Нил Стивенсон - Вирус «Reamde»

– Трасса – просто бывшая узкоколейка.

– Ясно. – Джонс внимательнее взглянул на карту. – И как на нее попадают?

Зула уперлась локтями в стол и подалась вперед, пытаясь сосредоточиться на карте. Затем вновь тряхнула головой.

– Чересчур много информации. Все гораздо проще.

Она перевернула одну из распечаток белой стороной вверх, взяла толстый плотницкий карандаш, прихваченный Джонсом из «Уолмарта», и прочертила горизонтальную линию.

– Граница. – Потом вертикальную линию, пересекающую границу под прямым углом. – Хребет Селькирка. – Следующая линия, параллельно первой, восточнее. – Хребет Перселла. Между ними – озеро Кутеней. – Зула нарисовала меридионально вытянутый овал к северу от границы. – Автомагистраль номер три идет вдоль границы, но постоянно виляет из-за преград. – Волнистая линия поперек хребтов. Кое-где она почти прижималась к границе, где-то сильно уходила к северу. В одном таком месте, южнее озера, Зула нарисовала на магистрали жирный крестик. – Элфинстон. Сноубордисты и суши-бары. – Из-за того что дорога выгибалась к северу, между ней и границей оказался довольно большой кусок территории. В середине его Зула нарисовала линию, которая шла сперва на юго-запад от города, затем поворачивала на юго-восток: большое С, которое северным концом упиралось в Элфинстон, а южным почти касалось границы Соединенных Штатов. На линию Зула нанесла поперечные штрихи, так что получилось картографическое обозначение железной дороги.

Наконец, чуть южнее границы, под железной дорогой, она нарисовала еще крестик и сообщила Джонсу, что это Бурнс-Форд, Айдахо.

– Мой дядя настоящий эксперт по истории этой железной дороги. Он бы рассказал лучше.

– Непременно спрошу его при встрече, – ответил Джонс.

Слова оглушили Зулу, как удар бейсбольной битой в переносицу. Некоторое время она приходила в себя, потом сказала:

– Бурнс-Форд стоит на реке.

– Как явствует из названия, – сухо заметил Джонс.

– Верно. Там налажено и железнодорожное, и водное сообщение. Так что какое-то время думали, что выгодно будет протянуть узкоколейку от рудников барона через границу и соединить с другими такими же узкоколейками в горах США.

Зула провела несколько линий, расходящихся от Бурнс-Форда в сторону Канады.

– Абандон, – сказала она.

– Так на жаргоне называют всякие заброшенные здания?

– Гора Абандон. Где-то здесь. – Зула нарисовала кружок между Бурнс-Фордом и границей.

– Красивое название.

– Тамошние жители это умеют. Короче, возникла конкуренция: будут руду возить на юг через Бурнс-Форд и Сендпойнт, что сделало бы весь регион зависимым от Соединенных Штатов, или рудники свяжут с канадской транспортной системой. В результате железные дороги строились наперегонки. Барон очень ловко делал авансы обеим сторонам. Американцы тянули железнодорожные пути с юга, и он по крайней мере делал вид, будто продолжает свою узкоколейку к границе. – Зула постучала карандашом по нижней части С, затем передвинула грифель к северу. – В то же самое время канадцы отчаянно достраивали последние туннели, чтобы соединить Элфинстон с остальной страной. Они и победили. Барон продолжил свою узкоколейку на север, Элфинстон стал процветающим городом. Южное продолжение дороги – которое и строилось-то больше для вида, чтобы подстегнуть канадцев, – забросили.

– Но оно по-прежнему есть? – уточнил Джонс.

– Спроектировали ее до самой границы, – сказала Зула, – а реально проложили только на несколько миль. Дальше потребовались бы туннели и эстакады, то есть настоящие расходы. Так что лыжно-велосипедная трасса идет практически по обрыву, а в пяти милях от границы резко заканчивается.

– Однако путь дальше существует.

– Очевидно, да. Когда мой дядя нес медвежью шкуру…

– Медвежью шкуру?

– Другая история. В Википедии ее нет. Расскажу как-нибудь потом. Суть в том, что он хотел попасть в США, но не знал как. И пошел из Элфинстона по шпалам старой узкоколейки…

– Плавный некрутой подъем.

– Да, именно. Дошел до конца, там нашел какой-то путь в обход каменной стены, преграждавшей ему дорогу, пересек границу и двинулся дальше на юг…

Она нарисовала тонкий неуверенный пунктир через кружок, которым обозначала гору Абандон, и дальше к Бурнс-Форду.

– Вообще-то он был не первый. – Зула подняла глаза и увидела, что Джонс пристально на нее смотрит. – Дядя прошел по тропе, оставшейся с двадцатых, когда через границу носили виски. Во времена «сухого закона».

Ручей Сухого Закона. Интересно, есть ли он на гуглокартах?

– А потом там же носили марихуану?

– По слухам, да.

Джонса такой ответ не устроил.

– По слухам или не по слухам, он ходил этой дорогой часто. – Он подался вперед и провел пальцем вдоль пунктирной линии. – Много раз видел разрушенный баронский замок. Тогда и придумал купить его, отремонтировать и превратить в горнолыжный курорт.

– Насколько я знаю, тут Википедия не лжет, – признала она.

– Вы хотите сказать, что были в Китае? – спросил Ричард.

– Я хочу сказать, что была там, когда взорвался дом, – ответила женщина.

Ричард только глядел на нее, не в силах открыть рот.

– Тот дом, в подвале которого была ваша племянница.

– Да, – сказал Ричард. – Я не думал, что вы имеете в виду какой-то другой взорванный дом в Китае.

– Извините.

Он довольно долго смотрел ей в лицо.

– Имени своего вы мне, полагаю, не назовете?

– Боюсь, что так. Хотя можете обращаться ко мне… э… Лаура. С именем как-то проще.

– Чего вы добиваетесь, Лаура? Зачем убеждаете меня не лететь в Сямынь?

Лаура кисло посмотрела на него – пыталась сообразить, что можно рассказывать, а что нет.

– Это как-то связано с русскими? – спросил он. – С тем расследованием?

– Не в том смысле, в каком вы думаете. Но несколько дней назад я была с одним из них. С главным.

– С Ивановым. Или Соколовым? – спросил Ричард и был немедля вознагражден выражением неприкрытой растерянности на ее лице.

– Отлично, – сказала она наконец. – Я чувствовала, что из разговора с вами выяснится что-нибудь неожиданное.

Ричард знал эти две фамилии, потому что Зула упомянула их в письме. Однако он видел, что Лауре о письме неизвестно.

– С Соколовым. – Очевидно, Лаура различила проблеск надежды в глазах Ричарда, потому что осторожность тут же закрыла ее лицо как ставня. – Впрочем, как ни жаль, в поисках Зулы это не поможет. По крайней мере прямо.

– Почему не поможет? Насколько я знаю, Иванов ее похитил, а Соколов – главный исполнитель его темных делишек.

– Иванова нет в живых. Соколов всячески старался помочь Зуле, но из-за того, как повернулось дело… все пошло наперекосяк. Зула сейчас не с русскими.