Нил Стивенсон - Вирус «Reamde»

Другие спецы уже проверяли снаряжение и прятали оружие.

– Мы навестим Тролля в пятьсот пятой, – сказал Иванов. – Если ты говоришь правду, мы делаем то, за чем пришли, и все счастливы, а если допустила маленькую ошибочку, мы возвращаемся и обсуждаем последствия. Итак. Квартира пятьсот пять? Или, может, пятьсот четыре?

– Пятьсот пять, – ответила Зула.

– Отлично, – сказал Иванов и отдал приказ. Он, Соколов и спецконсультанты начали подниматься по лестнице.

Жирный русский пытался вселить страх в сердце Цянь Юйси – и отчасти в этом преуспел, – но пока она сидела одна, прикованная к рулю, испуг прошел, сменившись обидой и злостью. Когда он позвонил вчера и попросил отвезти их на рыбалку, она была страшно польщена: ее, из всех жителей Сямыня, выбрали для такого ответственного дела. Полночи Юйся на автобусах добиралась до городка, где оставила машину, перегоняла ее в Сямынь и готовилась к поездке. Чтобы показать, как ценит оказанное доверие, она приехала заранее с кофе в стаканчиках и булочками из европейской пекарни.

Хуже того, жирный дядька совершенно ее обаял, рассказав, как будет продавать гаошань ча в Европу, и она растаяла. Они, видимо, сочли ее деревенской дурочкой. Жадной деревенской дурочкой, которая поведется на любую ложь, если будет думать, что нашла покупателей.

Это было просто обидно. А по-настоящему злило, что они оказались правы.

И ей надо только опустить окошко и заорать, чтобы этих людей упекли в тюрьму до конца дней.

Однако жирный дядька влиятельный – у него есть деньги и солдаты, все до одного вооруженные.

А если он влиятельный, зачем ему помощь Цянь Юйси в таком простом деле, как аренда микроавтобуса?

Потому что она – никто. Вот почему. Одна в большом городе. Исчезнет – никто не хватится.

Так что надо открыть окно и закричать.

Но тогда жирный дядька сделает с Зулой что-то ужасное. Он так обещал. Юйсе нравилась Зула. И она помнила слезы у Зулы на глазах, когда та сказала, что не смогла ее предупредить.

Может, есть другой способ чуточку улучшить ситуацию? Юйся оглядела окрестности: не ближайшие – они были заполнены людьми, оравшими, что она перегородила дорогу, – а чуть дальше. Каждый занимался своим делом. Носильщики сновали туда-сюда, катя двухколесные тележки, нагруженные разнообразным добром. Один, с пустой тележкой, остановился в паре метров от микроавтобуса и пристально наблюдал за Юйсей. Он принадлежал к тощей разновидности носильщиков и выглядел лет на девяносто, так что, вероятно, проигрывал конкуренцию более молодым и крупным ребятам. Эти изъяны приходилось компенсировать сообразительностью. Старик видел, как они выгружали что-то из микроавтобуса и заносили в дом, видел, как толстый человек вышел из машины и направил на здание бинокль. Он знал, что в здании несколько иностранцев, чем-то занимаются. Подобно всем остальным на улице, он постоянно думал, как повернуть обстоятельства к своей выгоде, и рассудил, что, если торчать рядом с микроавтобусом, кто-нибудь ему непременно что-нибудь поручит.

Юйся опустила стекло. Не потребовалось даже подзывать носильщика взглядом: тот уже спешил к ней.

– Мне нужен слесарь, – сказала она, – а мобильный разрядился.

Потом взглянула на пятиэтажку – не смотрит ли жирный дядька, – а когда перевела взгляд обратно, старик уже исчез.

Едва тяжелые шаги Иванова затихли, Питер пробормотал:

– Слава Богу! Мы справились. Победа! Все позади!

Зула не чувствовала в себе сил сказать ему, что никакая не победа и ничто не позади. Она вновь нашла пробку четыреста пятой квартиры и начала ее выкручивать.

– Что ты делаешь? – спросил Чонгор.

Питер перевел взгляд на нее.

– Да, что ты делаешь?

– Предупреждаю их.

– Кого?!

– Хакеров в четыреста пятой. – Зула вытащила пробку, потом ввернула снова. Потом еще раз. Всякий раз, когда контакт восстанавливался, слышался негромкий треск. – Интересно, знают ли они азбуку Морзе, – сказала она и начала поворачивать пробку туда-сюда, так что получалась последовательность: точка-точка-точка, тире-тире-тире, точка-точка-точка. Как в скаутском лагере.

– Ты сказала Иванову, что они в пятьсот пятой, – выговорил Питер пугающе спокойным и сиплым голосом, как будто только что прополоскал горло.

– Долго ли ошибиться, – сказала Зула. – На этой панели поди разберись. Да и кто может прочесть китайские цифры?

Ей было трудно говорить и сигналить морзянкой одновременно, поэтому она вынула пробку и оглядела подвал.

Питер и Чонгор смотрели на нее во все глаза. Надеялись, что она просто пошутила? Трудно сказать.

Надо, чтобы до них дошло. Она вздохнула.

– Во-первых, Иванов планирует убить нас при любом раскладе. Это очевидно. – Зула выдержала паузу, оставив свои слова висеть в затхлом подвальном воздухе. – Отсюда не следует, что нас обязательно убьют, потому что Соколов считает Иванова сумасшедшим и наверняка вмешается. Тут от нас ничего не зависит. Иванов требовал, чтобы мы сдали хакеров, по сути – безобидных детишек; он их убьет. И мы просто не можем так поступить. Это подло. Так не делают. Вот я и солгала русским.

Питер выругался и упал на четвереньки – вернее, на колени и на одну руку, поскольку другая была прикована к перилам, – а затем принялся шарить по полу, словно человек, у которого выпала контактная линза. Однако то, что он искал, не находилось.

– Зула! – прошипел он. – У тебя есть заколка?

– В смысле? В волосах?!

– Да.

Зула не сумела сдержать вздох, но заколку вытащила и бросила Питеру.

– А еще есть? – спросил Чонгор.

Зула бросила ему другую.

Люди, которые смотрят слишком много фильмов про хакеров, воображают об их способностях невесть что. По большей части эти представления страшно преувеличены. Однако есть область, в которой хакеров, как правило, недооценивают: это умение вскрывать замки. Для них вскрыть замок – приятный отдых после целого дня пентестов или системного администрирования. В любом хакерском лофте есть обувная коробка со старыми замками и наручниками, которые можно повскрывать на досуге. Зула всегда наблюдала эти забавы со стороны и никогда в них не участвовала, о чем сейчас пожалела. Однако она не сомневалась, что Питер и Чонгор справятся с делом довольно быстро, а потом они все трое выбегут из подвала и освободят Юйсю.

– Русские поднимутся в пятьсот пятую, вышибут дверь и наверняка наделают шума, – сказала она. – Надеюсь, ребятки в четыреста пятой услышат и успеют сбежать.

За неимением других дел, она вновь стала выкручивать и вкручивать пробку.

– А что будет с теми, кто в пятьсот пятой? – спросил Питер. – О них ты подумала?

– Там никто не живет, – ответила Зула. Однако вопрос Питера ее смутил, и она на всякий случай еще раз нашла цифры, означавшие 505, и убедилась, что пробки в гнезде нет.