Эдвард Аллворт - Россия: прорыв на Восток. Политические интересы в Средней Азии

Хотя амбициозный план прорыть главный Туркменский канал по руслу Узбоя был объявлен в 1950 году, он не был осуществлен. Однако проект строительства 500-мильного Каракумского канала от Амударьи у Босаги до Ашхабада, одобренный советскими властями в 1947 году, стал реальностью. Строительство началось в 1949 году. На первом этапе он достиг Мервского и Мургабского оазисов в 1959 году, на втором этапе в 1961 году Тедженского оазиса, третья секция канала была доведена до Ашхабада в мае 1962 года. Советские власти планировали постепенно довести канал до Каспийского моря.

Американским технологам, посетившим канал в 1960 году, сообщили, что он оросит к 1980 году 2,5 млн акров (1 млн гектаров). Так как у канала нет облицовки, потери воды оценивались американцами в 40–45 %. На почве вокруг канала наблюдалась сильная ветровая эрозия. Отчет о некоторых проблемах, с которыми столкнулось строительство первого этапа канала, появился в «Продвижении Каракумского канала, 1957–1958 гг.» (Среднеазиатское обозрение. 1959. Т. VII. № 1). Несмотря на эти проблемы, канал, безусловно, представляет собой одно из наиболее впечатляющих технических достижений советских инженеров-мелиораторов.

Несмотря на обещанное поступление воды в первый хлопководческий Мургабский оазис, туркменские земледельцы оказались не на высоте положения. Ожидалось, что Каракумский канал обеспечит увеличение производства хлопка в Туркменской республике, но этого не произошло. Площадь земель под хлопок в республике увеличилась с 470 тыс. акров (188 тыс. гектаров) в 1958 году до 693 тыс. акров (241 тыс. гектаров) в 1962 году. Продуктивность же за тот же период упала с 1808 фунтов на акр (20,5 центнера на гектар) до 1367 фунтов на акр (15,5 центнера на гектар). Это привело к падению производства хлопка с 584 тыс. метрических тонн до 574 тыс. метрических тонн. Из 268 колхозов в республике лишь 19 собирали 2205 фунтов или больше на акр (25 или больше центнеров на гектар). Это небольшая цифра по американским стандартам. В то же время совхозы собирали лишь 847–856 фунтов на акр (9,6 или 9,7 центнера на гектар), что является весьма плохим показателем для хозяйств, рассматриваемых в качестве образцовых или экспериментальных центров, которые должны были бы собирать минимум втрое больше этого урожая.

Низкая продуктивность, очевидно, объясняется главным образом плохой сельскохозяйственной техникой, поздними посевами и сборами, общим безразличием к интересам дела, включая специалистов по хлопку, которые по прибытии в Туркмению сразу же тянулись к ярким огням Ашхабада, оставляя хлопкоробов без необходимых рекомендаций. Вот причина того, почему строительство сложных и дорогих ирригационных сооружений автоматически не увеличивает производство хлопчатника. Люди в хозяйстве не всегда обладают инициативностью и техническим умением обрабатывать землю до оптимальных кондиций, и, вероятно, в современных условиях коллективного хозяйствования человек представляет главную сельскохозяйственную проблему. Засоление почвы в результате неадекватного дренажа также является важным фактором, объясняющим низкую продуктивность хлопка.

Большинство среднеазиатских ирригационных проектов были нацелены на увеличение площадей под хлопок, но исключением является земля, орошаемая в долине реки Чу в Киргизии, где сахарная свекла стала главной культурой. Сахарная свекла хорошо растет в условиях орошаемой почвы и яркого солнечного света. Она дает высокие урожаи в предгорье Скалистых гор в штате Колорадо, условия которого очень напоминают те, что существуют в долине реки Чу. Хотя советские заводы получали сахарную свеклу в основном из Украины и Белоруссии, долина Чу имела наибольший урожай сахарной свеклы на акр в Советском Союзе и играла немалую роль в производстве сахара в Средней Азии. В феврале 1964 года в Узбекистане впервые после Второй мировой войны высаживали зерновые зимой на 300 тыс. акров (120 тыс. гектаров) орошаемой земли. Был составлен план серьезного увеличения производства зерна в Казахстане, где следовало засеять 1,4 млн акров (556 тыс. гектаров) орошаемой земли, вероятно на юге республики.

События двух первых десятилетий XX века, которые отбросили назад уровень развития ирригации, производства хлопка и зерна, также оказали пагубное влияние на животноводство. Количество скота на содержании кочевников и полукочевников исчислялось в 1900 году примерно в 8,9 млн голов на три области (Сырдарьинскую, Самаркандскую и Ферганскую). В 1917 году поголовье скота в этих областях оценивалось в 8,4 млн голов, но к 1920 году эта цифра уменьшилась до 3,4 млн, что явилось результатом засух 1917–1918 годов и политического хаоса в сельской местности. Например, в Самаркандской области в период между 1917 и 1920 годами число овец и коз сократилось на 69,8 %. Соответственно в Туркестанском крае количество производимой шерсти стремительно упало с 16 тыс. тонн (1 млн пудов) в 1916 году до 3400 тонн (212 тыс. пудов) в 1920 году. Сокращение поголовья скота продолжилось, и к 1924 году оно упало до минимума.

В это время в Узбекистане насчитывалось около 2,9 млн голов скота, из которых 1,7 млн приходилось на овец и коз. К 1928 году общее число поголовья достигло почти 5,6 млн, из которых 2,9 млн составляли овцы. Однако коллективизация и забой скота хозяевами, а также его падеж из-за отсутствия ухода снова уменьшили численность стад. К 1932 году поголовье скота достигло лишь 3,4 млн, из которого почти половина (1,6 млн) были овцы.

Такие же изменения наблюдались в других среднеазиатских республиках. В Таджикистане количество овец и коз сократилось с 2,2 млн в 1929 году до 799 тыс. в 1934 году. Количество скота стало вполовину меньше.

В 1924 году в Кыргызстане насчитывалось 3,1 млн коз и овец, но лишь 949 тыс. в 1932 году. Между тем поголовье скота за тот же период сократилось с 876 тыс. голов до 315 тыс. Фактически снижение поголовья произошло в короткий период между 1930 и 1932 годами, когда коллективизация достигла пика, и прилагалось максимум усилий перевести киргизов на оседлый образ жизни. Чрезмерная спешка, с которой власти проводили коллективизацию, привела к восстанию и повальному забою скота киргизами. Этому примеру следовали также другие республики, в том числе Казахстан. Подсчитано, что в одном районе Киргизии было забито в период между январем и октябрем 1931 года более 5 тыс. лошадей, 2500 коров, 65 тыс. овец и 550 верблюдов. Прошло много времени, прежде чем после катастрофы удалось восстановить стада во всех районах.

К 1941 году киргизские овцы и козы вернули свою численность до 2,5 млн голов, то есть отметки 1916 года, и лишь в 1951 году достигли 4,5 млн голов. Однако в 1960 году их численность превысила 6 млн. В Узбекистане численность овец возрастала гораздо быстрее. В 1941 году их количество было 4,2 млн в сравнении с 1,6 млн в 1932 году, а к 1960 году приблизилось к 8 млн голов. Поголовье скота росло, однако, не так быстро (с 1,7 млн в 1941 году до 2 млн в 1959 году). Можно определить две причины этого: во-первых, ценность каракулевой породы овец (две трети каракуля производил Узбекистан) и усилия, приложенные для увеличения их поголовья; во-вторых, трудность выращивания скота в регионе, где каждый участок пахотной земли используется для хлопководства и где неорошаемая земля обеспечивает хорошие пастбища для овец.