Джулия Берри - Вся правда во мне

– Не беспокойся за меня, – прошептала я ему в ухо. – Сомневаюсь, что они найдут его хижину. А если и найдут, то там нет ничего порочащего тебя.

Тебя это не убедило.

– Скажи мне, как до нее добраться, я должен сам удостовериться.

Что ж, никакого вреда от этого не будет.

– Тебя проводит Фантом, – сказала я. – Она знает тропинку. Я рассказала, как найти проход в ущелье, где жил полковник.

– Отправлюсь сегодня же. Только довезу вас до школы. Никому ничего не говори.

Теперь настала твоя очередь меня целовать. И мне уже не пришло в голову прятаться. Ты улыбнулся.

– Присмотришь за Джипом? Я привязал его в амбаре.

Ты распрощался со мной и отправился домой за повозкой. Когда ты заедешь за нами, я выведу Фантом из хлева, и по дороге в школу мы поставим ее к тебе.

Как было тяжело сохранять спокойствие и притворяться, что ничего не случилось! Только долгие годы немоты, позволили мне сдержаться и не ляпнуть какую-нибудь глупость.

Джип переминался с ноги на ногу спереди, периодически хлопая тебя хвостом по лицу. Даррелл забрался назад. Ты спрыгнул с повозки, привязал Фантом, и мы тронулись в путь. Мы незаметно доехали до твоего дома, и ты отвел Фантом в хлев.

– Мне кажется, ей здесь будет хорошо, – сказала я Дарреллу, как будто это его волновало.

– Тебе виднее, – ответил он, пожав плечами.

Запрыгнув в повозку, отчего та закачалась, ты дернул за поводья, и мы поехали дальше. Всю дорогу к школе вы с Дарреллом болтали об учебе, погоде и охоте. Интересно, Даррелл догадался? Я помахала рукой Гуди Праетт, ты предложил довезти ее до города. Она отказалась.

– Спасибо большое, но Гуди Праетт пока может ходить на своих ногах.

Да хранят нас боги от ее любопытных глаз! Что ей известно? От Гуди всего можно ожидать.

Как бы мне хотелось, чтобы ты никуда сегодня не уезжал!

Должно быть, ты понял, о чем я думаю, и сказал:

– Прости, но сегодня я не смогу вас забрать после школы.

– Не важно, – сказала я. – Дороги уже чистые.

В центре города на площади, где располагались школа и церковь, стояла группа мужчин. Перед ними в церковном облачении стоял и что-то вещал пастор Фрай.

Когда мы проезжали мимо, все они внимательно и с осуждением посмотрели в нашу сторону. На меня, немую девушку, которую похитили, а потом вернули, и на тебя, сына чудовища. На нас обоих, едущих вместе на одной повозке. На покрасневшем от виски лице Авии Пратта ясно читалось подозрение. Я посмотрела на тебя и увидела, как сжались твои губы, а на шее запульсировала вена.

Утро в школе прошло ужасно, и на этот раз совсем не из-за Руперта Джиллиса. Белобрысые дочери Робинсонов, сидевшие со мной за одной партой, видимо, усвоили уроки вежливости от своей матери. Сев на лавку, я услышала треск и почувствовала, как запахло чем-то вроде сидра. Они нашли где-то червивое, сгнившее яблоко и решили поделиться им со мной. Сок насквозь промочил юбку. Весь день от меня воняло, остальные ученики едва сдерживались, чтобы не рассмеяться.

Ничего страшного, говорила я себе. Я к такому привыкла. Я смогу это вынести. Сегодня я вообще смогу вынести все, что угодно. Их жестокость меня не волнует. К тому же я хорошо выучила четвертый урок букваря. Проучившись менее недели, Даррелл снова стал первым учеником в классе. Именно поэтому мы продолжали ходить в школу.

В конце дня учитель вызвал всех учеников пятого класса к доске и заставил произносить по буквам разные слова. Я уже знала их написание, и поэтому, прихватив с собой грифельную доску, написала слова на ней и показала ему. Но он приказал мне отложить ее в сторону. Я не стала произносить вслух слово «ведьма», Руперт Джиллис снова взялся за линейку, отхлестал меня по рукам и перед всем классом сказал:

– Я уже говорил вам, если вы и в дальнейшем хотите остаться ученицей моего класса, вам нужны дополнительные занятия. Я не могу оставить вас здесь, чтобы вы тянули весь класс назад. Приходите на занятия сегодня вечером, или мне придется серьезно поговорить с вашей матерью.

Теперь он мне делает публичные предложения.

После школы я взяла Даррелла под локоть и повела к улице. Руперт Джиллис со злорадством глазел на нас в окно и радовался нашему уходу. Я едва сдерживалась. Такая долгая прогулка будет тяжела для Даррелла, костыль наверняка натрет едва зажившую нежную кожу культи. Но нам нужно было добраться до дома.

По дороге мы много раз останавливались, чтобы отдохнуть. Когда мы вошли в дом, Даррелл рухнул на стул и стал массировать натруженную подмышку.

С чашкой желудевого кофе с мамой за столом сидела Гуди Праетт.

– Приходите на службу, Элиза, – говорила она матери. – Если уж твой сын ходит в школу, то и в церковь тоже сможет. И ты приходи вместе с ним. Гуди Праетт тебя по-хорошему предупреждает, если не придешь, тебя накажут. У Гуди есть уши. Она слышит, что происходит вокруг.

Мама помрачнела, но кивнула головой. Меньше всего ей хотелось целый час простоять у позорного столба за то, что она не ходит в церковь. Хватит с нее унижения, которое она терпит из-за меня.

Я выскочила из дома, чтобы поздороваться с Существом. Ну ладно, с Ио. Я вообразила, что она скучает по Фантом, хотя на самом деле по ней скучала я сама. По дороге к хлеву я обдумывала то, что сказал мне Даррелл во время нашей долгой дороги к дому.

– Зачем ты продолжаешь ходить в школу, Джудит?

Я не стала сразу отвечать.

– Я знаю, что Гетти Робинсон подложила тебе гнилое яблоко.

Я пожала плечами.

– Я вижу, как с тобой обращается Джиллис. Если бы у меня была вторая нога, я бы ему преподал урок. Хороших манер.

– Не надо, – сказала я. – Продолжай учиться, пока можешь.

Даррелл остановился на пару минут, чтобы передохнуть.

– Я и буду, – он поковылял дальше. – У меня другого выхода нет. Просто тебе самой не нужно ради меня туда ходить. Если Лукас будет и дальше меня возить, ты можешь оставаться дома.

– Я тоже хочу учиться, – напомнила я ему.

Он искоса посмотрел на меня и скорчил рожу, как когда-то ребенком.

– Не понимаю, почему это так важно для тебя сейчас, сказал он, слегка ткнув меня костылем. – Какой резон мужней жене читать?

И проворно поскакал вперед, чтобы не получить от меня сдачи.

Весь вечер я не могла найти себе места от беспокойства за тебя, даже мама это заметила. Она несколько раз громко повторила, какое для нас облегчение избавиться от лошади и от ее большого рта. Интересно, что она скажет, если найдется где-нибудь стойло и для меня?

Наконец я не выдержала и вышла на улицу. Собрав упавшие ветки, я сложила их поленницу. Снег изрядно уменьшил запасы наших дров. За полчаса работы поленница выросла в размерах. Собирая хворост, я старалась двигаться к твоему дому. Джип, твой мул и овцы наверняка уже проголодались.