Квентин Скиннер - Истоки современной политической мысли. Том 2. Эпоха Реформации

Следующими землями, где была введена новая религия, стали Шотландия и Англия. В Шотландии шансы на Реформацию «сверху» появились в начале 1540-х гг., после поражения шотландцев при Солуэй-Мосс и усиления английского влияния. Но после заключения союза с Францией в Шотландии усилились позиции Контрреформации. В результате для окончательной победы Реформации понадобились активные действия радикальных кальвинистов и вдохновленная ими в конце 1550-х гг. революция. Напротив, в Англии Реформация осуществлялась постепенно и на большинстве этапов при помощи государства. Начавшись с разрыва Генриха VIII с Римом в начале 1530-х гг. и нападок парламента на полномочия Церкви, она приняла более доктринальный (и кальвинистский) характер при Эдуарде VI, в период между 1547 г. и возвышением Марии в 1553 г., и завершилась после смерти Марии в 1558 г. успешным внедрением уникального гибрида – англиканского церковного урегулирования.

Правомерен вопрос: почему идеи Лютера и сделанные из них социальные и политические выводы оказались такими притягательными в столь многих и разных странах? Конечно, этот вопрос может быть рассмотрен с разных точек зрения. Однако для историка политических идей важно то, что учения Лютера и их теологические предпосылки были тесно связаны с традициями позднесредневековой мысли и отчасти из них происходили. Как только Лютер заявил свой протест, продолжатели этих традиций в большинстве своем примкнули к движению реформ, усилив его своим присутствием и способствовав тому, что лютеранские идеи были услышаны, проанализированы, восприняты и в скором времени получили самое широкое распространение.

Прежде всего, очевидно, что лютеровская теология опиралась на два мощных течения позднесредневековой спекулятивной мысли, обсуждавшей отношения между человеком и Богом. Как мы видели, Лютер настаивал на ограниченности человеческого разума и, соответственно, абсолютной свободе Бога и следующей из этого необходимости для грешника полагаться на справедливость Божию. Это повторяло идеи ряда учений, связанных с devotio moderna – «новым благочестием», мистическим движением Братьев общинной жизни, которое появилось в Германии и Нидерландах в конце XIV в. Движение было основано проповедником Герардом Гроотом (1340–1384), в многочисленных проповедях которого говорилось о необходимости реформы морали и защищались идеалы апостольской бедности и общинной жизни (Hyma 1965, pp. 28–35). Главная мысль, вдохновлявшая учение Гроота, которую он, возможно, воспринял у ранних мистиков XIV в., таких как Мейстер Экхарт (ум. 1327) и ученик последнего Иоганн Таулер (ок. 1300–1331), состояла в том, что все попытки человека угодить Богу являются отражением греховного человеческого тщеславия. Поэтому верующей душе следует оставаться пассивной в ожидании благодати (pp. 17–24). Ученики Гроота объединились в монашеские общины (первая была основана в Виндесхайме в Нидерландах), члены которых с помощью проповедей и мистических упражнений культивировали подлинное смирение в отношениях с Богом (pp. 59–62). В начале XV в. братства начали проникать в Северную Германию (первое из них было основано в Мюнстере в 1401 г.), и вскоре их влияние значительно усилилось. Мистицизм Братьев нашел выражение в ряде ярких сочинений, включая анонимный труд «Немецкая теология» (ок. 1400) и трактат Фомы Кемпийского (1380–1471) «О подражании Христу» (pp. 166–170). Но прежде всего они были обязаны своим влиянием августинианскому акценту на падшей природе человека и необходимости обретения личной веры в искупительную благодать Божию. Во второй половине XV в. ряд видных немецких теологов обратились к тем же темам, поэтому их иногда называют «реформаторами до Реформации» [11] Таково название важного исследования Ульманна (Ullmann 1855). О «сходствах» между Лютером и Весселем Гансфортом ср. также Ritter 1971, особенно p. 32. . Один из самых ярких примеров – деятельность Иоганна Весселя Гансфорта (ок. 1419–1489), который в течение 17 лет, начиная с 1432 г., оставался вместе с Братьями общинной жизни в Зволле, пока не перебрался в 1449 г. в Кёльнский университет (Miller 1917, I, 43–49). Гансфорт ясно излагает свои идеи в 1489 г. в открытом письме Якобу Хуку, который пытался защищать папскую практику полных индульгенций [12] Цитаты взяты из фрагментов перевода письма, опубликованного в Oberman 1966. См. библиографию первоисточников: Gansfort 1966. . Он пишет, что индульгенции – результат неправильного понимания отношений между человеком и Богом. Ни одно человеческое деяние, даже если это деяние папы, не поможет грешнику достичь заслуги. «Абсурдно и недостойно» верить, пишет он далее, что простым «человеческим указом» можно изменить «деяние в лучшую сторону в глазах Бога» (Gansfort 1966, p. 99). Единственный путь к заслуге лежит через «наполнение благодатью», которую Бог в своей милости может нам даровать (p. 110). Это, в свою очередь, означает, что все усилия папства и Церкви, направленные на помощь в достижении спасения, неуместны, поскольку «папа не может никому даровать благодать» и «не способен понять, пребывает ли он сам или кто-либо другой в состоянии благодати» (p. 117). Единственной надеждой для уверовавшего грешника являются личные и доверительные отношения с Богом и трактовка Писания и апостольской традиции как «единственного правила веры» (p. 105).

Другим мощным течением позднесредневековой мысли, получившим отражение в теологии Лютера, был «новый путь», via moderna , последняя крупная школа средневековой схоластики. Она появилась в начале XIV в. и была реакцией на via antiqua томистов, утверждавших, что разум, как и вера, может способствовать постижению замыслов Бога, поскольку вера никогда не вступает в противоречие с природой, но лишь «совершенствует» ее. По сути дела, вся история поздней средневековой схоластики может быть изображена как процесс постепенного ослабления связей между разумом и верой вплоть до их окончательного разрыва. Этот процесс начался с Дунса Скота, но наиболее оригинальным и влиятельным представителем via moderna был Уильям Оккам (ок. 1285–1347), идеи которого в течение следующего столетия развивались его многочисленными выдающимися последователями, включая Роберта Холкота, Григория из Римини, Пьера д’Альи и Жана Жерсона. Одним из характерных оккамистских учений была радикальная, почти юмовская критика способностей разума, исследование того, до каких границ он может быть использован в достижении истинного знания. Совсем немного места оставляется разуму в этической дискуссии, которая понималась главным образом как обсуждение заповедей и запретов Божьих. Не отводилось разуму и сколько-нибудь значительной роли в теологии: согласно Оккаму, догмы религии откровения, даже вопрос о существовании Бога и его атрибутах, «очевидно не познаваемы» разумом и могут «доказываться в теологии только при допущении веры» [13] Об этих точках зрения см. прежде всего «Quodlibeta» Оккама (диспуты «обо всех предметах») в William of Ockham 1957, особенно pp. 100, 125. .