Жорж Сименон - Маньяк из Бержерака. Дом судьи. Мегрэ и человек на скамейке (сборник)

На журнальном столике лежала открытая утренняя газета.

– Я сразу же поняла, что вы придете. Но мне нужно быть уверенной, что у меня не будет неприятностей. Я знаю полицию.

Мегрэ уже не сомневался, что в архивах полиции нравов хранится карточка этой женщины.

– Я не кричу на каждом углу, что пускаю к себе жильцов, не даю объявлений. Но ведь это не преступление. Тем не менее, если мне станут надоедать…

– Все будет зависеть от вас.

– Вы мне обещаете? Сначала скажите, каково ваше звание?

– Комиссар Мегрэ.

– Хорошо! Поняла! Все серьезнее, чем я думала. Обычно меня навещают ваши коллеги из полиции нравов…

И она внезапно произнесла столь грубое словечко, что Лапуэнт даже покраснел.

– Да, все верно, я знаю, что его убили. Но больше мне ничего не известно.

– Как он вам представился?

– Месье Луи. И все.

– Он встречался с темноволосой женщиной средних лет?

– Красивая особа, ей не больше сорока, и она умеет себя подать.

– Как часто она приходила?

– Три или четыре раза в неделю.

– Вы знаете ее имя?

– Я называла ее мадам Антуанетта.

– У вас привычка называть всех по имени?

– Я не любознательна.

– Как долго она оставалась наверху?

– Столько, сколько нужно.

– Всю вторую половину дня?

– Иногда – да, а иногда приходила на час или два.

– Она никогда не появлялась утром?

– Нет. Возможно, такое и случалось, но крайне редко.

– У вас есть ее адрес?

– Я его не спрашивала.

– У вас живут в основном женщины?

– Да. Месье Луи был единственным мужчиной, который…

– Между ними были какие-то отношения?

– Вы имеете в виду, любовные? Если вы об этом, то нет. Замечу, что он был не из тех мужчин, которые увлекаются подобными штуками. Хотя если бы захотел…

– Он посещал их комнаты?

– Он с ними просто разговаривал. Время от времени женщины стучались к нему, чтобы попросить спички, сигарету или газету.

– И все?

– Они болтали. Порой он даже играл в белот [16]с Люсиль.

– Она сейчас наверху?

– Где-то шатается уже два дня. С ней такое частенько случается. Должно быть, подцепила какого-то парня… Не забывайте, вы обещали, что у меня не будет неприятностей. И у моих арендаторов тоже.

Мегрэ не стал уточнять, что он ничего не обещал.

– Кто-нибудь еще приходил повидать месье Луи?

– Да, два или три раза, это было совсем недавно.

– Девушка?

– Да. Она не поднималась. Она попросила меня предупредить месье Луи, что ждет его.

– Она сообщила свое имя?

– Моника. Она ждала в прихожей, даже в гостиную заходить отказалась.

– И месье Луи спустился?

– В первый раз они всего несколько минут очень тихо разговаривали, после чего девушка ушла. В другое время он уходил вместе с ней.

– Он не сообщил вам, кто эта особа?

– Нет, только спросил, нахожу ли я ее красивой.

– И что же вы ответили?

– Что она миленькая, как любая девушка в ее возрасте, но со временем превратится в настоящую лошадь.

– Кто-нибудь еще навещал месье Луи?

– Вы не хотите присесть?

– Спасибо. Не стоит мочить ваши подушки.

– Я стараюсь содержать дом в чистоте. Подождите… Однажды приходил молодой человек, но он не представился. Когда я сообщила месье Луи, что его ждет внизу какой-то парень, мне показалось, что он жутко разволновался. Попросил меня пригласить визитера к нему в комнату. Молодой человек оставался наверху около десяти минут.

– Вы помните, когда это было?

– Где-то в середине августа. У меня в памяти всплывают жара и мухи.

– Этот молодой человек приходил еще?

– Однажды месье Луи и этот парень вернулись вместе, словно встретились где-то на улице. Они поднялись в комнату месье Луи. Но молодой человек почти сразу же ушел.

– Это все?

– Кажется, все, что я могу припомнить. Теперь, я полагаю, вы захотите подняться наверх, не так ли?

– Да.

– Комната на втором этаже, прямо напротив той, что я показывала вашему помощничку. Она выходит на улицу, и мы называем ее «зеленой комнатой».

– Я хотел бы, чтобы вы нас сопровождали.

Женщина тяжело вздохнула и не переставала вздыхать, поднимаясь по лестнице.

– Не забывайте, вы мне обещали…

Мегрэ пожал плечами.

– Впрочем, если вам вздумается сделать мне какую-то пакость, в суде я скажу, что ни слова вам не говорила.

– У вас есть ключ?

На первом этаже приоткрылась дверь. Уже поднимаясь, комиссар обернулся и заметил, что на них смотрит совершенно голая женщина с полотенцем в руке.

– У меня есть отмычка.

И крикнула в сторону лестничной клетки:

– Это не из полиции нравов, Иветта!

Должно быть, вся обстановка комнаты была куплена с аукциона. Добротная мебель из орехового дерева была изготовлена в пятидесятых или шестидесятых годах; особое внимание привлекал огромный платяной шкаф.

Больше всего Мегрэ удивила клетка с канарейкой, стоящая на круглом столе, покрытом ситцевой скатертью. Завидев людей, птичка принялась оживленно прыгать. Комиссар вспомнил набережную Межиссери, жилище месье Семброна и готов был держать пари, что Луи Турэ купил птицу после визита к старому бухгалтеру.

– Полагаю, канарейка принадлежала покойному?

– Он принес ее около года назад. Я позволила оставить канарейку, потому что она не поет. Это самочка, которую ему выдали за самца.

– Кто вел домашнее хозяйство месье Луи?

– Я сдаю комнаты с мебелью и бельем, но без обслуживания. Я пробовала, но с этими служанками одни неприятности. А так как у меня живут почти одни женщины…

– Месье Луи сам убирал комнату?

– Он застилал кровать, мыл ванную, вытирал пыль. Раз в неделю я делала исключение только для него и поднималась сюда со шваброй.

Хозяйка продолжала стоять в дверном проеме, и это немного смущало комиссара. Комната не казалась ему обыкновенной. Именно это место месье Луи превратил в свое убежище. Иначе говоря, все вещи, находившиеся в ней, не сочетались друг с другом, но при этом служили для его повседневной жизни и, как это обычно бывает, свидетельствовали о личных, а порой и тайных, пристрастиях владельца.

В платяном шкафу с зеркалом обнаружился всего один костюм, но при этом три пары желтых ботинок, аккуратно размещенных на подставке. Тут же на полке лежала шляпа жемчужно-серого цвета. Она выглядела почти новой, как будто месье Луи купил ее, поддавшись внезапному безумному порыву, в знак протеста против атмосферы Жювизи.

– Он посещал лошадиные бега?

– Не думаю. Мне он никогда об этом не рассказывал.

– А он часто с вами разговаривал?

– Время от времени. Иногда он заходил в гостиную, чтобы поболтать.

– Он был веселым?

– Он казался довольным жизнью.

По-прежнему протестуя против вкусов жены, месье Луи обзавелся халатом в цветных узорах и парой домашних тапочек из красной кожи.