Гуго Фридрих - Структура современной лирики. От Бодлера до середины двадцатого столетия
- Название:Структура современной лирики. От Бодлера до середины двадцатого столетия
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Языки славянских культур
- Год:2010
- Город:Москва
- ISBN:978-5-9551-043
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Гуго Фридрих - Структура современной лирики. От Бодлера до середины двадцатого столетия краткое содержание
Профессор романской филологии Гуго Фридрих (1904—1978) почти всю жизнь проработал во Фрайбургском университете. Его перу принадлежат выдающиеся труды («Классики французского романа», «Монтень», «Структура современной лирики», «Эпохи итальянской лирики» и др.). «Структура современной лирики» наиболее интересна – автор прослеживает пути современной поэзии от Бодлера до середины XX столетия. Ситуация лирики, с середины XIX века отрекшейся от позитивизма, чувств, эмоций, любви, пейзажей и прочего классического ассортимента, оказалась поистине трагичной. Неприятие любой лирической и философской конвенции, все нарастающая алиенация артистов от общества с его проблемами, от реальности – людей, бытия, вещественности, от пространства и времени, от своих читателей, от самих себя, поиски «чистого» абсолюта, прорыв к магии слова – все это радикально развернуло поэзию на 180 градусов, привело к небывалой «условной» выразительности. В терминологии Г. Фридриха лирика Рембо, Малларме, Элиота, Сент-Джон Перса, Унгаретти, Лорки, Алей-хандре, Гильена обретает смысл и обаяние высокого духовного совершенства. По Фридриху, современная блистательная поэтическая плеяда художественно и философски, вместе с живописью и музыкой, обретает себя в недостижимой высоте.
В приложении читатель найдет некоторые трудные стихи на языке оригинала и в переводах Евгения Головина, которые дают представление о том, как сочетаются слова без общепринятого согласования, как функционирует новый язык нового «дикта». Следует отметить необычную композицию заключительного эссе Головина: трудные философские и филологические понятия новой лирики рассматриваются им в изящных фрагментах, отличающихся глубиной и проникновенностью.
Перевод: Евгений Головин
Структура современной лирики. От Бодлера до середины двадцатого столетия - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
stricken sich aus dem Knäuel ihrer Jahre
einen Stern um den anderen.
Zwischen Sternen schläft eine Frucht.
Die leeren Länder ausgestopften Jahre lachenden
Koffer tanzen.
Die Störche fressen Pharaonen.
Aus den Schornsteinen wachsen Rosen.
Der Tod frißt ein Jahr um das andere.
Die Pharaonen fressen Störche.
Zwischen Früchten schläft ein Stern. Manchmal lacht er
leise im Schlaf wie eine porzellanene Harfe.
Die klappernden Märchen strickenden Straßen packenden
Störche tanzen.
Die wachsenden Schornsteine fressenden Harfen
porzellanenen Sträuße tanzen.
Die Wurzeln der Pharaonen sind aus Rosen.
Die Srörche packen ihre Schornsteine in ihre Koffer und
ziehen in das Land der Pharaonen.
Ганс Арп
Розы шагают по фарфоровым улицам
На краю сказки ночь занимается вязанием роз.
Распускается узел: аисты, плоды, фараоны, арфы.
Смерть несет свой громыхающий букет над
корнями пустоты.
Аисты громыхают на дымовых трубах.
Ночь – препарированная сказка.
Розы шагают по фарфоровым улицам
и распускают из узла своих лет
одну звезду за другой.
Среди звезд спит плод.
Танцуют пустынные страны, препарированные
годы, смеющиеся чемоданы.
Аисты пожирают фараонов.
Из дымовых труб растут розы.
Смерть пожирает год, потом другой.
Фараоны пожирают аистов.
Среди плодов спит звезда. Иногда она тихо смеется
в темноте как фарфоровая арфа.
Танцуют громыхающие сказки, вязальные улицы,
запакованные аисты.
Танцуют растущие дымовые трубы, пожирающие
арфы, фарфоровые букеты.
Корни фараона – розы.
Аисты запаковывают свои дымовые трубы в свои
чемоданы и тянутся в страну фараонов.
Georg Trakl
Klage
Schlaf und Tod, die düstern Adler
umrauschen nachtlang dieses Haupt:
des Menschen goldnes Bildnis
verschlänge die eisige Woge
der Ewigkeit.
An schaurigen Riffen
zerschellt der purpurne Leib.
Und es klagt die dunkle Stimme
über dem Meer.
Schwester stürmischer Schwermut
Sieh, ein ängstlicher Kahn versinkt
unter Sternen,
dem schweigenden Antlitz der Nacht.
Георг Тракль
Жалоба
Сон и смерть, зловещие орлы
всю ночь над этой головой:
золотой абрис человека
пожирают ледяные волны Вечности.
О хищные утесы
разбивается пурпурное тело.
И рыдает темный голос
над морем.
Сестра грозового страданья
Видит: погружается испуганный челн
в звезды
молчаливого лика ночи.
Gottfried Benn
Immer Schweigender
Du in die letzten Reiche,
du in das letzte Licht,
ist es kein Licht ins bleiche
starrende Angesicht,
da sind die Tränen deine,
da bist du dir entblößt,
da ist der Gott, der eine,
der alle Qualen löst.
Aus unnennbaren Zeiten
eine hat dich zerstört,
Rufe, Lieder begleiten
dich, am Wasser gehört,
Trümmer tropischer Bäume,
Wälder vom Grunde des Meer,
grauendurchrauschte Räume
treiben sie her.
Uralt war dein Verlangen,
uralt Sonne und Nacht,
alles: Träume und Bangen
in die Irre gedacht,
immer endender, reiner
du in Fernen gestuft,
immer schweigender, keiner
wartet und keiner ruft.
Готфрид Бенн
Всегда молчаливый (парафраз)
Ты и светлые дали,
ты и последний райх,
и света нет ни капли
в судорожных чертах.
Там слезы в пустыне,
там разлука с тобой,
там есть Бог, единый,
утоляющий боль.
Немыслимые эоны,
гибель везде и нигде,
зовы, песни и стоны
тебе на темной воде.
Тропики в клочьях пены,
деревья на дне морском,
исступленной бездны
изначальный закон.
Древни твои притязанья,
как солнце, ночь и мир.
Все: мечты и познанья
породил кошмарный делир.
Основанный в светлой дали,
ты сам выбираешь путь.
Всегда молчаливый, едва ли
ждущий чего-нибудь.
Gottfried Benn
Verlorenes Ich
Verlorenes Ich, zersprengt von Stratosphären,
Opfer des Ion —: Gamma-Strahlen-Lamm —
Teilchen und Feld —: Unendlichkeitsschimären
auf deinem grauen Stein von Notre-Dame.
Die Tage gehn dir ohne Nacht und Morgen,
die Jahre halten ohne Schnee und Frucht
bedrohend das Unendliche verborgen —
die Welt als Flucht.
Wo endest du, wo lagerst du, wo breiten
sich deine Sphären an – Verlust, Gewinn —:
ein Spiel von Bestien: Ewigkeiten,
an ihren Gittern fliehst du hin.
Der Bestienblick: die Sterne als Kaldaunen,
der Dschungeltod als Seins– und Schöpfungsgrund,
Mensch,Völkerschlachten, Katalaunen
hinab den Bestienschlund.
Готфрид Бенн
Потерянное «я» (парафраз)
Потерянное «я» – добыча стратосферы,
ягненок, жертва излучений гамма,
Частицы… поле… бесконечности химеры
на серых парапетах Нотр-Дама.
Проходят дни без ночи и рассвета,
проходит год – ни снега, ни цветов,
и бесконечность наблюдает с парапета,
и ты бежать готов.
Куда. Где обозначены границы
твоих амбиций, выгод и потерь.
Забава бестий бесконечно длится,
чернеет вечности решетчатая дверь.
Взгляд бестий: звезды, как распоротое чрево,
смерть в джунглях – истина и творческая
страсть,
народы, битвы, мировое древо —
все рушится в распахнутую пасть.
Die Welt zerdacht. Und Raum und Zeiten
und was die Menschheit wob und wog,
Funktion nur von Unendlichkeiten —
die Mythe log.
Woher, wohin – nicht Nacht, nicht Morgen,
kein Evoë, kein Requiem,
du möchtest dir ein Stichwort borgen —
allein bei wem?
Ach, als sich alle einer Mitte neigten
und auch die Denker nur den Gott gedacht,
sie sich den Hirten und dem Lamm verzweigten,
wenn aus dem Kelch das Blut sie rein gemacht,
und alle rannen aus der einen Wunde,
brachen das Brot, das jeglicher genoß —
o ferne zwingende erfüllte Stunde,
die einst auch das verlorne Ich umschloß.
Пространство, время, идеалы,
столь дорогие нам, —
функциональность бесконечно малых,
и мифы есть обман.
Куда. Зачем. Ни ночи, ни экстаза,
Где эвоэ, где реквием.
Отделаться красивой фразой
ты можешь, но зачем.
Когда-то думали мыслители о Боге,
и вездесущий центр определял наклон.
Пастух с ягненком на дороге
единый созерцали сон.
Все вытекали из единой раны
и преломляли хлеб во славу бытия,
и час медлительный и плавный
когда-то окружал потерянное «я».
Евгений Головин. Новая лирика: «мера и путь вопроса» [149]
Авангард
Отношение Гуго Фридриха к тенденциям современного авангарда негативно, даже эмоционально негативно. Для него «авангард» – естественное расширение поэтической периферии, обусловленное новизной поколений и духом времени. В этом смысле Гете – «авангардист» сравнительно с Клопштоком, а Бодлер сравнительно с Гюго. Но агрессивный порыв не должен быть самоцелью, сокол не должен забыть о руке охотника. Согласно автору данной книги, поэт может пренебрегать эмоциональной проблематикой человечества и человечеством вообще, но не своим художественным «я». Гуго Фридриху ненавистно (или, скорее, неприятно) внечеловеческое отношение к вербальному материалу, активизированное в пятидесятые – шестидесятые годы и реализованное в леттризме, конкретной поэзии, видеовербализме. Современные авангардные тенденции характеризуются следующим образом:
«Слово начинает вибрировать в сонорном жесте, постепенно конструируется, оптически суммируется, проходит стадию квадрата, красного цвета, стрелы, ми минора. Вихрь вербальных флюидов, огненные блики вербальных потоков, развитие математически-вербального концепта, политекст, вербальные ноты, тональная индукция – короче, слова в действии – определяют топографию поэтической композиции» (Базон Брок).
Читать дальшеИнтервал:
Закладка:
