Тесс Герритсен - Игра с огнем (сборник)

Она закрыла глаза и попыталась представить, как это место выглядело в темноте. Попыталась отыскать в своей памяти след пребывания здесь. Вспомнить, как она держала нож, снова и снова вонзала его в тело.

Маура услышала треск веточки и открыла глаза. Повернулась: в нескольких ярдах от нее среди деревьев стоял человек. Давно ли? Вероятно, она была настолько одержима идеей найти место преступления, что просто не заметила его. Она тут же обратила внимание на тишину уединенной части пруда. Ни бегунов трусцой, ни отдыхающих пар. Только она и человек, смотревший на нее из-за деревьев.

Незнакомец двинулся к ней, и когда вышел из тени на солнце, Маура обратила внимание на его седые волосы и хромоту, словно у человека болела нога. Страх прошел, и она осталась на прежнем месте, а неизвестный медленно приближался к ней.

– Вы из полиции? – спросил он.

– Нет. Нет, я просто пришла посмотреть…

– Значит, вы слышали, что здесь случилось. Убили мужчину в субботу вечером. Об этом во всех новостях говорили. – Он остановился рядом с ней, устремил взгляд на речку. – Представить себе: его убили прямо здесь.

Она некоторое время разглядывала его лицо и вдруг поняла, почему оно ей знакомо.

– Вы – Генри О’Брайан.

Он вздрогнул, посмотрел на нее, и ей показалось, она увидела подобную же вспышку узнавания в его глазах. Но нет, невозможно, подумала она, – они никогда не встречались.

– Откуда вы знаете мое имя? – спросил он.

– Я знаю, ваша дочь – одна из его жертв. – Она махнула на реку, где нашли тело Сканлона. – Я читала статью в «Глоуб». О том, что вы угрожали ему, после того как она…

Ее голос смолк.

Он закончил за нее мучительную мысль:

– После того как она покончила с собой.

– Я вам очень сочувствую, мистер О’Брайан. Даже представить себе не могу, как ужасно потерять собственного ребенка.

– Никто не может, пока оно не случается. И тогда вы ни о чем другом не можете думать, не можете чувствовать ничего другого. – Он посмотрел в сторону реки. – Я пришел плюнуть на его могилу. Вы думаете, я плохой человек?

– Думаю, вы скорбящий отец.

Он кивнул, его худые плечи ссутулились.

– Я полагал, мне станет лучше, когда я узнаю о его смерти. А я чувствую только… облегчение.

Он посмотрел на нее, и снова Мауру охватило странное чувство узнавания. «Я откуда-то знаю его. И думаю, он знает меня».

– А вы почему здесь? – спросил он.

– Хотела посмотреть, где его убили.

– Вы его знали? – Он помолчал, потом тихо спросил: – Неужели и вам досталось от этого ублюдка?

Она не ответила, но не сомневалась: О’Брайан прочитал ответ на ее лице. «Да, мне досталось от него. Но вопрос в другом: досталось ли ему от меня?»

– Запомните это мгновение, – сказал он. – Смерть монстров всегда нужно праздновать. Я боялся, что не доживу до этого счастливого часа, но вот я здесь. А он горит в аду.

Последние три слова подожгли бикфордов шнур воспоминания. Не сами слова, но голос, дрожащий от ярости. Маура слышала его прежде.

– Извините, – сказала она, отступая.

Он посмотрел прямо на нее, вперился взглядом в ее лицо. Увидел слишком многое.

Из-за поворота появились два бегуна. И тут Маура решила, что наступил удобный момент для отступления. Она быстрым шагом пошла назад, к пруду Леверетт, туда, где люди. Только раз она остановилась, оглянулась и увидела: О’Брайан стоит на том же месте, но по-прежнему не сводит с нее глаз.

Она ехала домой, вцепившись дрожащими руками в баранку. И только когда завела машину в гараж и закрыла двери, дыхание ее стало выравниваться, сердце перестало колотиться как сумасшедшее.

Первым делом Маура позвонила Джейн.

– Гарри О’Брайан, – выпалила она. – Ты его допрашивала?

– Конечно, мы его допрашивали, – сказала Джейн. – Откуда ты про него знаешь?

– Я читала, что он когда-то угрожал Сканлону. После самоубийства Китти О’Брайан о нем писали в газетах. Я думаю, он тут как-то поучаствовал. Я узнала его голос.

– Ты с ним разговаривала? Что, черт побери, ты делаешь?! Вмешиваешься в ход следствия?!

– Мы случайно встретились в Олмстед-парке. Я поехала посмотреть на место преступления, думала, может, вспомню что-нибудь. И там был О’Брайан. Мы обменялись несколькими словами, и меня вдруг как обожгло. Я слышала его голос прежде. Может быть, в ту самую ночь.

– В субботу?

– Ведь такое возможно! Хотя я многого и не помню, какие-то обрывки в памяти все же сохранились. Лицо, голос.

– В ту ночь ты не могла с ним пересечься. У него алиби.

– Ты абсолютно в нем уверена?

– Он ездил к знакомой в Свампскотт. Мы с Фростом с ней разговаривали, она клянется, что О’Брайан просидел у нее до полуночи.

– Ей можно верить?

– Она архитектор. И ее мать присутствовала. Судя по всему, вечер дочка устроила, желая познакомить маму с Гарри. Алиби железное, Маура.

Но и повесив трубку, Маура не могла отделаться от уверенности, что тем вечером слышала голос Гарри О’Брайана.

Она села на диван в гостиной, вытянулась на подушках, пытаясь вызвать еще одно воспоминание. Здесь она проснулась утром в воскресенье. А предыдущей ночью кто-то уложил ее на диван. Произносили ли здесь какие-то слова – слова, которые она все еще могла помнить? Маура закрыла глаза.

В дверь позвонили.

Маура резко села, сердце стукнуло в груди. Она заставила себя подняться, заглянуть в глазок.

На крыльце стояла молодая темноволосая женщина, невысокая и хорошенькая.

Маура глубоко вздохнула, чувствуя, как страх отпускает ее. Открыла дверь:

– Слушаю вас.

– Извините, что беспокою, – сказала женщина. – Я ищу дом Дэвида Чатуорта. Знаю, он живет где-то здесь, но у меня в сотовом сел аккумулятор. Не могли бы вы дать мне на минутку вашу телефонную книгу?

– Конечно. Подождите, – ответила Маура.

Она пошла на кухню, где лежала телефонная книга. Пройдя половину пути, Маура услышала, как захлопнулась входная дверь.

Услышала за спиной приближающиеся шаги.

Джейн, встревоженная разговором с Маурой, села за письменный стол. «Меня словно обожгло» – так Маура описала свою реакцию на О’Брайана, уверенная, что она с ним встречалась. Но встреча не могла произойти в тот субботний вечер, так как О’Брайан находился в доме знакомой в Свампскотте.

Она открыла файл с записью разговора с Моникой Варгас – женщиной, к которой ездил О’Брайан. Тридцать пять лет, архитектор, живет во впечатляющем доме с видом на море. Она без запинки рассказывала о визите О’Брайана, уверяла Джейн и Фроста, что О’Брайан приехал около шести, пообедал с Моникой и ее матерью, а потом они втроем смотрели на дивиди фильмы Вуди Аллена. О’Брайан покинул их дом около полуночи. Моника дала полицейским телефон матери на случай, если они захотят получить еще одно подтверждение.