Айеле Лушкау - Античный мир «Игры престолов»

Мы уже заметили некоторые черты, которые делают Тириона героем, подобным Одиссею: его тяга к долгим путешествиям и знаниям, способность примерять разные роли с разными людьми. Вся это характерно для Одиссея – многогранность, способность принимать разные обличья, хитрость. Но хоть Одиссей и известен в основном как протагонист «Одиссеи», он также один из наиболее важных героев «Илиады». Фактически, он положил конец Троянской войне – подвиг, который все герои Греции не могли совершить в течение десяти лет сражений. Когда стало ясно, что Троя неприступна, Одиссей обратил свой ум на поиск стратегии, способной пробить брешь в стенах. С помощью богини Афины он наблюдает за строительством троянского коня – огромного полого деревянного коня, внутри которого мог укрыться отряд греческих воинов. Сами греки отступили, оставив на берегу лишь коня вместе с послом Синоном, чьим заданием было убедить троянцев, что конь является подарком Афины и что им, таким образом, следует провести его за городские стены. Радуясь окончанию войны, троянцы притащили коня в город, благодаря всех богов, и в особенности Афину. Под покровом ночи греческие воины вышли из коня и открыли ворота поджидающей греческой армии. За одну ночь город был взят, царь убит, а войне пришел конец. Что особенно удивительно в этой истории, это не столько хитрая уловка Одиссея, а использование им технологий, чтобы перехитрить врага, – черта, которую он разделяет с некоторыми великими полководцами древности. Например, Юлий Цезарь был знаменит тем, что строил огромные осадные сооружения в любых условиях для того, чтобы нивелировать топографическое преимущество противника. Для Одиссея же троянский конь – это еще одна уловка, еще один поворот и изменение хода боевых действий: он приносит не только победу, но также и новый способ сражения. Хитрость побеждает там, где грубая сила справиться не может.

Тириону Ланнистеру также приходится бороться с помощью хитрости и разумного использования технологий, так как очевидно, что Королевскую Гавань можно спасти, лишь использовав по максимуму ее топографическое преимущество. Таким образом, Тирион – троянский Одиссей, и он использует две замечательные уловки в битве на Черноводной: дикий огонь и огромную цепь, перекрывшую устье реки. Дикий огонь, загадочная субстанция, созданная алхимиками и производимая в избытке для Безумного Короля Эйериса, возможно, уходит корнями к так называемому греческому огню – горючей смеси, которая не гасла даже в воде.

Греческий огонь был изобретен в VII в. византийцами (Византия – это современный Стамбул) и был главным оружием в большинстве морских сражений. Разные виды огневого оружия использовались в Древнем мире на протяжении почти тысячи лет, хотя их использование, обычно против кораблей, было нерегулярным и не всегда являлось технологическим преимуществом или приносило успех. Только в 672 г. было разработано и использовано против врагов более устойчивое и горючее вещество. Судя по историческим сводкам, дебют произвел огромное впечатление, не в последнюю очередь потому, что его впервые использовали в битве, которая спасла столицу христианской Римской империи от вторжения мусульман, обладавших в то время таким могуществом, что им удалось завоевать Персидскую империю и затем лишить Римскую империю большинства ее владений в Азии почти за одно поколение.

Ключом к успеху Тириона стала двойная хитрость с огнем и цепями. Идея состояла в том, чтобы заманить корабли Станниса в узкую гавань, где они не смогут использовать численное преимущество, чтобы разгромить скудный королевский флот. Как только корабли собрались в одном месте, Тирион выпустил огонь, и, как только это произошло и воцарился хаос, цепи заблокировали все пути к отступлению, таким образом обрекая флот Станниса. Заманивание превосходящих сил противника в узкое пространство является классическим военным маневром, который стал известен благодаря тремстам спартанцам во главе с царем Леонидом после Фермопильского сражения, произошедшего во время войны между Грецией и Персией. Однако у боев в гаванях есть своя история. Хоть Фермопильское сражение закончилась поражением и продвижением персов вперед, греки провели еще две великие битвы, чтобы победить в войне. Первой и важнейшей из них была битва при Саламине, сожженном острове неподалеку от Афин, находившемся под властью персидских гарнизонов. В этом сражении персы сильно превосходили числом и некоторые греки уже намеревались сдаться. Но афинский генерал по имени Фемистокл, как Одиссей в годах, своей коварной хитростью убедил силы союзников снова вступить в бой.

Греческий огонь. Миниатюра Мадридского Скилицы, XII в. Мадрид, Национальная библиотека Испании

Они встретились с персами в проливе у Саламина, где сам король Персии восседал на золотом троне, чтобы видеть, как его войска раз и навсегда истребят надоедливых греков. (Также за битвой на Черноводной наблюдали короли: первый, Джоффри, – со стен Королевской Гавани; второй, Станнис, – из своего лагеря на другой стороне реки. Стоит предположить, что ни одному из них не нравилось то, что он видел.) Однако Ксеркс не знал, что он действовал, исходя из недостоверной информации. Каким-то образом перед битвой Фемистокл отправил посланца к своему врагу, чтобы тот сказал королю, будто греки погрязли во внутренних конфликтах, что сам Фемистокл на стороне короля и что Афины желали бы отколоться от остальной Греции, если Ксеркс отправит свои корабли на блокаду проливов Саламина. Король поверил хорошим новостям, и персидский флот был отправлен к проливам и блокировал все входы в гавань. Однако это означало, что условия стали крайне неблагоприятными для персидских кораблей, которые не могли ни развернуться, ни произвести маневры. В последующей бойне греки, которые готовились всю ночь, могли сформировать построение и нанести поражение персам. Все, что смог увидеть Ксеркс со своего золотого трона в тот день, – как его собственные корабли тонут в пучине Эгейского моря. На следующий день он отправился домой в Персию, оставив полководца Мардония для дальнейших действий. Персидские войска все еще оставались сильными, но постепенно ситуация менялась, и через несколько лет они были изгнаны.

Но чтобы поистине соответствовать Одиссею, герой должен путешествовать, что тяжело для Тириона как потому, что он физически ограничен, так и из-за привычки попадать в неприятности и отклоняться от намеченного пути. Именно это с ним и случается, когда он наталкивается на Кейтилин Старк на обратном пути со Стены, и ему несколько раз приходится с помощью обаяния прокладывать путь к безопасности, прежде чем триумфально вернуться в Королевскую Гавань. Это прибытие и вкус власти, который Тирион ощущает, будучи десницей короля, не означает конец его путешествий, и он вынужден отправиться в новое, финал которого до сих пор еще не ясен. Однако уход Тириона из Королевской Гавани и Вестероса не совсем похож на одиссеев. Череда событий, которая к этому привела, началась на Пурпурной свадьбе, которая, как оказалось, была событием даже более значительным, чем ожидалось. Тирион по уши погряз в них. Он не только помогал организовывать свадьбу, – в конце концов его обвинили в убийстве короля, а его жена исчезла, покинув Королевскую Гавань под покровом ночи, чтобы отправиться домой. Он остается без короля и супруги, а его собственная семья настраивается против него, и сестра с отцом устраивают показательный суд, который Тирион не в состоянии выиграть.