Блейк Крауч - Абандон. Брошенный город

Эбигейл достала из рюкзака Лоренса три бутылки с водой и покатила две по полу Куинну.

– Спасибо. – Мужчина отвернул пробку и одним долгим, жадным глотком высосал все двенадцать унций. Потом откинулся на ступеньки и осторожно, словно читая что-то, написанное азбукой Брайля, прошелся пальцами по своему лицу, пытаясь представить, как оно теперь выглядит.

– Это Айзея сделал? – спросила Эбигейл.

– У этого парня явно склонность к насилию.

– Так что все-таки с вами случилось?

Куинн открыл вторую бутылку и сделал еще один долгий глоток.

– Я пришел в Абандон в прошлую среду, утром, – сказал он. – Вечером, уже поздно, проснулся от звука шагов возле палатки. Испугался, признаться, сильно. Спросил, кто там. Не ответили. Уснуть я, конечно, уже не мог, поэтому расстегнул «молнию» и вылез наружу. Они уже стояли там – двое в масках и с оружием.

Он поежился, как будто рассказ разбудил уснувшие в его душе страхи.

– Айзея и Стю отвели меня в особняк. Требовали, чтобы показал им, где «оно». Я ответил, что понятия не имею, о чем они говорят. Они сказали, что я лгу. Потом избили. Связали и оставили в комнате на третьем этаже. Несколько раз возвращались, интересовались, не хочу ли я что-нибудь сообщить им, или предпочитаю получить еще. Я говорил одно и то же: не понимаю, о чем речь. Сегодня вечером они снова меня обработали. Потом завязали мне глаза и залепили рот лентой. Через несколько часов я услышал какой-то шум этажом ниже и голоса, которых не слышал раньше. Наверное, это были вы. Примерно час назад мне удалось перетереть веревку на руках о ножку стула…

– Это тогда вас услышал Стю? – спросила Эбигейл.

– Да. Я пробрался вниз, увидел, что Джун охраняет только один из них, и понял, что у меня есть шанс. Стю поднялся наверх, но он был пьян, и мне удалось с ним справиться.

Куинн отпил еще воды. Ветер снаружи завыл как-то странно и пугающе, словно призраки завели протяжную, без слов, песню.

– А зачем вы вообще пришли в Абандон? – поинтересовался Лоренс.

Коллинс улыбнулся.

– А вы зачем?

Между мужчинами явно возникло что-то, понятное только им, и Эбигейл почувствовала это.

– Я планировал провести для Джун и ее мужа экскурсию по городу-призраку. Они паранормальные фотографы, – сказал ее отец.

– И это всё?

Теперь девушка поняла, что это было: недоверие. Два историка оценивали друг друга, и каждый старался определить, что известно другому, о чем можно рассказать и что лучше придержать.

– Так все-таки, что вы искали на перевале? – спросил Коллинс. – По-моему, Эбигейл сказала что-то насчет…

– Ладно, может, хватит ерундой заниматься? – предложил Кендал. – Каждый, кто более или менее занимался Абандоном, знает про золотой запас Пакера, который так и не нашли.

– И вы его ищете?

Секунду-другую все молчали, потом Лоренс сказал:

– Да. А вы?

Куинн кивнул.

– Вы ведь честный человек, Лоренс?

– Ну, это по обстоятельствам…

– А если я скажу, что у меня в куртке есть кое-что, что может нам помочь?

– Меня бы это заинтересовало.

– Заинтересовало настолько, что вы раскрыли бы карты?

– На условии взаимности.

Коллинс опустил руку в карман и протянул Лоренсу ржавый ключ на нейлоновом шнурке.

– Где вы его взяли? – удивился Кендал.

– Открываем карты? – напомнил ему новый знакомый.

– Да.

– Я взял его у одного старика на смертном одре.

– И что он открывает? – спросила Эбигейл.

– Поиском ответа на этот вопрос я занимаюсь последние десять лет, – усмехнулся Куинн. – И знаю, что он не открывает ничего ни в этом особняке, ни в городе, ни на шахте.

Лоренс прохромал к главному входу в Изумрудный дом, распахнул двери и остановился, глядя на падающий снег.

– Всё в порядке? – окликнула его дочь.

Через секунду он вернулся, посмотрел на них, и Эбигейл мгновенно, стоило ему открыть рот, услышала перемену в его голосе:

– Снега выпало на пару футов. Знаю, уже поздно и мы все устали, но если снегопад не прекратится, мы уже ничего не найдем из-за лавины. Придется все отложить до следующего лета, когда сойдет снег. Да и находиться в Изумрудном доме небезопасно – крыша может не выдержать.

– Не понимаю. – Куинн поднялся со ступеньки. – Вы к чему ведете?

– Возможно, я знаю, что открывает ваш ключ.

В обстоятельствах более спокойных Глория, наверное, обратила бы внимание на небо – облака окрасились тысячью оттенков оранжевого и напоминали внутренности перезревшего персика, а с некоторых из них все еще сыпались розовые хлопья снега.

Но ничего этого она не видела – глаза застилали слезы.

Кто-то окликнул ее по имени.

Миссис Кёртис остановилась, повернулась и посмотрела на стоящую далеко внизу часовню. Металлический звон колокола эхом разносился по каньону.

Последние жители Абандона тащились вверх по протоптанной в снегу дорожке. Ближе всех оказалась Эмма Илг – в черной мантилье поверх фиолетового вечернего платья, подол которого уже успел заледенеть. Остановившись в шаге от Глории, Эмма согнулась, пытаясь перевести дыхание, а потом подняла голову.

– Ты не видела Расса? – спросила она. – Что случилось?

Жена шерифа покачала головой, и слезы снова потекли по ее щекам.

– Билли Маккейб и Ооту Уоллас… – простонала она. – Знаешь их?

– Знаю. А что?

Глория уже не могла больше сдерживаться.

– Думаю… они убили наших мужей.

Раскрасневшееся лицо жены доктора моментально напряглось и застыло.

– Нет. И не говори мне такое! Расс и Иезекиль уехали вперед. Они ищут нас.

– Послушай, Эмма…

– Я не стану тебя слушать.

– Прошлой ночью Билли и Ооту убили мистера Пакера и забрали его золото. Вот почему наши мужья отправились на перевал. Но прошло уже четыре часа, а Зек так и не вернулся.

– Откуда ты знаешь, что они…

– Билли сам заявился в наш дом и едва не убил меня.

– Ты видела их мертвыми?

– Нет.

– Значит, они живы. Мой муж где-то там.

– Пожалуйста, Эмма…

– Ни слова больше! – Миссис Илг решительно зашагала вверх по тропе, попутно толкнув Глорию в снег.

Где-то на горе вскрикнула женщина.

– Эл, мать твою, убери от меня свои грязные лапы! – потребовала Джосс.

– Эй, потише, тут дети рядом! – огрызнулся помощник шерифа. – Прикуси язык и…

– Не указывай мне. Ты слишком сильно затянул эти железки у меня на запястьях. От них руки немеют. И мне нужна таблетка для мозгов.

– Вот доберемся до места, сверну и дам затянуться. Успокойся, не буянь.

Мэддокс посмотрела вперед, в конец каньона. Метель улеглась, и ей открылся наконец поднимавшийся к Пиле крутой белый склон в двух милях к югу. Она прищурилась, стараясь пройти взглядом по растянувшимся зигзагом черным пятнышкам, похожим на ленточку муравьев-солдат, и подумала, что лучше бы сделала все одна – рискнула бы там, в Абандоне, чем путаться с кучкой этих жалких паломников.