Сара Джио - Соленый ветер

Я прокралась в сторону пляжа, но резко обернулась: неподалеку хрустнула ветка. Сзади кто-то есть? Сердце ушло в пятки. Где-то там затаилась опасность. К нам подобралось какое-то зло.

Раздался новый крик, на этот раз совсем рядом с пляжем.

– Нет, нет, пожалуйста, не надо, пожалуйста!

Я охнула. Мне был знаком этот голос. Боже мой. Атея. Она пытается пробраться сюда, в бунгало? Должно быть, ее преследует Ланс. Где Уэстри? Я рванула сквозь кусты к пляжу и увидела сцену, которую запомнила навсегда.

В темноте было непросто различить лица, но когда глаза привыкли, передо мной разыгрался настоящий кошмар. Я видела, как мужчина держал ее за волосы. Потом в лунном свете мелькнула сталь. Боже, нет. Нож. Он провел лезвием по шее девушки, и я, онемев, смотрела, как хрупкое, безжизненное тело упало на песок.

– Нет, – простонала я, не в силах даже закричать. Нет, только не это.

Темная фигура зашвырнула нож в чащу, словно мяч, и бросилась прочь по пляжу.

Я побежала к Атее, задыхаясь от слез.

– Атея, мне так жаль…

Я положила ее голову себе на колени, она была вся в крови. Атея задыхалась и ловила открытым ртом воздух.

– Он, он, – бормотала она.

– Нет, милая, – прошептала я, – не пытайся говорить. Молчи.

У Атеи потекла кровь изо рта. Она умирала. Если бы мы вовремя доставили ее в лазарет, доктор Ливингстон мог бы ее спасти. Мы должны ее спасти.

Атея указала на свой большой, округлившийся живот. Она беременна. О, боже.

– Уэстри! – позвала я, – Уэстри!

Я услышала шаги с той стороны, куда убежал Ланс, и взмолилась, чтобы это был не он.

– Уэстри! – окликнула я вновь.

– Я здесь, – отозвался он, – это я.

– Ах, Уэстри! – заплакала я. – Посмотри на нее. Посмотри, что он с ней сделал. И с ребенком.

Атея подняла руку, словно пытаясь до кого-то или чего-то дотянуться.

– Она не выживет, – проговорил Уэстри.

– Что ты несешь?! – в отчаянии закричала я. – Конечно, выживет. Она должна выжить. Я обещала, что защищу ее от этого чудовища.

Дыхание Атеи стало судорожным.

– Она справится, – всхлипнула я, – мы должны ее спасти.

Уэстри положил руку мне на плечо.

– Анна, – прошептал он, – у нее перерезано горло. Лучшее, что мы можем сделать – облегчить ее боль, ее страдания.

Я поняла, о чем он, но не знала, смогу ли справиться – наперекор всему, чему меня учили. Но, держа умирающее тело Атеи на руках, я осознала – это не просто правильный, а единственный выход.

– Иди, принеси мою сумку. Скорее!

Уэстри вернулся с моей сумкой и достал морфий – в войну его держала под рукой каждая медсестра. Препарата было достаточно, чтобы успокоить 120-килограммового мужчину или отправить девушку весом в 50 килограммов ко вратам рая.

Я поцеловала Атею в лоб и ввела ей в руку первую дозу, растерев место укола.

– Вот и все, – прошептала я, пытаясь сдержать слезы и говорить спокойным, уверенным голосом. – Скоро боль пройдет. Расслабься.

Дыхание стало поверхностным. Когда я ввела вторую дозу, глаза Атеи закатились, веки задрожали и закрылись. Я измерила пульс и приложила ухо к сердцу.

– Она умерла, – сообщила я Уэстри со слезами на глазах, – их больше нет. Как он мог это сделать? – воскликнула я. – Как мог?

Уэстри положил тело Атеи на песок и помог мне подняться на ноги.

– Я должна была ее спасти, – рыдала я, уткнувшись ему в грудь, – я обещала ее защищать. Обещала.

Уэстри покачал головой:

– Ты сделала все, что могла. Помогла ей мирно уйти.

– Но что он сделал? – Меня переполнял гнев. – Как он мог?

Я повернулась к пляжу, по которому всего несколько минут назад бежал убийца – вероятнее всего, это все-таки был Ланс. Я вырвалась из рук Уэстри и побежала в том же направлении.

Но Уэстри догнал и остановил меня, крепко схватив за талию. Я споткнулась, упав на холодный песок, попыталась освободиться и снова встать, но Уэстри был гораздо сильнее меня.

– Анна, остановись, – попросил он. – Ты не можешь.

– Что значит, не могу? – крикнула я, швырнув горсть песка в сторону пляжа, где скрылся убийца. – Мы только что видели, как он убил женщину и ребенка. Мы должны найти его, Уэстри. Отвести к полковнику. Он должен ответить за это.

Уэстри опустился на колени и погладил меня по лицу, стирая слезы.

– Послушай, – мягко сказал он, – сегодня ночью случилась трагедия. Но ты должна мне поверить и никому не говорить о том, что мы видели.

– Ерунда. Произошло убийство, и мы должны о нем рассказать. Добиться справедливости.

– Мы не можем, – пробормотал Уэстри. В его голосе слышалась беспомощность. – Он совершил нападение. Мы – убийство.

– Это неправда.

– Но, по сути, именно так и произошло. К тому же, если тайна откроется, может произойти нечто гораздо худшее.

Что ему известно? Что он скрывает?

Я встала, отряхнув с платья песок.

– Не понимаю. Как я вернусь на базу, зная, что там разгуливает убийца?

Уэстри посмотрел мне в глаза.

– Сегодня, – сказал он, указывая на бунгало, – ты сказала, что любишь меня. Что хочешь провести со мной вечность.

Я кивнула.

– Ты можешь мне поверить?

Я растерянно подняла руки.

– Уэстри, я просто, я…

– Пообещай, что никому не расскажешь об этом. Однажды ты поймешь. Обещаю.

Мы обернулись, чтобы в последний раз посмотреть на Атею. Даже в смерти она была прекрасна и кротка. Я глубоко вздохнула и посмотрела на мужественное лицо Уэстри. План казался сомнительным, но я должна ему доверять. Раз он сказал, что так нужно, мне не следует сомневаться.

– Я никому не скажу, – прошептала я.

– Хорошо. – Он погладил меня по щеке. – Нам нужно похоронить ее до заката.

Погребение не было достойно короткой, красивой жизни Атеи, мы похоронили ее в нескольких метрах от бунгало, выкопав могилу под плюмерией. К счастью, у нас была лопата – Уэстри принес ее неделей раньше, надеясь переделать одну из несущих балок. Он целый час выкапывал могилу. Сначала я наблюдала за работой, но потом ускользнула на пляж, не в силах переносить звук врезающейся в землю лопаты.

Ступив на песок, я опустилась на колени. Мне еще ни разу не приходилось видеть такого ужаса. Я согласилась поверить Уэстри, но сердце требовало справедливости. Я вновь и вновь прокручивала в голове произошедшее, надеясь отыскать какую-нибудь улику, упущенную деталь, и вдруг вспомнила про нож.

Ланс бросил его в кусты, прежде чем убежать. Я вспомнила, как в лунном свете блеснула сталь. Если я найду нож, то смогу доказать, что это сделал он.

Я побежала к бунгало, взяла фонарь и осторожно направилась к краю джунглей. Вдалеке кричали и завывали звери. В кустах шуршал ветер. То, что раньше казалось приютом красоты и безмятежности, стало прибежищем зла. Мне захотелось повернуть назад, но я себя пересилила. Атея. Помни об Атее. Я шагнула вперед и начала поиски. Казалось, мои шаги раздаются все громче и громче.