Авнер Грейф - Институты и путь к современной экономике. Уроки средневековой торговли

Рассмотрим ситуацию, когда присущие центральной транзакции характеристики могут быть представлены в версии однопериодного повторения «Дилеммы заключенных» или «Односторонней дилеммы заключенного» (обе игры описаны в Приложении А). В таких играх слабо доминирующая стратегия заключается в том, чтобы по крайней мере один игрок совершал действие, лучший ответ на которое со стороны другого игрока должен вызвать парето-худший исход. Эти действия обычно называют мошенничеством, а альтернативы, приводящие к лучшим исходам, – сотрудничеством или честной игрой. Такие ситуации существуют повсюду в экономической, политической и социальной сферах. В экономической сфере они являются неотъемлемой частью добровольного обмена товарами и услугами (см.: [Greif, 2000]) и принудительных обменов, таких как переманивание одной фирмой работников другой (см.: [Kambayashi, 2002]). Они являются неотъемлемой частью отношений между правительствами и экономическими агентами (см.: [Kydland, Prescott, 1977]), а также отношений между владельцами общих ресурсов (см.: [Ostrom, 1990]). Короче говоря, такие ситуации играют центральную роль в том, что мы моделируем как добровольный или принудительный обмен, агентские отношения, коллективное действие и проблема «безбилетника». Таким образом, теория, стоящая за этой простой игрой, может быть обобщена в целях изучения многочисленных ситуаций реального мира.

Можно ли побудить индивида в отсутствие экзогенного принуждения совершать действия, которые не отвечают его краткосрочным экономическим интересам? Как в теоретико-игровой формулировке индивиды мотивируются на совершение действий, лежащих вне равновесной траектории игры с одним (уникальным) периодом? Почему человек сотрудничает или ведет себя честно вопреки тому факту, что, если игра повторяется только раз, обман рационален?

Два направления анализа рассматривают способы, при помощи которых социальные нормы и честность могут поддерживаться, когда по крайней мере некоторые индивиды заботятся только о своем материальном благополучии [414]. Первый рассматривает ситуации, в которых есть асимметрия информации касательно предрасположенности отдельных агентов к обману. В текущем контексте в таких ситуациях есть вероятность того, что игрок «хороший», т. е. не будет обманывать (например, в любых обстоятельствах), несмотря на экономический соблазн. «Хороший» ли отдельный индивид – это, однако, частная информация. Каждый игрок знает, «хороший» он или нет, но другие этого не знают. Сотрудничество может подрываться тем, что называется неблагоприятным отбором (adverse selection ); решения человека зависят от информации частного характера, так что это неблагоприятно влияет на тех, кто не информирован. Анализ в этом случае фокусируется на том, почему и как индивиды могут быть мотивированы сотрудничать, стараясь заработать репутацию игроков «хорошего» типа.

Второе направление анализа рассматривает ситуации, в которых есть проблема морального риска, т. е. есть только «плохие» агенты, всегда максимизирующие свое материальное благосостояние. Анализ фокусируется на том, почему и как ожидания будущих интеракций могут мотивировать таких индивидов сотрудничать. При любой линии анализа репутация игрока – функция от истории игры к распределению вероятностей по его стратегиям.

Эти две линии анализа не являются взаимоисключающими, но их различение плодотворно с аналитической точки зрения. Теоретико-игровой анализ основанных на репутации институтов частного порядка в этих ситуациях фокусируется главным образом на отдельных межтранзакционных связях – одной и той же транзакции во времени или между разными индивидами. Соответственно это также составляет фокус последующего обсуждения, хотя я отмечаю, что фокусирование на этих связях позволяет увидеть потенциальную важность других связей через социальный обмен, организации и использование насилия.

Модели с неполной информацией полезны для изучения ситуаций с асимметрией информации и неблагоприятным отбором. Предполагается, что по крайней мере один из взаимодействующих индивидов знает свой тип, тогда как другие не знают. Природа делает первый ход и с некоторой вероятностью отбирает типы различных игроков. Распределение вероятностей по игрокам ex ante является общеизвестным, но сам отбор – частная информация. Игра повторяется конечное и бесконечное число периодов. В этом случае, даже если реальное число «хороших» игроков очень мало, они тем не менее могут иметь большее воздействие на равновесное поведение всех агентов. В частности, сотрудничество может часто достигаться, даже если многие из игроков относятся к типу «плохих» [Kreps et al., 1982].

Чтобы понять эту догадку, рассмотрим одностороннюю дилемму заключенного, в которой агенты и купцы произвольно встречаются в каждом периоде, а прошлые действия наблюдаются всеми игроками. «Плохой» агент может счесть оптимальным подражать поведению «хорошего» агента на какой-то период времени и воздержаться от мошенничества. Мошенничество в первом периоде подразумевает потерю выгод от будущего сотрудничества или способности снова мошенничать (потому что купцы изменят свои представления о типе агента и не наймут его снова). Стратегия, при которой игрок действует как «хороший» в течение некоторого числа периодов и обманывает позднее, подразумевает выгоды от сотрудничества в какие-то периоды, равно как и от мошенничества. Но поскольку мошенничество откладывается, эта стратегия предполагает более высокий выигрыш, только когда фактор дисконтирования агента и выгоды от сотрудничества достаточно высоки по сравнению с выгодами от мошенничества. Если это так, то «плохой» тип считает оптимальным подражать, по крайней мере в каких-то периодах, поведению «хорошего». Учитывая такое поведение, с ним возможно оптимально взаимодействовать, хотя он может с некоторой вероятностью смошенничать в будущем. Неполная информация и обусловленность будущего поведения поведением в прошлом предполагает возможность объединяющего равновесия, при котором «плохие» и «хорошие» типы ведут себя одинаково – честно – в течение многих периодов. Действительно, даже если вероятность того, что индивид честен, очень мала, если игра повторяется достаточно большое число периодов, степень сотрудничества постепенно приближается к «первому лучшему» (ситуации, в которой Парето-оптимальный исход достигается за счет того, что все ведут себя честно) [415].

Показывая, каким образом может возникнуть сотрудничество и каковы условия, необходимые для того, чтобы это произошло, теория упрощает оценку ее релевантности для тех институтов, которые мы стремимся выявить. Среди рассматриваемых этой теорией вопросов есть следующие: отражает ли более широкий исторический конфликт такие факторы, как религиозные верования и культура вины, которая могла бы заставить людей поверить, что некоторые агенты хорошие по своей сути? Как порождаются ожидания, касающиеся будущих взаимодействий? Если игрок играет в повторяющуюся игру с разными партнерами в разные периоды, как будущие партнеры узнают о его прошлом поведении? Почему мошенничавшие агенты неспособны принять новую идентичность (как это делается в современных экономиках, когда владелец меняет название фирмы), позволяющую им заново установить агентские отношения, несмотря на то что в прошлом они обманывали? [416]