Нора Робертс - Театр смерти

– Рорк?

– Наконец-то! Ты где?

– Я в больнице…

– Где? В какой? Ты ранена?

– Больница имени Рузвельта. Слушай…

– Я немедленно выезжаю.

– Нет, подожди. Со мной все в порядке. Но я, кажется, потеряла человека. – Ева с трудом сдерживала слезы. – Он совсем мальчишка! Сейчас над ним работают врачи. Мне надо быть здесь, пока… Мне надо быть здесь.

– Я уже еду, – повторил он.

Она хотела возразить, но лишь кивнула головой:

– Ладно, спасибо.

Из приемного покоя вышла уже знакомая Еве медсестра.

– Почему вы не в кабинете номер четыре?

– Как состояние Трухарта?

– Они делают все возможное и стараются стабилизировать его состояние. Вскоре его перевезут в операционную. После того как вам обработают рану на щеке, я провожу вас в комнату посетителей.

– Я хочу получить полный отчет о состоянии Трухарта!

– Вы его получите. После того как вам обработают рану.

Ожидание было хуже всего. У Евы оказалось слишком много времени, чтобы заново все вспомнить, проиграть и обдумать. Она теперь со всей ясностью видела допущенные ошибки, и это сводило ее с ума. Ева просто органически не могла спокойно сидеть и ждать. Она постоянно ходила по комнате, пила жиденький кофе и подолгу стояла у окна, глядя невидящими глазами на стену противоположного крыла больницы.

– Он еще совсем молодой, у него должен быть крепкий организм, – начала Пибоди, потому что не могла больше сидеть молча и наблюдать мучения своей начальницы. – Природа на его стороне.

– Мне следовало отослать его домой! Его нельзя было брать с собой на задержание. Не было никакой необходимости брать с собой на такую сложную операцию новичка.

– Вы же хотели, чтобы он начал приобретать опыт.

– Опыт? – Она резко обернулась и уставилась на Пибоди сверкающими от гнева глазами. – Я рисковала его жизнью! Я поставила его в ситуацию, к которой он не был подготовлен. Он пострадал. И я одна несу ответственность за это.

– Ну, зачем вы так себя изводите?! – Пибоди решила, что клин клином вышибают. – В конце концов, он полицейский. Когда надеваешь на себя форму, ты отдаешь себе отчет в том, что твоя работа связана с риском. Он был на службе, а это означает постоянно находиться под угрозой, рисковать собственной жизнью. Если бы я отправилась в левый сектор, а не в правый, то я бы сделала то же самое, что и Трухарт. И лежала бы сейчас вместо него на операционном столе. И меня бы крайне оскорбило сознание того, что вы в это время рассуждаете, имела ли я право участвовать в этой операции, то есть выполнять свою работу.

Ева промолчала и, покачав головой, вновь направилась к автомату для приготовления кофе, который, кажется, уже готов был взорваться от перегрева.

– Хорошо сказано. – Рорк подошел и положил руку на плечо Пибоди. – Ты просто клад!

– Я не могу спокойно смотреть, как она себя изводит.

– А она не может иначе, такая уж натура.

– Да, кажется, вы правы. Я пойду поговорю с Макнабом, выясню, как там состояние Стайлса. Может быть, вы прогуляетесь с ней на свежем воздухе? Там и поговорите. А то она мечется здесь как тигр в клетке собственных переживаний и мыслей.

– Я посмотрю, что могу для нее сделать. – Рорк пересек комнату и подошел к Еве. – Если ты будешь продолжать пить этот кофе, то у тебя в желудке образуется такая дырка, что в нее можно будет просунуть руку. Ты устала, лейтенант. Давай присядем.

– Я не могу! – Оглянувшись, Ева увидела, что они остались в комнате одни, и тут силы оставили ее. – О боже! – пробормотала она, зарывшись лицом в грудь Рорка. – У него была такая счастливая глупая улыбка, когда я сказала ему, что беру его с собой на операцию! Мне казалось, что я смогу его прикрыть, но затем ситуация вышла из-под моего контроля. Люди в панике кричали и давили друг друга, я никак не могла пробраться через толпу к нему. Я не успевала пробраться к нему вовремя!

Рорк слишком хорошо ее знал, чтобы что-нибудь говорить. Он просто крепко обнимал Еву и ждал, когда она выговорится.

– Мне надо знать, как там у него дела, – сказала она, глядя ему в глаза. – У тебя тут есть какие-то связи? Воспользуйся ими, постарайся узнать, что там происходит в операционной, а?

– Хорошо. – Он взял у нее из рук неизвестно какой по счету стаканчик с кофе и отставил в сторону. – Посиди здесь несколько минут. Я пойду попробую воспользоваться своими знакомствами.

Ева высидела на стуле целую минуту, потом вскочила и направилась к автомату с кофе. В этот момент в комнату вошла женщина. Она была высокой и стройной, как Трухарт. И у нее был такой же открытый бесхитростный взгляд.

– Извините, – обратилась она к Еве. – Я ищу лейтенанта Даллас.

– Я Даллас.

– Ну конечно же! Мне следовало вас сразу узнать. Трой мне так много рассказывал о вас… Я – Полин Трухарт, мать Троя.

Ева ожидала паники, горя, гнева и требований, а вместо этого Полин Трухарт просто подошла к ней и взяла за руку.

– Миссис Трухарт, я очень сожалею, что ваш сын оказался раненным при исполнении служебных обязанностей. Я хотела бы, чтобы вы знали: он с честью выполнил свой долг в очень сложной ситуации.

– Он был бы так счастлив, если бы услышал эти ваши слова! Он просто восхищается вами. Это правда. И я надеюсь, вас не смутит мое признание, что Трой даже немного влюблен в вас. Уверена, что вы правильно поймете это.

Ева почувствовала, как у нее перехватило горло.

– Миссис Трухарт, я была начальником вашего сына, когда он получил ранения. Это произошло у меня на глазах, но я…

– Да, я знаю. Ваши сослуживцы, которые приходили ко мне, все рассказали. Я только что говорила с врачами. Они делают все, чтобы спасти его. Я уверена, что он справится. – Она улыбнулась и, не отпуская Евину руку, подвела ее к стулу. – Если бы дела обстояли иначе, мое материнское сердце подсказало бы мне. Знаете, он для меня – все в этой жизни.

Ева машинально опустилась на стул, глядя снизу вверх на стоящую перед ней женщину.

– Он молодой, – пробормотала она. – У него сильный, здоровый организм. Он все выдержит и переборет.

– Да, он настоящий боец. Сколько я его помню, он всегда хотел быть полицейским. Эта форма так много значит для него! Он очень хороший мальчик, лейтенант, и никогда не доставлял мне никаких беспокойств, только радость. – Она посмотрела на дверь. – Я не могу думать о том, что ему сейчас очень больно…

Ева покачала головой.

– Я думаю, что он с самого начала не чувствовал никакой боли. Когда я подошла к нему там, он был без сознания.

– Это хорошо, так легче. Спасибо вам.

– Как вы можете благодарить меня?! Это из-за меня он оказался в таком положении!

– Не казните себя. – Полин опять взяла Еву за руку. – Вы прекрасный начальник, который очень заботится о своих подчиненных. Мой сын мечтал служить под вашим началом. Служить людям и защищать их… Правильно я говорю?