Питер Джеймс - Клеймо смерти

— Молодец, молодец. Ну как, новое жилье понравилось, да?

Хамфри, заметив что-то в кустах, с громким лаем бросился на улицу.

Осторожно ступая по пыльным чехлам, Грейс вошел в прихожую и глубоко вдохнул пьянящий запах свежей краски, смешанный со сладковатым ароматом открытого огня. Он едва успел поцеловать Чарли и поздравить ее с прошедшим Рождеством, как в глубине дома подал голос Ной.

— Все утро был золото, а не ребенок, — сказала Чарли, — а теперь вот раскричался — как же, папочка домой пришел!

— Сейчас я его принесу! — Клио поспешила вверх по лестнице. — Проходи в гостиную, я уже поставила шампанское в холодильник. Пусть и опозданием, но праздник все же отметим!

Минут через десять, устроившись на софе перед уютно потрескивающим угловым камином с бокалом в руке и глядя на Ноя, ползающего по расстеленному на полу коврику, Рой Грейс наконец почувствовал себя по-настоящему счастливым. Новая жизнь началась! Наконец-то.

Чарли, чья личная жизнь была чередой губительных ошибок, встречалась с недавних пор с директором отдела телевизионной рекламы. Новый избранник уже был представлен всей семье — за исключением Грейса — и произвел благоприятное впечатление, в связи с чем Чарли выглядела счастливой, как никогда раньше. Хамфри, найдя достойного противника в лице писклявой резиновой игрушки, вступил с ней в смертный бой.

— Итак, детектив-суперинтендент Грейс теперь сельский сквайр, — констатировала Чарли. — И как оно?

Он усмехнулся, допил вино и посмотрел на Клио:

— Лучше не бывает!

Чарли подлила в бокалы и отправилась в кухню готовить ланч.

— Дорогая, у нас впереди целый месяц вместе. — Рой повернулся к жене. — И что мы с ним будем делать? Как насчет отпраздновать новоселье?

— Обязательно. И давай устроим парочку званых обедов. А еще нам надо непременно съездить в Лондон — на новогоднюю распродажу. Сейчас самое лучшее время купить кое-что для дома. И через три недели в «Доуме» концерт «Пэссенджер». Может, попробуем достать билеты?

Немного погодя, когда бутылка почти опустела, Клио взяла на руки Ноя и отправилась наверх — кормить сына. Чарли, извинившись, ушла в кухню. Грейс остался один с бокалом шампанского. И тут зазвонил телефон.

Настроение моментально изменилось, словно на ясное небо набежали тучки, как только он услышал голос своего немецкого друга, Марселя Куллена.

— Привет, Рой. С Новым годом. Ты как?

— И тебя с Новым годом, Марсель. Я в порядке, если не считать, что перед самым Рождеством был ранен в ногу.

— Ранен? В тебя стреляли?

— Одиннадцать дробинок вынули.

— Ты серьезно?

— Абсолютно. Такой вот рождественский подарок от одного недоброжелателя.

— Господи, но сейчас-то ты в порядке?

— Да, спасибо. Нога еще побаливает при ходьбе, но через недельку-другую все будет нормально. Лечусь выпивкой! А ты как?

Куллен ответил не сразу:

— Помнишь, я рассказывал про женщину, попавшую в больницу после дорожного происшествия?

— М-м-м… да, — неуверенно ответил Грейс.

— По ней есть кое-какая новая информация. Скажи-ка вот что: твоя Сэнди когда-нибудь принимала наркотики?

— Наркотики? Что ты имеешь в виду, Марсель? Какие именно наркотики?

— Героин.

— Нет! Конечно нет.

— Уверен?

— Думаю, я бы знал.

— Знаешь, Рой, бывает так, что мы не все знаем.

— Что ты имеешь в виду?

— Еще один вопрос. У этой женщины — ее зовут фрау Ломан — есть сын. Я упоминал о нем в прошлый раз. Ему сейчас десять лет и шесть месяцев. Как по-твоему, у Сэнди мог быть от тебя сын?

Грейс уставился на танцующие в камине огоньки.

— Сын? От меня?

— Она не могла быть беременна, когда ушла от тебя?

Он попытался прикинуть. Получалось, что могла.

— А почему ты спрашиваешь?

— Мальчик рассказал друзьям, у которых сейчас живет, что дважды вместе с матерью ездил в Брайтон. В последний раз, в ноябре, они ходили на какую-то свадьбу, и мать, по его словам, очень расстроилась. Со свадьбы они ушли.

Совершенно ошарашенный, Грейс не сразу нашелся, что сказать.

— Ты спрашивал о наркотиках. Почему?

— Мы разослали ее описание и фотографии во все правоохранительные структуры Германии и попросили помочь. Ответ пришел из Франкфурта. У них там есть… как бы это назвать… кабинет для наркоманов. Это такое место, где наркоман может сам, но под наблюдением, ввести себе дозу. Так вот, там эту женщину узнали — она приходила к ним регулярно на протяжении двух лет. Думаю, Рой, тебе бы стоило приехать сюда и убедиться, что это не твоя жена. Да и нам поможешь — по крайней мере, этот вопрос можно будет закрыть.

— Что еще у тебя есть?

— Сын говорит, что его мать зовут Алессандра Ломан. Именно этим именем она, похоже, и пользуется сейчас. Но тебе, может быть, будет интересно узнать, что в этом клиническом кабинете для наркоманов она называла себя немного иначе.

— И как же?

— Сэнди.

Вторник, 13 января

Самолет начал снижение, готовясь к посадке во Франкфурте. Повернувшись к окну, Рой Грейс смотрел на расстилающиеся внизу равнины. Опять погоня за призраком?

Он надеялся, что так оно и будет.

Но и просто так отбросить и забыть ту фотографию у себя на телефоне он не мог. Она могла быть Сэнди.

Три вымышленных имени?

Миллионы на счете?

Сын.

Судя по возрасту мальчика, она забеременела перед самым исчезновением. Может быть, еще и сама об этом не знала.

Мальчик дважды за прошлый год был с ней в Брайтоне. Причем однажды в тот день, когда они с Клио поженились.

Мальчик сказал, что его мать очень расстроилась из-за свадьбы.

Рой помнил кошмар, приснившийся ему перед свадьбой. Кошмар, в котором он видел Сэнди в церкви. И потом, уже на самой свадьбе, когда Клио шла по проходу, он, повернувшись, увидел в заднем ряду странную женщину в черном и мальчика с ней.

Что это было?

Возможно ли, что Сэнди жива и действительно приезжала в Брайтон спустя столько лет? И если да, то зачем? Из любопытства?

И если это и впрямь она, как, черт возьми… что ему со всем этим делать?

Шла вторая неделя января. Нога заживала хорошо, и он уже подумывал о том, чтобы снова начать бегать, хотя физиотерапевт и рекомендовал подождать пару-тройку недель. До возвращения на службу оставалось еще две недели. И хотя он скучал по работе, дома ему нравилось — быть с Клио и Ноем, обдирать старую краску и обои, заниматься ремонтом.

Едва шасси самолета коснулись бетона посадочной полосы, как Грейс включил телефон и отправил Клио короткое сообщение: «Прилетел». Впервые за все время их отношений он чувствовал себя виноватым из-за того, что солгал жене, сказал, что летит на дачу свидетельских показаний по одному давнему делу, над которым когда-то работал.