Рекс Стаут - Черные орхидеи (сборник)

И тут я заметил нечто такое, что упустил Вульф.

– Знаете, эти стихи мне кое-что напоминают.

Встав спиной к сержанту Брюс, чтобы ей не было видно, я вытащил из кармана листок бумаги, который обнаружил среди развалин кабинета Райдера. Это было анонимное письмо, полученное Шэтаком. Развернув анонимку, я положил ее на стол, рядом с листком, на котором было отпечатано стихотворение.

– Взгляните-ка, – я кивнул на анонимку, – это писал явно не Йейтс. По крайней мере, я так думаю. – И я обратил внимание Вульфа на сходство двух текстов: буква «с» располагается чуть ниже уровня строки, «о» немножко смещена влево и так далее. – Конечно же, это может быть всего лишь любопытным совпадением, однако оно уж слишком сильно бросается в глаза.

– Да, занятно, – с недовольным видом согласился Вульф.

Ему явно не понравилось, что я оказался внимательнее его. Босс достал из стола лупу и принялся тщательно сравнивать листки, ну а я пожал плечами, вернулся к себе за стол и сел в кресло. Неужели Вульф решил, что сержант Брюс столь глупа, что не поймет, зачем он сравнивает шрифты? Однако мгновение спустя я понял, что он делает это специально, напоказ. Наконец Вульф отложил лупу и одобрительно мне кивнул:

– Вне всякого сомнения, оба текста отпечатаны на одной и той же машинке. У тебя по-прежнему острый глаз, Арчи.

– Премного вам благодарен за комплимент. – Я понял намек и перешел в наступление. – Если вы собираетесь спустить ищеек и приступить к поискам, считаю, что лучше всего начать с квартиры сержанта Брюс. Я как раз приметил там портативную печатную машинку марки «Ундервуд».

– Прекрасная мысль, – снова кивнул Вульф. – Кстати, в связи с этим возникает весьма интересный вопрос: за что именно в первую очередь она хотела всучить тебе столь внушительную сумму? За чемодан или за листок со стихотворением? А может, за то и другое вместе?

– А что, если ни за то и ни за другое? – предложила свой вариант сержант Брюс.

Мы изумленно уставились на нее. Она выглядела совершенно спокойной, разве что чуть-чуть удивленной.

– Ни за то и ни за другое, говорите? – переспросил Вульф.

– Именно так, – улыбнулась девушка. – В первую очередь меня интересовали вы. Что же касается моего предложения майору Гудвину… Я просто решила провести маленький эксперимент: проверить, насколько он вам предан. Гудвин в шутку упомянул миллион долларов, однако, как вам прекрасно известно, миллион долларов – лишь маленькая толика от суммы, которая стоит на кону. И конечно, вы более чем заслуживаете эту толику за те услуги, которые можете нам оказать.

Помнится, лет десять тому назад к нам в кабинет заявился некий тип по фамилии Хэллоуэлл, притащивший парусиновую сумку с застежкой-молнией. В ней лежало сто пятьдесят тысяч долларов, полтинниками и сотками. Эту сумму он собирался всучить Вульфу в обмен на ответную любезность: тот должен был отказаться от своего намерения поджарить Хэллоуэлла на электрическом стуле. Сто пятьдесят тысяч – да это же курам на смех по сравнению с тем, что нам предлагали сейчас! Кроме того, эту сумму нам вручали неофициально, так что не вставал вопрос об уплате подоходного налога. За миллион долларов можно было купить целых четыре миллиона бутылок самого лучшего пива!

Вульф откинулся в кресле, закрыл глаза и принялся шевелить губами, то вытягивая их трубочкой, то вновь втягивая. Я смотрел прямо в лицо Брюс и старался как можно более бесстрастно проанализировать справедливость ее оценки: ведь, с точки зрения сержанта, Вульф стоил в сто раз больше, чем я.

– Насколько я понимаю, – деловым тоном продолжило очаровательное невинное создание, – вы не из тех людей, что тратят время на банальности. Видите ли, я взяла у знакомых почитать сборник Йейтса, и это стихотворение мне особенно понравилось, вот я и перепечатала его на своей портативной машинке. Так что догадка майора Гудвина верна. И я полагаю… Вы не подскажете, с чем именно вы сравниваете этот листок, где отпечатано стихотворение?

– С письмом, которое получил мистер Шэтак, – пробормотал Вульф, не открывая глаз.

– Да, это письмо было отпечатано на той же самой машинке, – кивнула Дороти. – Равно как и тридцать других подобных писем, адресованных разным людям, занимающим высокопоставленные должности. Не сомневаюсь, что вы уже знаете: речь идет о крайне сложной проблеме. Тут задействовано очень много людей, в том числе и на самом верху. Мистер Вульф, не распыляйте свой талант на такие мелочи, как письмо в чемодане полковника Райдера. Оно того не стоит. Это не ваш уровень. Мы уже давно хотели с вами потолковать и выжидали удобного момента, а тут вы сами ускорили события, устроив охоту за этим чемоданом. Мы прекрасно понимаем, что устроить все будет чрезвычайно сложно. Необходимы взаимные гарантии. Я имею в виду гарантии такого рода, которые бы исключили возможность пересмотра нашего соглашения. Мы готовы к переговорам в любой удобный для вас момент.

Вульф чуть-чуть приоткрыл глаза, так что меж век образовались щелочки.

– Мисс Брюс, мне понравилась та небрежность, с которой вы говорили о чемодане. Если для вас это такая мелочь, то мне и расспрашивать вас – что о нем, что о письме – бессмысленно, только зря время потрачу. Я вас правильно понял?

– Совершенно верно, – согласилась она.

– Я так и думал, – отозвался мой босс, – однако хочу обратить ваше внимание на то, что сейчас чемодан находится у меня, и при этом вы сами признали, что именно он вынудил вас вступить в игру и выложить карты на стол. Что же касается вашего предложения меня нанять… Тут имеется ряд сложностей, которые лично мне представляются непреодолимыми. Вот вы, например, говорите «мы». Кто «мы»? Для меня это слишком расплывчато. Я готов обсуждать подобное дело только с вашими хозяевами, вот только это невозможно. Вряд ли они рискнут выйти на меня напрямую из страха, что я узнаю, кто они такие, и тут же их предам.

Дороти нахмурилась и покачала головой:

– Мистер Вульф, вы кое-чего не понимаете. Люди, которых вы назвали «хозяевами», – птицы очень высокого полета и потому ничуть не опасаются предательства: оно им просто не может угрожать. Я уже сказала, речь идет о лицах из высоких эшелонов. Однако, несмотря на это, мы должны действовать скрытно, поскольку не хотим…

Ее прервал телефонный звонок. Я снял трубку. Выяснилось, что на проводе Вашингтон: в столице хотели побеседовать с Ниро Вульфом. Я уточнил, кто именно его спрашивает, и через некоторое время получил ответ: генерал Карпентер. Я попросил обождать, накорябал в блокноте «ген. Карп.» и, встав, передал его Вульфу.

Кинув взгляд на блокнот, он закрыл его, положил на стол и вежливо сообщил даме: