Лопе де Вега - Валенсианская вдова

Все три удачи – хоть куда!
Но, оставляя эти шутки,
Я полагаю, господа,
Что все мы не в своем рассудке
И всех большая ждет беда.

Хотите мой совет, друзья?

Скажите.

Перестать встречаться;
Борьба у каждого своя.

Друг с другом больше не знаваться.

Кого б из вас ни встретил я,
Я не скажу ему ни звука.

Меж нами – вечная разлука.

О несравненная вдова!

О перл волшебный естества!

О восхитительная злюка!

Святое небо покарало
Безумье ваше.

Да, мой друг.
И, в довершенье этих мук,
Меня убить не пожелало!
Моя душа полна отравы.
Поверь, что этот злой старик
При помощи волшебных книг
Сломил мой холод величавый.
Ведь впрямь на колдовство похоже,
Что я сама, в такой вот час,
Позор свой ставлю напоказ.

Да что вы! Да избави боже!
Винить его в злодействе низком!
Ни он смутить вас не пытался,
Ни даже тот, кто оказался
Таким свирепым василиском [11].
Да будет проклят этот взгляд,
Который с первого же раза
Так ослепил два чудных глаза!

Нет, пусть его глаза глядят.
Я не хочу, чтобы они,
Меня увидев, пострадали.

Ей-богу, чтоб они пропали!
Ведь сколько из-за них возни!

Молчи! Тебе какое дело?
Господь храни его в беде.

Ах, где ваш разум, стойкость где?
Куда все это отлетело?
Где величавые черты
Вдовы, которая вздымала
Пред старым дядюшкой зерцало
Непогрешимой чистоты?
Где та, которой было тошно
Смотреть в простые зеркала?

Ты славно проповедь прочла.

И вдруг попасться так оплошно!
Что это? Бурная волна
Или надолго?

Я не знаю.
Я и сама не понимаю,
Чем у меня душа больна.

У всякой боли есть причина.
Пустите кровь – и все пройдет.

Вот он, любовь, твой грозный гнет!

Какой вас мог прельстить мужчина?
Вас, душу, снега холодней,
Уединенную, святую?

Довольно говорить впустую,
И поучать меня не смей;
Нет упражнения бесцельней,
Раз я гублю себя сама.

Как быть, не приложу ума:
Что делать с книгами, с молельней?
А фрай Луис? Что скажет он?
Менять придется все привычки.

О женщины! Как в первой стычке
Ваш слабый дух легко сражен!
Кто видел ту, кем я была,
О юноша, до нашей встречи…
Нет, нет, к чему такие речи,
Я воспротивлюсь силе зла!
Ни с кем не стану под венец,
Хотя б весь мир нас сватал дружно!

Сеньора! Знаете, что нужно?

Да замолчишь ты наконец?
Когда б я не росла с тобой,
Я бы тебе вцепилась в щеки!
Тебе забавно, зверь жестокий,
Глумиться над моей борьбой!
Я и сама умею жить,
Умею выбрать путь достойный,
И в сердце этот пламень знойный
Я погашу.

Все может быть.

А, вот и вы! Давно пора.
Ужель так долго служба длится?
Нельзя же, господи, молиться
Чуть не до самого утра!
В дни юбилея [12]мне, как видно,
Придется очень тяжело.

Спешить домой, когда светло
И греет солнце, так обидно!

Вы прежде солнце не любили,
Предпочитали ночь и тьму.

Теперь люблю.

Спешим к нему!

Оставь; сеньору подменили.

Да что ты! Кто бы это мог?

Взгляни, прислали ли карету.

Я лучше вам пришлю не эту.

Постой! Куда ты, дурачок?

Карету солнца вам достать,
Чтоб ехать к солнцу на свиданье.

Какое милое посланье!
Вели ей больше не писать.

Не рвите, ведь была пора –
Ее любили вы.

Готово.

Зачем так действовать сурово?

Все это для нее – игра.

Урбан, взгляни: вон тот сеньор.

Да.

Так послушай.

Где живет
И как зовут? Так.

А идет
У вас все это с давних пор.
Она вам явно не под стать,
И жили вы всегда в раздоре.

Ну что ж, пойдем.

Пойдем.

О горе!
Увижу ль я тебя опять?

Узнать об этом кавалере,
Где он живет и как зовется!
Подстроить что-нибудь придется.

Все это скучно в высшей мере!
Пусть Селья киснет у себя,
Благоволит кому угодно,
Меняет милых ежегодно,
Того и этого любя;
Пусть ищет новых дурачков
И вечной ревностью морочит;
Пускай себе хитрит с кем хочет,
Но не со мной. Я не таков.

Полезно при себе носить
Перо, бумагу и чернила.

Сеньор! Когда б не дерзко было…

Прошу.

Я бы хотел спросить:
Вы не записаны, случайно,
В святое Братство [13]к юбилею?