Гай Стэндинг - Прекариат: новый опасный класс

Некоторые пытаются создать положительный образ прекариата, представляя его олицетворением этакого романтического вольнолюбивого духа, отвергающего нормы погрязшего в стабильной работе старого пролетариата, а заодно и буржуазный материализм «белых воротничков» на жалованье. О свободолюбивом отрицании и нонконформизме не следует забывать, поскольку оно действительно относится к прекариату. Но в борьбе молодых и даже немолодых против диктата субординированного труда нет ничего нового. Относительно новое – то, что занятия и стиль работы прекариата перенимают «старики», делая такой выбор после долгого периода стабильной работы. О них мы еще поговорим отдельно.

Войдя в массовый обиход, слово «прекариат» обогати лось разными оттенками смысла. В Италии понятие precariato гораздо шире и относится не просто к людям, перебивающимся случайными заработками и мало получающим, а вообще к нестабильному образу жизни (Grimm, Ronneberger, 2007). В Германии прекариатом стали называть не только временных работников, но и безработных, не имеющих надежды на социальную интеграцию. Это близко к марксистскому понятию «люмпен-пролетариат», но в данной книге мы будем иметь в виду нечто другое.

В Японии это слово было равнозначно понятию «рабочая беднота», но в качестве конкретного термина его стали употреблять в связи с движением Японский первомай и так называемыми фритер-юнионами, состоящими из молодых активистов, которые требовали улучшения условий жизни и труда (Ueno, 2007; Obinger, 2009). Японские фритеры (в этом названии странным образом соединились английской слово “free” – «свободный» и немецкое “Arbeiter” – «рабочий») – это трудящаяся молодежь, которая вынуждена вести образ жизни временных рабочих.

Неправильно было бы приравнивать прекариат к рабочей бедноте или временным работникам, хотя оба эти понятия с ним соотносятся. Принадлежность к прекариату подразумевает также отсутствие надежной профессиональной самоидентификации, тогда как у рабочих, даже на малооплачиваемых должностях, имеются возможности для профессионального роста. Некоторые комментаторы связывали это с отсутствием контроля над трудом прекариата. Но все не так просто, поскольку существует несколько аспектов работы и труда, которые можно контролировать: уровень навыков и их применение, количество времени, необходимое для выполнения работы, график работы, интенсивность труда, оборудование, сырье и т. п. И есть несколько типов контроля и контролирующего, это не только начальник или менеджер, стоящий над рабочим или служащим.

Конечно, утверждать, что прекариат состоит из людей, над трудом которых нет никакого контроля, было бы чересчур категорично, поскольку всегда есть вторая сторона и подразумевается неявный договор относительно нагрузки, степени сотрудничества и применения навыков, а также остается возможность для саботажа или неэкономного расходования рабочей силы. Однако аспекты контроля имеют отношение к анализу тяжелого положения прекариата.

Вероятно, не менее интересный подход в определении прекариата связан с так называемым статусным диссонансом. Люди с относительно высоким уровнем образования, вынужденные соглашаться на работу по статусу или доходу ниже того, на что они могли рассчитывать исходя из своей квалификации, часто страдают от статусного диссонанса. Это чувство было превалирующим у молодежного японского прекариата (Kosugi, 2008).

Но для нас гораздо важнее то, что прекариат состоит из людей, которые лишены некоторых гарантий, связанных с работой. Перечисленные ниже семь видов гарантий социал-демократы, рабочие партии и профсоюзы со времен Второй мировой войны включают в программу «индустриального гражданства» для рабочего класса, или промышленного пролетариата. Не каждому человеку из прекариата нужны все эти семь гарантий, однако по каждой из этих позиций прекариат находится в невыигрышном положении.

Гарантии рынка труда – адекватные возможности дохода (заработка); на макроуровне это выражается в приверженности правительств концепции «полной занятости».

Гарантии занятости – защита от самовольных увольнений, регулирование процесса найма и увольнения, взыскание штрафа с работодателя за несоблюдение правил и т. п.

Гарантия рабочего места – возможность и способность сохранить нишу в сфере занятости плюс барьеры против размывания границ между обязанностями и возможности «роста» в плане статуса и дохода.

Охрана труда – защита от несчастных случаев и заболеваний на работе, например соблюдение правил безопасности и санитарных норм, ограничение длительности рабочего дня, работы в неурочные часы, в ночное время для женщин, а также компенсация при несчастных случаях.

Гарантии воспроизводства навыков – возможность приобретать трудовые навыки посредством обучения специальности, трудового обучения и т. п., а также возможность использовать навыки и знания в пределах своей компетенции.

Гарантия получения дохода – уверенность в адекватном стабильном доходе, гарантией которого служит, например, минимальная оплата труда, индексация заработной платы, всеобщее социальное страхование, прогрессивный налог для уменьшения неравенства и компенсации низких доходов.

Гарантии представительства – возможность иметь коллективный голос на рынке труда, например через независимые профсоюзы, с правом на забастовку.

Когда речь заходит о слабых гарантиях занятости в современном обществе, больше всего внимания уделяют уязвимому положению безработных: мало долгосрочных контрактов, нет гарантий, защищающих от увольнения. Это понятно. Однако нестабильность рабочего места также является определяющим признаком.

Разница между гарантией занятости и гарантией рабочего места очень важна. Рассмотрим один пример. С 2008 по 2010 год 30 работников «Франс Телеком» (France Telecom) покончили жизнь самоубийством, в результате новым начальником сделали человека со стороны. Две трети из 66 тысяч сотрудников работали по трудовому соглашению гражданской службы с официальной гарантией занятости. Но из-за действий менеджмента они систематически оказывались в ситуации нестабильного рабочего места, диктовавшейся системой под названием «Пора двигаться», из-за которой им раз в несколько лет приходилось резко менять офисы и должности. Возникавший в связи с этим стресс, как выяснилось, и стал причиной самоубийств. Так что незащищенность рабочего места кое-что значит.

В том числе она имеет значение и в государственной гражданской службе. Служащие подписывают трудовое соглашение, которое дает им завидные гарантии занятости. Но при этом они также соглашаются занимать должности по указке руководства – оно само решает, где и в каком качестве будет работать сотрудник. В жестком мире «руководства человеческими ресурсами» и функциональной гибкости подобные передвижки могут оказаться крайне неприятными для конкретного работника.