Эшли Уивер - Убийство в Брайтуэлле

– Вы спасли положение, я слышала. Какая вы умница, Эймори! Как подумаю, что вы прижали эту коварную злодейку к полу…

– О, – улыбнулась я, – не так уж это было и театрально, хотя я рада, что все позади.

– Подумать только, миссис Хэмильтон отравила себя и мужа, чтобы утопить его в ванне. Невероятно!

Не знаю, где уж Ивонна раздобыла эту информацию, но все было очень точно.

– Похоже, она пыталась отравить и меня, – пробормотала я.

Хотя Лариса Хэмильтон и не призналась в этом, я не могла иначе объяснить, как снотворное попало в мой пузырек с аспирином.

– О, вряд ли! – воскликнула миссис Роланд. – Я думаю, это дело рук Вероники Картер. Она бегала за вашим мужем, понимаете, и скорее всего решила, что ее шансы на успех повысятся, если на один вечер вывести вас из игры. Мерзкий трюк, вполне в ее стиле.

– Право… даже не могу… – Я вспомнила, что видела Веронику в тот день на своем этаже. Может, это она подменила лекарство. Если так, я готова ее простить. Все-таки ту ночь Майло провел в моей комнате. – Не знаю, что и думать.

– Еще бы, дорогая. А где же ваш очаровательный супруг?

– Я как раз шла его искать. Вы меня простите, миссис Роланд.

– Да-да, разумеется, дорогая. Было очень приятно вас повидать.

И с этими словами она выпорхнула на улицу. Я с минуту наблюдала за ней, обдумывая то, что услышала. Ивонна Роланд и впрямь была идеальным поставщиком новостей для светской хроники. Ей не раздумывая все выбалтывали всё. Надо полагать, эта неделя дала ей пищу на какое-то время. Я прошла к стойке.

– Вы видели сегодня мистера Эймса?

Я почти боялась, что он снова уехал, не сообщив мне.

– Он здесь, мэм. – И портье кивнул в сторону гостиной.

Я обернулась и увидела, как Майло выходит из дверей. Я думала, он заметил меня, но он взял курс на террасу. Поблагодарив портье, я торопливо пошла за ним. Ветер был слабый, гроза утихомирилась уже ночью. Майло стоял у ограды, не сводя глаз с беспокойного моря.

– Майло…

Он обернулся, посмотрел на меня, и я пришла в ужас от того, как мало выражал его взгляд. Он будто наглухо от меня отгородился. Более того, я чувствовала, что некоторым образом это заслужила.

– Ты не боишься, что я швырну тебя вниз? – спросил он, улыбнувшись абсолютно серьезной улыбкой.

– Прости, Майло.

– Насколько я понимаю, вчера вечером ты разоблачила убийцу. Вероятно, в конце концов тебе все-таки пришлось сделать верный вывод.

Я содрогнулась от слов и от тона, каким они были сказаны.

– Я не хотела думать, что это ты.

– И тем не менее ты думала, что я способен на это.

– Я просто запуталась. Ты говорил, что не знаком с Рупертом, а потом эта фотография.

– Еще раз, я не был знаком с Рупертом Хоу. Мы просто оказались в Монте-Карло в одно время.

– Столько всего произошло. В какой-то безумный момент все улики вроде бы указывали на тебя…

– В другой момент, если мне не изменяет память, все улики указывали на Трента. А в твердом намерении доказать его невиновность тебя ничто не могло поколебать.

Майло, конечно, был прав.

– Прости, – повторила я. – Ты сможешь меня простить?

– Конечно, дорогая. На самом деле это все ерунда, – небрежно бросил Майло, как всегда говорил с теми, кто ему надоел, а вздернутые уголки губ, означавшие улыбку, вовсе не согрели взгляда.

Повисло напряженное молчание. По крайней мере, я была напряжена; Майло же, казалось, просто скучает. Я решила, что он сейчас уйдет. А прежде мне требовалось прояснить одно обстоятельство.

– Мне… Я еще кое о чем должна у тебя спросить.

Я не торопилась задавать вопрос, особенно после того, что произошло, но мне необходимо было знать. Прежде чем жить дальше, я должна быть уверена.

– Да?

Интонация выдавала хорошо скрытое нетерпение, но я пошла напролом.

– Майло, кто такая Винельда?

Язвительная усмешка тронула его губы:

– О. Значит, если я неповинен в убийстве, в ход идет менее тяжкое обвинение.

– Она ответила на телефонный звонок в нашей квартире.

Облокотившись на ограду, Майло снова перевел взгляд на море.

– Винельда – это горничная.

– Мы не держим в квартире постоянную прислугу.

– Теперь держим. Умопомрачительно нескладная дурнушка. – Майло достал из портсигара сигарету и прикурил. – Мне пришлось ее нанять, чтобы разведать про Хэмильтонов.

– Ты о чем?

– Она работала у них в Лондоне. Не было случая тебе рассказать. Она сообщила кое-что любопытное про миссис Хэмильтон, хотя, как показало время, тебе вовсе не пригодились добытые мною сведения.

– Ты не сказал, куда уехал. И я не…

– Мне пришло в голову, что, может, удастся подсобрать какие-то лакомые крохи в Лондоне. Я разыскал эту горничную, и она поведала мне о несчастном браке Хэмильтонов, особо отметив, что у миссис Хэмильтон, судя по всему, имеется друг мужского пола на стороне, описание которого имело жутковатое сходство с портретом Руперта Хоу. Винельда оказалась поразительно наблюдательной для такой неумехи.

– Так, значит, вчера вечером ты уже знал, кто убийца.

– Подозревал.

– Почему же ты не сказал мне? – Хотя я, конечно, прекрасно понимала почему.

– Мне показалось, будет некстати, – без выражения ответил Майло. – Я хотел рассказать все инспектору. Когда я спустился вчера в гостиную, миссис Хэмильтон там не было, и я решил, что она осталась у себя. Мне не пришло в голову, что тебе может грозить опасность… Но, полагаю, это все не важно, если на выручку подоспели инспектор Джонс и такой галантный Трент… – И Майло одарил меня пустейшей улыбкой. – Все хорошо, что хорошо кончается. – Что-то было в его голосе, от чего мне стало не по себе. – Вот, дорогая, и все объяснение моему неожиданному отъезду в Лондон и загадочной Винельде. Конечно, чтобы выудить из нее нужные сведения, пришлось ее нанять. От души надеюсь, что когда ты вернешься в Лондон, квартира еще будет стоять на месте.

Я обратила внимание на это «ты» вместо «мы». Значит, он не собирается ехать со мной.

– Лучше бы ты мне все рассказал, – вздохнула я. – А ты просто уехал, да потом еще инспектор… Якобы ты утверждал, будто видел Джила. Вот я и подумала, что… Все так запуталось.

– Как тебе известно, я приехал сюда сразу вслед за тобой. Очутился в гостинице аккурат в день убийства и по случаю услышал довольно-таки эмоциональный разговор Трента с Хоу. И решил, что, наверно, будет лучше объявиться позже.

– Почему ты ничего не сказал мне, Майло? Если бы я знала…

– Это бы ничего не изменило. – Он выдохнул облачко дыма. – Было совершенно очевидно, что ты хочешь думать обо мне только самое худшее.

– Ты не давал мне оснований усомниться в этом, – пожала я плечами. Я вовсе не злилась. Было просто грустно. Все пошло не так, как я надеялась. – А факты говорили о том, что ты тут замешан. Потом эта непонятная женщина в квартире. Что мне оставалось думать?