Рекс Стаут - Дверь к смерти (сборник)

Пока он сотрясал воздух, я препирался в удвоенном темпе. Отказаться было невозможно. Тянуть время в надежде выяснить, что́ они затевают, тоже представлялось не слишком разумным. Я снова достал ключи, отомкнул нижний ящик, скинул пиджак, вытащил наплечную кобуру, нацепил ее и извернулся штопором, норовя дотянуться до застежки.

– Это еще для чего? – полюбопытствовал Кристи.

– Привычка, – отбрил я. – Однажды вышел из дому без пушки, а в лифте какой-то хам наступил мне на мозоль. Пришлось перерезать ему глотку. Если мы и впрямь торопимся, то я готов.

Мы вышли. Внизу, у тротуара, как я мимоходом подметил (еще одна привычка), нас поджидал темно-синий «олдсмобиль», седан пятидесятого года выпуска, за рулем которого я разглядел жизнерадостного юного губошлепа без шляпы. Когда мы с Кристи залезли на заднее сиденье, юнец с любопытством посмотрел на меня, но ничего не сказал. Как только дверца захлопнулась, мотор взревел и седан рванулся с места.

«Олдсмобиль» пятидесятого года, единственный из имеющихся в свободной продаже машин, способен делать больше ста десяти миль в час. Мы же тащились с черепашьей скоростью по Вестсайдской магистрали, затем по парковым шоссе Сомилл-Ривер и Таконик. Юнец оказался на поверку осмотрительным, умелым и аккуратным водителем.

По дороге мы почти не общались. Когда Кристи достал из кармана мой отчет и принялся его изучать, я сперва ощутил облегчение. Вряд ли их заинтересовали бы последние слова приговоренного к смерти. Однако, пораскинув мозгами, я пришел к выводу, что это вовсе ничего не значит. Может, Кристи сейчас выискивает дополнительные улики для обвинения. В итоге сомнения мои так и не разрешились.

Стоял прекрасный, не слишком жаркий, солнечный день, и все вокруг радовало глаз. Я не терял надежды встретить еще немало таких деньков, не важно где – в городе или в деревне, хотя предпочел бы город. Предместья выглядели такими живописными, что мой слух резанул окрик Кристи, обрушившийся как удар хлыста в тот миг, когда мы ехали по парковой магистрали Таконик в нескольких милях севернее Хоторнского кольца.

– Ложись на пол, лицом вниз! – приказал он.

– Имей совесть, – взмолился я. – Я же любуюсь пейзажем.

– Я тебе его опишу. Или остановимся поболтать?

– А сколько у нас времени?

– Почти нисколько.

– Ладно, подвинь копыта.

Откровенно говоря, я был рад повиноваться. Все развивалось по классическим канонам. Будь это моя последняя поездка, мне не довелось бы больше увидеть эту дорогу. А в таком случае не все ли равно, запомнил я или нет, куда мы свернули и в какую сторону поехали дальше?

Видно, имелась некая надежда, что мне еще доведется следовать этим маршрутом, причем без провожатых. В противном случае ни к чему было ломать комедию. Так что, пока я барахтался и извивался ужом, дабы принять требуемое положение и не заехать при этом себе куда-нибудь локтем или коленкой, пострадало только мое достоинство.

Я услышал, как водитель что-то сказал Кристи, а тот в ответ буркнул нечто нечленораздельное.

Смотреть на часы мне не воспрещалось. По моим подсчетам, я играл в прятки вот уже больше шестнадцати минут. Машина то замедляла ход, то убыстряла, сворачивала налево, а затем направо. Наконец она остановилась. До моих ушей донесся незнакомый голос. Кристи что-то ответил, а потом раздался лязг закрывающейся металлической двери.

– Не двигайся, – бросил мне Кристи. Он по-прежнему возвышался надо мной. – Мы немного рано добрались.

– Надоело дышать пылью, – пожаловался я.

– Это все же лучше, чем вообще не дышать, – произнес невидимка и захохотал, не сказать что приятно.

– У него пистолет, – наябедничал Кристи. – Под мышкой слева.

– Ну и что? Он же частный детектив. Не волнуйся, мы о нем позаботимся.

Я взглянул на часы, но было слишком темно, чтобы различить стрелки, из чего я сделал вывод, что мы находились в таком месте, куда не проникает солнечный свет. Водитель вылез наружу, захлопнул дверцу и ушел, если звуки меня не обманули. Послышались, чьи-то голоса, но в отдалении, так что слов я не разобрал. Левая нога ниже коленки затекла и решила соснуть. Я попытался пошевелить ею.

– Не двигайся, – велел Кристи.

– Не валяй дурака. Если хочешь, завяжи мне глаза, но выпусти поразмяться.

– Я же ясно сказал – не двигайся.

Что я и делал, минут эдак семь. Потом открылась дверь, зазвучали шаги и голоса, дверь закрылась. Опять шаги и голоса. Хлопнули дверцы машины, заработал мотор, машина снялась с места, и еще минуту спустя затворилась тяжелая дверь, которую уже закрывали после нашего приезда. Потом кто-то открыл дверцу, к которой прижималась моя голова.

– Все в порядке, – раздался голос. – Можете выходить.

Пришлось совершить маленький акробатический трюк. К счастью, он мне удался. Я стоял слегка пошатываясь на бетонном полу возле бетонной же стены в помещении без окон площадью примерно шестьдесят квадратных футов, весьма скудно освещенном. Вертя головой, я насчитал вокруг семь или восемь машин. А также четверых мужчин: Кристи, который огибал наш «олдсмобиль» сзади, и еще троих молодцов довольно внушительного вида и возрастом постарше, чем наш водитель, который куда-то скрылся.

Ни слова не говоря, двое из незнакомой троицы стали меня обыскивать. Сперва извлекли пистолет из наплечной кобуры, потом уж приступили к обычному обыску. Обстоятельства явно не благоприятствовали мне, поэтому я решил не препираться и стоял молча по стойке «смирно». Сработали они ловко и профессионально, без лишней суеты и не пытаясь ущемить мое и так ущемленное достоинство.

– Вот что значит опыт, – похвалил я.

– Угу, – согласился более высокий из двоих неожиданно звонким фальцетом. – Следуйте за нами.

Он двинулся к стене, я не отставал. Между машинами и стеной оставался проход, по которому мы добрались до двери, где нас поджидал третий молодец. Он распахнул дверь перед нами – я опознал ее по звуку, – и мы прошли в небольшую прихожую с глухими бетонными стенами без единого оконца. Напротив, шагах в трех от нас, вниз уходила лестница, по которой мы и спустились – я насчитал четырнадцать невысоких ступенек – к широченной металлической двери. Мой провожатый ткнул кнопку в стальном косяке. Я ничего не услышал, но в следующую секунду дверь открылась и перед нами возник субъект с одутловатой физиономией и заостренным подбородком.

– Арчи Гудвин, – произнес мой спутник.

– Входите.

Я вежливо подождал, чтобы пропустить моего провожатого вперед, но тот отступил в сторону, а его коллега нетерпеливо сказал:

– Проходите, Гудвин.

Я перешагнул через порог, и охранник закрыл за нами дверь. Эта комната была побольше, чем прихожая, и хорошо освещалась, хотя обстановка не тянула на роскошную: голые бетонные стены, стол, три стула, радиатор и стопка журналов и газет.