Жорж Сименон - Записки Мегрэ. Первое дело Мегрэ. Петерс Латыш (сборник)

– Хотите перекусить?

Тучный краснолицый мужчина безмятежно смотрел своими маленькими глазками на вздрогнувшего от неожиданности Мегрэ.

– Могу предложить несколько ломтиков колбасы с сидром. Лучший способ заморить червячка!

Вот так начался этот день, похожий на те, какие Мегрэ не раз придется пережить за свою карьеру, но тогда его не покидало ощущение, что все это ему только снится.

Место само по себе уже было необычным. На этой улице, где располагались богатые особняки, «Старый Кальвадос» походил на деревенский трактир, о котором просто забыли, когда Париж начал расширяться в эту сторону. Само здание было низким и тесным. Спустившись на ступеньку, посетители попадали в довольно темную прохладную комнату, где тускло поблескивала оловянная стойка со стоявшими на ней, казалось, с незапамятных времен рядами бутылок.

Запах также был особенным. Возможно, он шел из люка в полу, ведущего в погреб.

Пахло чем-то острым, сидром и кальвадосом, старыми бочками, плесенью – и все это смешивалось с ароматами, доносившимися с кухни. В глубине комнаты располагалась витая лестница, ведущая на верхний полуэтаж, и вся обстановка напоминала театральные декорации, а хозяин, круглый, на коротких ножках, с упрямым лицом и маленькими блестящими глазками, ходил взад-вперед, словно актер по сцене.

Разве Мегрэ мог отказаться от того, что ему предлагали? Он никогда еще не пил сидр во время завтрака. Это был его первый опыт, и, вопреки его опасениям, в груди разлилось приятное тепло.

– У меня здесь назначена встреча, – почему-то посчитал нужным сообщить он.

– Да мне-то что! – ответил хозяин и с таким видом пожал своими толстыми плечами, словно хотел сказать: «Я знаю, что это неправда!»

И в его взгляде сквозила такая насмешка, что Мегрэ стало не по себе.

Хозяин тоже завтракал, устроившись прямо за стойкой, поглощая толстые куски колбасы и за четверть часа осушив целый кувшин сидра, который он налил из бочки в погребе.

У Жандро во дворе иногда мелькал шофер, который снял пиджак и мыл из шланга автомобиль, передние колеса которого видел Мегрэ. Но это был не «Дион-Бутон», а черный лимузин с большими медными фарами.

Прохожие по-прежнему встречались редко, лишь несколько служащих направлялись к метро, а служанки и домашние хозяйки торопились к магазинам на улице Фонтен.

Никто не заходил в «Старый Кальвадос»; вскоре на винтовой лестнице появилась невероятно полная женщина в красных тапках и молча скрылась на кухне.

«Полицейские, ведущие наблюдение, больше себе не принадлежат: все их действия определяются поступками субъекта, за которым ведется наблюдение».

На втором этаже особняка раздвинулись шторы. Это была комната Ришара Жандро. Часы показывали девять утра. Хозяин «Старого Кальвадоса» медленно передвигался по комнате с тряпкой в руке, и создавалось впечатление, что он намеренно не заговаривает с единственным посетителем.

– Похоже, меня заставляют ждать, – произнес Мегрэ, стараясь выглядеть как можно более непринужденно.

Это был скорее не бар, а ресторан для постоянных клиентов. На столах лежали скатерти в мелкую красную клетку, под цвет занавесок. Запахи еды проникали через дверь в глубине комнаты, и было слышно, как очищенные картофелины плюхаются друг за другом в ведро с водой.

Почему хозяин и его жена не разговаривали друг с другом? С тех пор как женщина спустилась, они оба – а точнее, все трое – словно разыгрывали какую-то странную пантомиму.

Хозяин вытирал стаканы, бутылки, начищал до блеска стойку, потом задумчиво остановился перед несколькими глиняными кувшинами. Выбрав наконец один из них, он молча наполнил два бокала и показал на часы, висевшие на стене рядом с рекламным календарем, сказав при этом:

– Самое время.

Его маленькие глазки следили за реакцией Мегрэ, пока тот пил его кальвадос; затем он прищелкнул языком и снова взял в руку тряпку, которую цеплял к подтяжкам, когда она была ему не нужна.

В половине десятого шофер Жандро надел свой пиджак, после чего послышался шум заведенного мотора. Автомобиль припарковался возле входной двери, несколько минут спустя в него сел Ришар Жандро в сером костюме с гвоздикой в петлице.

Интересно, хозяин ресторана был обычным простаком? Или, напротив, он давно обо всем догадался? Хозяин посмотрел на проезжающий мимо автомобиль, затем на Мегрэ, слегка вздохнул и продолжил свою работу.

Без пятнадцати десять он снова прошел за свою стойку, выбрал другой кувшин, ни слова не говоря, наполнил две рюмки и придвинул одну из них Мегрэ.

Лишь гораздо позже, к исходу дня, Мегрэ поймет, что у хозяина это было нечто вроде ритуала или мании. Каждые полчаса перед ним оказывалась рюмочка кальвадоса, что вполне объясняло красный цвет лица мужчины и его слезящиеся глаза.

– Благодарю вас, но…

Ну и ладно! Отказаться было невозможно. Во взгляде, устремленном на него, была такая непреклонность, что он счел за лучшее проглотить спиртное, которое уже начало на него действовать.

В десять часов Мегрэ спросил:

– У вас есть телефон?

– Наверху, напротив туалета.

Мегрэ поднялся по винтовой лестнице и увидел маленькую комнату, где стояло всего четыре стола с клетчатой скатертью. Потолок был очень низким. Окна начинались прямо от пола.

Магазин «Бальтазар»… Авеню Оперы… Склады… Набережная Вальми… Дирекция… Улица Обер…

Он позвонил на улицу Обер.

– Я хотел бы поговорить с месье Ришаром Жандро.

– Кто его спрашивает?

– Скажите, что это Луи.

Почти сразу же на том конце провода раздался голос Жандро:

– Алло! Луи?

Голос был встревоженным. Мегрэ повесил трубку. В окно он видел дворецкого в полосатом жилете, который вышел на тротуар и безмятежно курил сигарету. Пробыл он там недолго. Должно быть, услышал телефонный звонок.

Похоже, ему звонил обеспокоенный хозяин.

Что ж! Значит, Ришар Жандро находился у себя в конторе, где он, должно быть, проводит большую часть времени. Луи не возвращался, но ворота были по-прежнему открыты.

В окне третьего этажа, где только что раздвинули шторы, показалось совсем юное лицо. Это была Мари, маленькая востроносая служанка с тощей шеей, как у ощипанной птички, и растрепанными волосами, на которых красовался кружевной чепец. На ней было черное платье и передник горничной, какие Мегрэ видел только в театре.

Он не стал слишком долго задерживаться наверху, опасаясь возбудить подозрения хозяина. В зал он спустился как раз вовремя: третью рюмку кальвадоса ему налили с той же непреклонностью, что и прежде. Вместе с рюмкой хозяин подвинул к нему тарелку с ломтиками колбасы и заявил:

– Я из Понфарси!

Он произнес это слово с такой важностью, словно оно несло в себе некий тайный смысл. Может быть, этим объяснялась колбаса в качестве закуски? Или жители Понфарси принимают по рюмочке кальвадоса каждые полчаса? Он добавил: