сухо ответила:

– О нет, Элси не вдова. – И прибавила с нажимом: – К сожалению.

Гарольд был поражен.

Миссис Райс, мрачно кивая, сказала:

– Пьянство – причина многих несчастий, мистер Уоринг.

– Он пьет?

– Да. И делает еще многое другое. Он безумно ревнив и необычайно вспыльчив. – Она вздохнула: – Трудно жить в этом мире, мистер Уоринг. Я очень привязана к Элси, она мой единственный ребенок, и мне невыносимо видеть ее несчастной.

– Она такое доброе существо, – с большим чувством ответил Гарольд.

– Возможно, даже слишком доброе.

– Вы хотите сказать…

Миссис Райс медленно произнесла:

– Счастливый человек более самоуверен. Доброта Элси, по-моему, порождена ощущением провала. Жизнь для нее слишком сложна.

Слегка поколебавшись, Гарольд спросил:

– Как… она вышла за этого своего мужа?

– Филип Клейтон был очень привлекательным мужчиной. Он отличался – и сейчас отличается – большим обаянием и имел деньги, но некому было просветить нас насчет его настоящего характера. Я овдовела много лет назад. Две женщины, живущие вместе, не могут правильно судить о характере мужчины.

– Да, это правда, – задумчиво согласился Гарольд.

Он ощутил прилив негодования и жалости. Элси Клейтон не могло быть больше двадцати пяти лет. Уоринг вспомнил ясное дружелюбие ее голубых глаз, мягкую складку опущенных уголков губ – и внезапно осознал, что его интерес к ней несколько выходит за рамки чистой дружбы.

А она связана с этим жестоким человеком…

В тот вечер Гарольд присоединился к матери и дочери после обеда. Элси Клейтон была одета в мягкое неярко-розовое платье. Глаза у нее покраснели, как он заметил. Очевидно, она недавно плакала.

Миссис Райс быстро сказала:

– Я выяснила, кто эти ваши две гарпии, мистер Уоринг. Польские дамы – из очень хорошей семьи, как говорит консьерж.

Гарольд посмотрел в дальний конец комнаты, где сидели дамы из Польши.

– Вон те две женщины? – заинтересованно спросила Элси. – С выкрашенными хной волосами? Они почему-то внушают ужас, не знаю почему.

– Я тоже так подумал, – с торжеством произнес Гарольд.

Миссис Райс рассмеялась:

– Мне кажется, вы оба говорите чепуху. Нельзя определить, что это за люди, всего лишь глядя на них.

Элси тоже рассмеялась и сказала:

– Наверное, нельзя. И все равно я думаю, что они стервятники!

– Выклевывают глаза у трупов, – прибавил Гарольд.

– Ох, не надо! – воскликнула Элси.

– Простите, – быстро извинился Уоринг.

Миссис Райс с улыбкой заметила:

– Во всяком случае, нам они не перейдут дорогу.

– У нас нет никаких преступных тайн! – воскликнула Элси.

– Возможно, они есть у мистера Уоринга, – подмигнула миссис Райс.

Гарольд рассмеялся, запрокинув голову, и ответил:

– Ни одной тайны. Моя жизнь – это открытая книга.

И у него промелькнула мысль: «Как глупы люди, которые покидают прямую дорогу. Чистая совесть – больше ничего в жизни не нужно. С ней ты можешь смотреть в лицо миру и посылать всех, кто вмешивается в твои дела, к черту!»

Внезапно он почувствовал себя очень живым, очень сильным – полным хозяином своей судьбы!

Гарольд Уоринг, как и многие другие англичане, не был полиглотом. Он говорил по-французски запинаясь, с интонациями англичанина, немецкого и итальянского же не знал совсем.

До настоящего времени неспособность к языкам его не волновала. В большинстве отелей, которые он до сих пор находил на континенте, все говорили по-английски, так к чему беспокоиться?

Но в этом отдаленном месте, где местные жители говорили на словацком диалекте и даже консьерж говорил только по-немецки, Гарольд чувствовал себя униженным, когда одна из двух его приятельниц выступала в роли его переводчицы. Миссис Райс любила языки и даже умела немного говорить по-словацки.

Гарольд твердо вознамерился взяться за изучение немецкого языка. Он решил приобрести несколько учебников и каждое утро выделять пару часов на овладение языком.

Утро было погожим, и, написав несколько писем, Гарольд посмотрел на часы и увидел, что у него есть еще час на прогулку до ланча. Он спустился к озеру, потом свернул в сторону, к сосновому лесу. Пройдя по нему минут пять, Уоринг услышал звуки, которые невозможно было ни с чем спутать. Где-то неподалеку плакала навзрыд женщина.