Куинн Фосетт - Новые приключения Майкрофта Холмса

– Вы уверены? – так же тихо спросил я.

– Она не может сдвинуться с места – у нее перерезаны сухожилия, – произнесла мисс Хелспай таким гневным и печальным голосом, какого я больше не чаял услышать.

– Почему вы так думаете?

– Потому, что у нее на ногах кровь и ей больно. А мы не можем двинуться с места.

Я замолчал, прислушиваясь к шуму дождя и другим ночным звукам. Мне показалось, будто щелкнул взведенный курок; я тут же бросился на пол коляски, мисс Хелспай последовала моему примеру.

Раздался выстрел, лошадь снова заржала и попыталась тронуться с места, но вместо этого упала, запутавшись в сбруе.

– Все, хватит , – прошептала мисс Хелспай и сунула руку в муфту, намереваясь достать револьвер. – Гатри, готовьтесь бежать.

– У меня тоже есть револьвер, – мягко возразил я. – Если мы с вами будем действовать сообща, то, возможно, сумеем им помешать, кто бы они ни были.

Она одобрительно кивнула и вытащила револьвер.

– Готовы? Внимание, пошли!

Мы оба одновременно выскочили из экипажа, она с левой стороны, я – с правой, припали к земле и стали целиться в темноту; в шести футах от коляски маячила какая-то фигура в развевающемся плаще, она развернулась и побежала прочь.

– Стой! – заорал я и бросился в погоню.

Мы помчались по Сент-Мартинс-лейн в направлении Лонг-Акр, однако я так и не смог нагнать беглеца. Недалеко от Ковент-Гардена он скользнул в проход между двумя домами. Боясь оставить мисс Хелспай одну, я повернулся и бросился назад, к Театру герцога Йоркского, но, подбегая, услышал одиночный выстрел.

– Мисс Хелспай! – в ужасе крикнул я, однако, добравшись наконец до места, увидел, что она стоит над своей лошадью, а в глазах ее сверкают слезы.

– Она так мучилась, – пробормотала мисс Хелспай, отдавая мне свой револьвер.

– Дорогая мисс Хелспай, – сказал я и обнял ее за плечи, чтобы хоть как-то утешить. – Как это грустно…

– Одно дело – стрелять в нас, – слабым, сдавленным голосом проговорила мисс Хелспай, – ведь мы умеем за себя постоять. Но причинять вред безвинному животному только ради того, чтобы расправиться с нами, это настоящая трусость.

– Да, – ответил я, искренне соглашаясь с нею.

«Но что нам теперь делать? – спрашивал я себя. – Как отцепить коляску и снять с мертвой лошади сбрую? И как поступить с животным?» Все это представлялось мне крайне затруднительным.

– Не беспокойтесь, – произнесла мисс Хелспай, словно прочитав мои мысли. – Об этом позаботятся мои коллеги.

– Ах да, ваши коллеги! Только вот где они были, когда покалечили лошадь?

Мне очень не нравилось, что они постоянно следовали за нами, однако подобная нерадивость вызывала у меня еще меньшее одобрение.

– Они провожали домой мистера Холмса, – объяснила она. – Им показалось, что мы не нуждаемся в их опеке.

– Небольшое утешение, – заметил я, стараясь держать себя в руках.

– Да. Им придется ответить за свое упущение перед начальством.

Одной рукой мисс Хелспай взяла меня за руку, в другой по-прежнему держала муфту; она не упомянула о своем револьвере, и я положил его в задний карман брюк, отдельно от своего оружия.

– Пэлл-Мэлл не очень далеко. Мы можем дойти пешком, если вы не усматриваете в этом слишком большой опасности.

– Во всяком случае, можно рискнуть, – ответил я, больше не чувствуя прежней усталости, которая испарилась как по волшебству. – Если задержимся в пути, быть может, на поиски отправят Гастингса.

– Или моих коллег, – добавила мисс Хелспай. – Если мы пойдем налево по Сент-Мартинс-лейн, то доберемся до начала Пэлл-Мэлл, а оттуда и до дома мистера Холмса недалеко. – Она попыталась улыбнуться. – Здесь, верно, не больше полумили?

– Около того, – ответил я.

Мне было совершенно все равно. Этот невыносимо тяжелый день заканчивался самым чудесным образом. Я подумал, что еще несколько минут в обществе мисс Хелспай сумеют утолить все печали, выпавшие на мою долю, и вознаградить ее за потерю лошади. Я шагал вовсе не так быстро, как мог бы, и волновался лишь о том, чтобы мисс Хелспай не испачкала свое платье и не простудилась. Мимо нас проехало несколько экипажей и один-два всадника. Мы были уже напротив Кокспер-стрит, когда к нам подъехал верховой. Он окликнул мисс Хелспай по имени и спросил, где ее коляска.

– Увидите, когда подъедете к театру. Я поручаю вам с Лэнгфордом позаботиться о ней. – Она говорила резко, но я расслышал в ее голосе нотки страдания, которые она стремилась скрыть.

– Будет исполнено, мисс Хелспай, – ответил всадник, поднял в приветствии руку и поскакал в направлении Сент-Мартинс-лейн.

Пока они разговаривали, я вдруг понял, что она все еще держит меня под руку и не делает попыток отстраниться. Это было пьянящее ощущение, но я боялся, что придаю ему чрезмерное значение: день выдался тяжелым, и под конец его Пенелопе пришлось пристрелить свою лошадь. Вполне понятно, что она нуждалась в поддержке. Я решил не делать далеко идущих выводов и не воображать себе лишнего.

– Скажите, Гатри, – спросила она, когда мы снова пустились в путь, – вы рады, что избавили мир от Якоба Браатена?

Этот прямой вопрос совершенно застал меня врасплох.

– Я рад, что его уже нет в живых и он больше не будет мучить невинных людей. Но я не рад тому, что мне пришлось его убить. Если бы я радовался этому, то уподобился бы ему самому.

– Подражание – лучший комплимент? Что ж, а я так очень рада.

Мне не хотелось этого признавать, но ее похвала подняла мне настроение.

– Вы очень добры, мисс Хелспай. Это не то, чем следует гордиться.

– Неправда, – ласково возразила она. – Мы награждаем солдат орденами, за то что они ежедневно убивают людей.

– Это совсем другое, – сказал я.

Мы были уже недалеко от дома Холмса, но мне не хотелось туда идти, хотя я понимал, что придется.

– Только вы так считаете, Гатри.

На лестнице она опередила меня. Мы стали подниматься на третий этаж. По дороге я спросил:

– А как вы сегодня собираетесь вернуться к себе… домой?

Меня внезапно поразило, что я понятия не имею, где и с кем она живет.

– Об этом позаботятся мои коллеги, – равнодушно ответила она, продолжая подъем.

Тьерс тотчас открыл нам:

– Он в кабинете. И Саттон тоже. – Вид у него был измученный. – Ладно, когда один из них постоянно цитировал Шекспира, но двое …

– Ради вас, Тьерс, мы постараемся положить этому конец, – пообещала мисс Хелспай, и мы направились в кабинет.

Там в кресле Холмса, накинув поверх халата одеяло и положив под голову подушку, сидел Саттон. Холмс, уже без грима, стоял перед камином с бокалом бренди в одной руке и кочергой в другой и делал вид, будто фехтует. Заметив мисс Хелспай, он опустил кочергу и сказал: