Эшли Уивер - Убийство в Брайтуэлле

Я вдруг заметила, что скрежещу зубами, и в попытке успокоиться взяла список подозреваемых и медленно, методично начала его перечитывать. Что-то я до сих пор упускала, какой-то фрагмент мозаики. Стоило лишь найти его – вся картина сложится полностью.

Мысли вернулись к бедному мистеру Хэмильтону. Он что-то обнаружил на берегу и на обратном пути избавился от находки. Интересно, а это вообще можно еще найти? Когда Хэмильтон подбирал таинственный предмет с земли, мне показалось, он на секунду блеснул в лунном свете – но, может, разыгралась фантазия. Если это обломок скалы или кирпич, вряд ли его удастся отыскать. Даже если он кому-то и попадется на глаза, кровь наверняка уже смыло проливным дождем.

Далее, это вообще могло быть не орудие убийства. Но что тогда? Я уставилась на список, будто ожидая, что имя убийцы сейчас высветится красными буквами. Открытие очень близко, нужно только найти нужное звено, фрагмент, который укажет правильное направление. Ведь так обычно бывает в детективах.

Вот бы бросить взгляд в обстоятельное досье инспектора на всех нас. Конечно, он ломал над ним голову не один час, но пока, похоже, не обнаружил ничего важного. И тем не менее меня не покидало ощущение, что все в нашей компании что-то скрывают.

Однако дело не только в людях. Важны и неодушевленные предметы, разной степени загадочности. Например, снотворное, уже одурманившее нескольких человек. Приобрести его совсем несложно, так что на этом пути разгадки не найти. Жертвами пойла стали четверо: мистер и миссис Хэмильтон, я и Эммелина, последняя, правда, по предписанию врача. Я знала, что у мистера Хэмильтона имелось снотворное. Роджерсы утверждали, что потеряли свое. Являлось ли это утверждение правдой или уловкой, чтобы навести тень на плетень, предстояло выяснить.

Чего-то мне не хватало. Я чувствовала, что все фрагменты у меня в руках, но картина почему-то не складывалась. Почувствовав вдруг страшную усталость, я отложила список и села на диван. В голове гудело, я откинулась на подушки и закрыла глаза. Может, если немного передохнуть…

Меня разбудили оглушительные раскаты грома. Я села на диване, не сразу сообразив, где нахожусь. Потом вспомнила, что у себя в номере, и поняла, что просто уснула.

В комнате было темно хоть глаз выколи, лишь изредка ее освещали вспышки молний. Пока я спала, навалилась ночь, а вместе с ней и сумасшедшая, собиравшаяся так долго гроза. Дождь барабанил по крыше, под натиском ветра, как в каком-нибудь рассказе про привидения, дребезжали окна. Я потянулась включить лампу и обнаружила, что нет света. Наверно, грозой выбило электричество.

Встав с дивана, я пошарила на столе, нашла спички, зажгла одну и в поисках свечи обвела глазами комнату. Вроде мне на глаза свечи не попадались, и теперь я не увидела ни одной. Спичка потухла, я уже собиралась чиркнуть второй, как послышался стук в дверь.

– Эймори, это Джил. Ты тут?

– Да, Джил, иду.

На ощупь пробравшись к двери, я открыла ее. Рядом с Джилом, державшим в руках масляную лампу, стояла Эммелина, ее бледное лицо освещал мерцающий огонь. В тусклом свете оба казались совсем несчастными.

– Гроза повредила электростанцию, – сказал Джил. – Коридорные поставили в гостиную какие-то свечи и вот это. Тебе принести свечу или спустишься за компанию?

– Пойдем, Эймори, – попросила Эммелина. – Там так страшно в этой гостиной. Я просто не могла оставаться, когда Джил пошел за тобой.

Раздался очередной раскат грома. У меня не было никакого желания сидеть взаперти в темной комнате, когда на улице бушует гроза.

– Да, я спущусь. Остальные тоже там?

– Это-то и ужасно, – произнесла Эммелина. – Миссис Хэмильтон сидит бледная как смерть. Никто не знает, что ей сказать. Я… мне даже в голову ничего не приходит… Я знаю, каково ей сейчас. – Эммелина, казалось, вот-вот разрыдается.

– Не хочешь, не ходи, – добавил Джил. – Если тебе сейчас трудно говорить с миссис Хэмильтон…

– Все в порядке, – отмахнулась я. – Может, нам удастся чуть-чуть ее взбодрить.

Мы не без труда спустились вниз. В гостинице было странно тихо, если не считать грохотания грозы и шума волн, слышного даже в холле. Несколько человек сидели в креслах вокруг свечей и ламп, беседуя приглушенными голосами. Вероятно, большинство постояльцев все же предпочли остаться в номерах.

Мы с Джилом прошли в гостиную. Эммелина оказалась права. Атмосфера была гнетущая, стояла мертвая тишина. Стало даже как-то жутко. Миссис Хэмильтон сидела рядом с миссис Роджерс, но обе молчали.

– Может, попросим развести камин, – сказала я Джилу. – Станет повеселее.

– Я спрошу у стойки, – кивнул он.

– Там на столе граммофон, – предложила Анна Роджерс, прерывая очередную паузу. – Для него не нужно электричество.

Ей никто не ответил, и она осталась сидеть. Может быть, поняла, что всем нам не до музыки. Я подошла к миссис Хэмильтон.

– Как вы сегодня?

– Неважно. Из-за этой грозы все только хуже.

Ее глаза увлажнились, заблестев в свете лампы. Лариса полезла в сумочку, достала платок, вытерла слезы, вынула портсигар и, зажав сигарету в зубах, довольно уверенными движениями прикурила. Несмотря на выдержку, она была на грани, – я еще не видела, чтобы миссис Хэмильтон курила.

– Невозможно сидеть у себя в темноте, – сказала она.

– Еще бы. Никто вас и не заставляет.

– Не могу дождаться, когда отсюда можно будет уехать, – вдруг раздался громкий голос Вероники Картер. – Здесь просто кошмарно.

– Да, – подхватила миссис Роджерс. – Если бы не гроза, я бы уехала сегодня же, и пусть этот инспектор катится ко всем чертям.

– Так нельзя говорить, Анна, – с обычным своим занудством покачал головой ее муж. – Необходимо соблюдать требования закона.

– Это так утомительно, – заметил Лайонел Блейк, дымя сигаретой.

Он казался абсолютно спокойным, как и тогда, на улице, но голос звучал странно. Вдруг мы все вздрогнули от пронзительного крика, и через секунду в гостиную, словно огромная летучая мышь, влетела миссис Роланд. Она была с головы до ног в черном, включая намотанный на голове бархатный тюрбан. Когда Ивонна размахивала руками, длинные широкие рукава платья в самом деле бились подобно плотным крыльям.

– Я чуть не свернула себе шею на лестнице, – заявила она. – Лифт не работает, телефон тоже. Как в пещере. – Она упала в кресло и тяжело вздохнула. – Сигарету, прошу вас. Дайте мне кто-нибудь сигарету.

Миссис Хэмильтон предложила ей портсигар.

– Какая прелестная вещица, дорогуша. Так люблю золотые безделушки. У мистера Хоу была чудесная зажигалка… Хотя, наверно, сейчас не стоило об этом говорить. Простите, что расстроила вас, Эммелина. Вероятно, это вы ему подарили.