Эй. Джи. Рич - Рука, кормящая тебя

День выдался холодным и ясным. Небо было белесым, как это часто бывает в Нью-Йорке зимой. Я решила прикупить что-нибудь симпатичное для дома и зашла в «Идеальное будущее» на Шестой улице – посмотреть, что у них есть. Открывалка для бутылок, которая представляла собой самый обыкновенный гвоздь, вбитый в дощечку (18,99 доллара). Картонные журнальные столики, сделанные в виде миниатюрных грузовых контейнеров, вложенных один в другой (59,99 доллара). Черная геометрическая люстра, внутри которой как будто мерцала крошечная галактика (12 500 долларов). Черная диванная подушка с узором в виде завитка дыма (250 долларов). В общем, понятно, что вся эта красота была явно мне не по карману. Я заглянула в винтажный магазинчик «Таинственный поезд», но подушек там не было – только одежда. В «Двух Джейках» на Уайт-стрит продавалась в основном мебель, и там нашлись «акцентирующие подушки» пастельных тонов. Они стоили вполне по-божески, 39 долларов, и одну я купила. Потом я пошла в парк Гранд Ферри – ради Оливки. Присев на скамейку у самой реки, я вытащила собаку из сумки. Но она не захотела побегать: уселась рядом со мной на скамейке и так и сидела. Вид на Манхэттен был просто чарующим. Он не нуждался в метафорах и сравнениях, он был восхитителен сам по себе.

Я посадила Оливку обратно в сумку, и мы пошли в хозяйственный супермаркет, где был огромный отдел домашних растений. Главной достопримечательностью магазина был огромный упитанный боров по имени Франклин, живший в специальном загоне (размером с квартиру-студию в Уильямсберге) среди тысяч растений, предназначенных на продажу. Я взяла несколько маленьких ящичков с зеленью для кухни и горшок с ароматной лавандой для спальни.

Я занесла покупки домой, покормила Оливку и снова вышла на улицу, но уже без нее. Я сто лет не была в кино. Я доехала до Юнион-сквер – там больше всего кинотеатров, и все они недалеко от метро. В многозальных киноцентрах давали сплошные блокбастеры, ни один из которых меня не прельстил. А вот в одном небольшом кинотеатре в Ист-Виллидж шел полнометражный документальный фильм «В двух шагах от того, чтобы стать звездой», о чернокожих бэк-вокалистках, работавших на подпевках у известных исполнителей. Среди знакомых мне женщин, по-настоящему поразивших мое воображение, была одна бэк-вокалистка, которая никогда не стремилась сделать сольную карьеру. Ее интересовала гармония, создаваемая несколькими голосами. Конечно, я говорю о Селии. В нашу последнюю встречу Селия рассказала, что в какой-то момент она вдруг перестала понимать, как строить гармонию. Это ее испугало, и она бросила петь. Поначалу она страшно переживала, а потом поняла, что судьба подает ей знак: пора учиться чему-то новому и строить гармонию иного свойства. Вот так Селия и начала гармонизировать жизни попавших в беду людей и помогать им справляться с невзгодами.

– Только не говори «нет» так вот, с ходу, – сказала я Стивену, когда мы кружили в поисках свободного места на стоянке перед зданием суда на Скермерхорн-стрит. – Но эта девушка-волонтер, которая будет сегодня свидетельствовать в защиту… Может быть, она тебе понравится.

– Морган!

– Ты же любишь активных, спортивных – женщин.

– Уже не люблю. После того, как Клэр заставляла меня тренироваться с ней к марафону.

– Так вот почему вы расстались? Хотя те тренировки пошли тебе только на пользу. Ты тогда был в прекрасной физической форме.

– В том-то и дело, что только в физической.

Я знала, что Стивен не горит желанием заводить романтические знакомства. Он еще не пришел в себя после того, как его бросила Клэр, с которой они прожили два года. Клэр хотела, чтобы он перешел в «частный сектор» и делал деньги, но Стивен не хотел уходить из AVAAZ.

– А она симпатичная?

Меня до сих пор поражало это – хотя, по идее, давно пора было привыкнуть, что мужчины всегда задают этот вопрос. Причем первым делом.

– Вон там, справа. – Я указала на свободное место, куда можно было поставить машину. – Сейчас сам увидишь.

Зал, отведенный под слушание, производил удручающее впечатление: весь какой-то обшарпанный и убогий. Скамья, на которую мы уселись, была сплошь изрезана инициалами. Стол судьи тоже был весь исцарапан.

Я легонько пихнула Стивена локтем.

– Вот она.

Я указала глазами на Билли. Помимо вполне очевидных причин, я с таким рвением взялась улаживать личную жизнь брата еще и потому, что мне было приятно хоть в чем-то вернуться к нормальной жизни, из которой я выпала совершенно.

Билли сидела рядом с Маккензи. Я впервые увидела Маккензи одетым для выступления перед судом. В строгом костюме, элегантный, холеный, он производил впечатление не просто профессионала, знающего свое дело, – он производил впечатление победителя. Билли тоже оделась весьма уместно. Вместо тяжелых байкерских ботинок – изящные кожаные сапожки. Облегающие черные джинсы, белая рубашка, простой черный пиджак. Волосы гладко зачесаны назад и собраны в хвост на затылке.

Стивен шепнул мне на ухо:

– Класс!

После того, как нас всех привели к присяге, Маккензи обратился к судье:

– Ваша честь, для начала я хотел бы напомнить присутствующим статью седьмую закона о регулировании сельского хозяйства и рынков, принятого в штате Нью-Йорк. «Собака не может быть объявлена опасной, если суд установит, что ее нападение на человека было спровоцировано самим потерпевшим. Агрессивное поведение собаки признается оправданным, если пострадавший, раненый или убитый человек, избивал или мучил собаку или ее щенков, а также угрожал физическим насилием собаке или ее щенкам».

Маккензи достал из портфеля толстую папку.

– Позвольте представить суду основное вещественное доказательство: копию следственных материалов бостонского полицейского управления по делу об убийстве Сьюзен Рорк. В ходе следствия установлено, что мисс Рорк была убита ударом молотка по затылку, после чего ее тело выбросили из окна. Главным подозреваемым был Джеймс Гордон, он же Беннетт Во-Трюдо. Нападение, приведшее к смерти этого человека, произошло меньше чем через месяц после убийства мисс Рорк. Погибший неоднократно проявлял склонность к насилию. Тучка, пиренейская горная собака, живет у Морган Прагер с двухмесячного возраста и ни разу не проявляла даже намека на агрессивное поведение. Нечистокровного питбуля Джорджа мисс Прагер взяла из приюта полгода назад, и за все эти полгода он тоже ни разу не проявил никакой агрессии.

Маккензи представил судье все документы по обеим собакам: выписки из медицинских карт, юридически заверенные характеристики, данные ветеринаром, и результаты тестирования особенностей темперамента.

– Мне хотелось бы выслушать показания свидетеля, волонтера в муниципальном приюте, где собаки содержатся на карантине последние три месяца.