Айеле Лушкау - Античный мир «Игры престолов»

Почему же монархия пользовалось таким успехом, особенно в мире, где короли снова и снова пренебрегали своей властью? Тот же вопрос можно с легкостью задать народу Вестероса, который, кажется, никогда не рассматривал изменения формы правления государством, за исключением некоторых экспериментов церкви и более продолжительных исследований за границей. В древности, по крайней мере, причиной была отчасти мораль, а отчасти философия. Царь представлял не только абсолютную политическую власть, но также обещание использовать ее мудро и во благо. Мо нархия также представляла некую защиту от коррупции, которая была распространенным недостатком республиканских режимов, и от разгула и непостоянства народа, свойственных демократии. Очевидно, политическая реальность и даже политическая мифология редко воплощала этот героический идеал, и правление, которое стало доминирующей формой западного государственного устройства, как в Риме и Афинах, сильно смещалось в сторону правления несколькими или большинством, но никогда – одним человеком. Тем не менее монархия продолжала существовать, выполняя представительскую функцию в разрозненных восточных царствах. Для амбициозных людей монархия, идеализированная или реальная, представляла собой несбыточную надежду на продвижение, способ измерения силы или защиты от врагов. В Вестеросе, однако, монархия – это стремление, и игры престолов по большей части являются чередой конкурирующих форм монархии: жестокой, благожелательной, незрелой, легитимной и т. д.

Где монархия, там и придворные, и ожидание законности, так что самодержавные общества фактически предлагают лучшее и более наглядное представление о роли женщин в политической жизни, чем древние республики или демократии, которые отдавали предпочтение мужчинам и свободным элементам общества. Монархия в своих различных вариациях, таким образом, является главной темой данной главы, и с чего же лучше начать, как не с самой старой правящей династии Вестероса – Таргариенов?

Александр Великий умер в 323 г. до н. э. вдали от Вавилона, оставив после себя обширную империю и большой вопрос о том, кто должен ее унаследовать. Прямого потомка мужского пола не осталось, но было множество советников, генералов и родственников, каждый из которых хотел свою долю. По легенде, Александр хотел оставить империю на своего советника Кратера, чье имя означало «сильнейший мужчина». Это желание неверно истолковали на предсмертном одре Александра как призыв наследникам бороться за богатства империи. На протяжении следующих четырех десятилетий наследники Александра разрывали его империю на части, пока она не была окончательно разделена на три главных государства: Антигонидов на родине Македонского, Селевкидов, чьи владения растянулись от побережья Сирии до внутренних районов Персии, и самое крупное – Птолемеев в Египте. Каждое из новых государств столкнулось с невероятными проблемами, но общей для всех была проблема управления местным населением, возложенным на иностранные дома. Для Птолемеев проблема стояла наиболее остро; их столица Александрия была новым, искусственным поселением, использующим преимущество близости к дельте Нила и бухте, но почти полностью отделенным от жизни и культуры местного населения. Подобно своим правителям, Александрия была городом иностранцев, упрямых, непостоянных, зацикленных на потреблении, в то время как богатство государства, как в золоте, так и в зерне, зависело от плодородия земель вдоль Нила, на которых работали египетские крестьяне. Различия были социальными, экономическими, этническими и религиозными. Но Птолемеи устояли не в последнюю очередь потому, что внедрили успешное сочетание синкретизма и сегрегации: как только смогли, они приняли титул фараона и поддерживали процветание Александрии, присоединив к ней египетскую экономику. Но также было легко заморить город голодом и настроить толпу против правителя, и это означало, что Птолемеи были в постоянных поисках зарубежных союзников для укрепления своей власти и в торговых интересах.

Птолемеи руководили одним из наиболее масштабных культурных и образовательных проектов в мире – строительством и покровительством Александрийской библиотеки и ученых, которые там работали. Эти библиотекари десятилетиями, если не веками, занимались античной литературой и формировали ее каноны, а римские поэты, унаследовавшие их, в свою очередь, оказали огромное влияние на литературу Европы и Америки. Но в то время как римляне были не прочь перенять культуру Александрии и еще более – прикарманить деньги Птолемеев в обмен на политическое и военное вмешательство в дела Египта, они оставались принципиально враждебными к птолемеевским обычаям заключения браков между братьями и сестрами. Инцест, или практика половой связи между близкими родственниками, ассоциируется с Птолемеями с раннего периода династии, и хоть они и не практиковали его в полном размере (некоторые женились на представителях других династий), присутствие таких имен, как Филадельф (Любящий сестру) и Филопатор (Любящий отца), демонстрирует, что инцест был супружеской нормой. Учитывая то, что инцест между близкими родственниками был табу по всему Средиземноморью, остается открытым вопрос, почему Птолемеи не отказались от него. Одной из версий является то, что таким образом они сравнивали себя с фараонами Древнего Египта, хотя до сих пор остается неясным, в какой степени инцест присутствовал в династиях фараонов. Еще одной причиной может быть так называемая чистота крови, или желание оградить царскую семью от примеси местного населения и поддержать свое этническое отличие от народа, которым они правили. Фактически эти две причины не стоит рассматривать отдельно: Птолемеям было выгодно как ассоциировать себя с фараонами, так и сохранять этническое отличие, которое объединяло их с Александром Великим и его империей. В первую очередь, инцест был одной из особенностей династии, и такое поведение шло рука об руку с александрийской культурой, образованием, космополитизмом и богатством (по-гречески truphe ). Инцест был способом выделить Птолемеев среди других местных династий и, конечно, простых смертных, так как брак между братьями и сестрами был частью греческой мифологии. Боги Олимпа также находились в близком родстве, как и Птолемеи в своих александрийских дворцах.

С момента свержения Таргариенов пятнадцать лет назад о них дается мало информации в «Песни Льда и Пламени». Однако мы знаем, что они достаточно сильно напоминают династию Птолемеев. Мы знаем, например, что Таргариены имели отличительные особенности: светловолосые, с фиолетовыми глазами; мы также знаем, что подобная внешность выделяла их среди других аристократических домов Вестероса. Древнюю физиогномику почти невозможно восстановить, и мы не можем знать, насколько Птолемеи отличались от людей, которыми они правили (особенно потому, что население сильно разнилось), но древние королевские династии за границей прилагали большие усилия, чтобы создать свой особый статус, что видно по их одежде, поведению и т. п. Население по большей части редко видело правящие семьи, кроме римлян, – необычное исключение, к которому мы вернемся позже. Конечно, римляне нашли любопытным отделение династии Птолемеев от народа. Говорили, что, когда Сципион Эмилиан прибыл в Александрию, Птолемей, приветствуя его, прошептал: «Вот какую услугу оказали мы александрийцам нашей поездкой: дали им посмотреть, как их царь пешком ходит!» [40] Плутарх . Моралии. 200f–201a. Пер. М. Гаспарова. . Каким бы неестественным (мнение, сложившееся благодаря многолетним республиканским традициям) римляне ни считали подобное разделение между правящей семьей и всеми остальными, оно было обычным для Восточного Средиземноморья и демонстрировало главенствующее положение, уникальность монарха и, таким образом, способность править.