Энн Перри - Улица Полумесяца

– Тогда, видимо, нам лучше действительно навестить эту любовницу, – неохотно признал Сэмюэль, – но, может, сначала стоит хорошенько пообедать?

– Отличная идея, – с удовольствием согласился его начальник.

Перспектива поесть с Телманом в каком-нибудь теплом и шумном трактире радовала его гораздо больше, чем одинокая скудная трапеза за кухонным столом в пустом безмолвном доме на Кеппель-стрит. Вид домашней кухни с ее начищенной медной утварью, запахами чистого белья и отполированной до блеска мебелью лишь острее заставлял Томаса чувствовать отсутствие Шарлотты.

Его подчиненный уже мысленно представил себе мисс Мондрелл. Она принадлежала к тому сорту особ, с которыми мужчины предпочитают развлекаться, но женятся при этом на других. Наверняка она ужасно вульгарна, чувственна и алчна. Хотя должна быть красивой, иначе не преуспела бы в своих притязаниях, особенно у тех, кто имеет художественный вкус. Без всякой причины инспектор видел ее в образе пышнотелой блондинки, любившей вычурные крикливые наряды.

Когда их с Питтом проводили в гостиную ее дома в Челси, Сэмюэль пришел в непонятное ему самому замешательство. Не считая того, что хозяйка оказалась шатенкой, в остальном она вполне соответствовала представленному им образу. Мисс Мондрелл была исключительно красивой и могла похвастаться дерзким взглядом, большим чувственным ртом и шевелюрой темных блестящих волос. Обладая роскошной фигурой, она искусно пользовалась платьями, чтобы подчеркнуть все свои достоинства. Это выглядело немного хвастливо, но, возможно, только потому, что достоинств у нее было в изобилии. На более стройной особе такой наряд смотрелся бы скромнее.

Лишило Телмана самообладания то, что он нашел эту дамочку весьма привлекательной. Ее смешливое лицо лучилось радостью, словно она знала какую-то веселую историю, которой ей не терпелось поделиться. Едва полицейские вступили в теплую гостиную с затененными розовыми абажурами светильниками, Лили начала флиртовать с Томасом.

– Мне очень жаль, – сказал тот, сообщив ей новость о смерти Кэткарта без отягчающих подробностей.

Женщина опустилась на софу, взметнув розово-красные юбки. Больше по привычке, чем намеренно, она слегка отклонилась назад, выгодно представив гостям свои прелести.

– М-да, бедняга Делберт, – с чувством протянула Лили, печально покачав головой. – Не могу представить, кому понадобилось поступать так… жестоко. – Она вздохнула. – Конечно, у него были враги. Это естественно для человека, достигшего успехов на своем поприще, а он был великолепен. В определенном смысле никто в Лондоне не мог сравниться с ним.

– Какого же рода враги, мисс Мондрелл? – спросил Питт. – Профессиональные конкуренты?

– Нет, они не посмели бы убить его, – с усмешкой возразила Лили.

Телман уловил в ее голосе легкий северный акцент. Не будучи уверен, откуда она родом, он почему-то подумал о Ланкашире. Хотя, помимо Лондона, инспектор вообще знал мало городов.

Суперинтендант продолжал пристально смотреть на красавицу.

– Так какого рода у него были враги? – повторил он свой вопрос.

– Вы видели его фотографии? – ответила ему женщина смелым взглядом.

– Несколько. Мне показалось, что они на редкость хороши. Неужели кому-то из клиентов они могли не понравиться?

Мондрелл улыбнулась шире, показав отличные зубки.

– Ну, смею предположить, что вы не знаете этих клиентов, – ответила она. – Вы видели леди в наряде Клеопатры… со змеей?

– Да, – кивнул Томас.

Телман изумился, но промолчал.

– Что вы подумали о ней? – спросила Лили, по-прежнему глядя на Питта.

На лице суперинтенданта промелькнула легкая растерянность.

Инспектор сидел точно зачарованный. Ему захотелось посмотреть эти фотографии. На мгновение он задумался, много ли одежд было на той новоявленной Клеопатре.

– Смелей, дорогуша! Что вы подумали о ней? – повторила Лили Мондрелл. – Выкладывайте всю правду! Бедный Делберт этого заслуживает.

– Мне подумалось, что ей присуща чрезмерная властность, – ответил Питт, и его щеки слегка порозовели.

Хозяйка дома запрокинула голову и расхохоталась.

Теперь Телман и вовсе пребывал в потрясении. Любовник этой дамы недавно умер, она только что узнала эту новость, но при этом могла так смеяться!.. Инспектор попытался нахмуриться, чтобы изобразить неодобрение, и вдруг осознал, что не может этого сделать. От женщины исходило сердечное тепло, которое невольно подавляло и зачаровывало его.

Лили взглянула на него, и ее веселье исчезло.

– Не смотрите так, дорогуша, – тихо сказала она. – Вы же не хотите видеть перед собой зареванную физиономию? Он пожелал бы нам продолжать жить… и мне особенно. Я ведь давно знала его, понимаете… А вам не довелось.

Сэмюэль не нашелся чем ответить ей. Она выглядела именно так, как он представлял себе подобных женщин, но полицейский чувствовал, что внутренне мисс Мондрелл другая, более живая, более волнующая, и это смущало его.

Однако Лили уже забыла о Телмане. Она вновь посмотрела на Питта, и ее лицо загорелось интересом и изумлением.

– Властность? – удивленно произнесла женщина. – Вы на редкость осторожны в выражениях, супер-интендант. И только лишь властность?

Телман внимательно наблюдал за шефом, размышляя, что еще тот может сказать. Он подозревал, что Томас увидел в той фотографии гораздо больше.

– Ну давайте! Выскажитесь честно, – подначивала суперинтенданта Лили. – Какого типа женщина там блистает?

По губам Питта скользнула полуулыбка.

– Образ на фотографии передает чувственную и себялюбивую натуру, – ответил он. – Пылкую, безжалостную, самоуверенную. Сомнительную подругу и опасную соперницу.

Женщина очень медленно кивнула, и ее глаза загорелись удовлетворением.

– Вы увидели многое. И все это запечатлелось на той фотографии, – сказала она. – Вы взглянули на нее только раз, но поняли ее лучше, чем она того хотела бы. К слову, еще она чертовски горда. Таков был его гений. И он действовал безошибочно. Что-то подчеркивал светом, что-то скрывал, создавал особую обстановку… Вы удивились бы, узнав, как часто людям нравится то, что способно показать их настоящую натуру. Они забывают, что их фотографируют в крайне интимной обстановке, но когда фотография готова, ее можно показать любому.

Томас немного подался вперед.

– Какого рода декорации он предпочитал?

Телман не мог понять, зачем шеф задал такой вопрос. Он подумал, что здесь у Питта мог быть чисто личный интерес.

– Ну, змея, конечно, – начала вспоминать Лили, – и мне помнятся еще какие-то порхающие бабочки, предложенные им одной юной аристократке. Ей показалось, что они необычайно красивы и изящны… так и получилось. Более того, они отлично отражали ее натуру, – с улыбкой произнесла мисс Мондрелл. – А кроме того, были самые разные предметы – к примеру, зеркала, ножи, фрукты, бокалы с вином, чучела животных, разнообразные цветы… Но особенно тщательно он устанавливал светильники. Лицо, освещенное снизу, выглядит совершенно иначе, чем сбоку или сверху.