Авнер Грейф - Институты и путь к современной экономике. Уроки средневековой торговли

Случай 2. Незнание об усилении

Теперь рассмотрим случай, когда игроки не знают механизм усиления. В каждый период игроки наблюдают b t и представляют, будто это значение останется фиксированным на все будущие периоды, независимо от их действий. Если кооперация может поддерживаться при равновесии, она может осуществиться и при реверсии Нэша. В любой период т это совместимо со стимулом тогда и только тогда, когда , или, иначе говоря, тогда и только тогда, когда:

Правая сторона выражения (3) строго уменьшается в b t . Следовательно, если кооперация производит положительное усиление, диапазон 5, для которого реверсия Нэша является самоподдерживающейся, со временем увеличивается, т. е. институт является положительно самоподдерживающимся. Если институт является самоподдерживающимся в некоторый период т, он будет самоподдерживающимся и во все последующие периоды.

Если же кооперация производит отрицательное усиление, институт оказывается отрицательно усиливающимся. В самом деле при отрицательном усилении для любого 5 и любого начального значения Ь 0 существует такое (возможно большое) t, что кооперация в период t уже не является самоподдерживающейся. В t институт меняется так, что от кооперации начинают отказываться. Постепенное уменьшение выигрышей от кооперации предполагает, что в определенный момент будущие выигрыши от кооперации окажутся меньше, чем актуальный выигрыш от отказа от кооперации.

Общества сталкиваются с новой ситуацией, когда институт, регулировавший транзакцию, больше не является самоподдерживающимся, когда он воспринимается как теряющий свои характеристики самоподдерживаемости или когда технологические, организационные и другие изменения порождают новые транзакции. Влияют ли прошлые институты, больше не оказывающие существенного воздействия на поведение, на направление институциональных изменений? Если да, то почему и как?

Перспектива, рассматривающая институты как созданные намеренно и часто в качестве правил, подчеркивает, что новые институты отражают интересы и индуктивные рассуждения экономических или политических агентов. Эволюционный институционализм подчеркивает значение структурных сил, связанных с окружением, и нехватку дедуктивных рассуждений. Чтобы объяснить воздействие прошлых институтов, придерживающиеся этих взглядов ученые обычно ссылаются как на экзогенный на один набор институтов для объяснения последующих. При изучении экономических институтов как правил, например, принято изучать формирование этих правил, принимая как данность политические или неформальные (культурно детерминированные) институты. Однако эта позиция равносильна отбрасыванию решения вопроса на один шаг назад.

Наоборот, эта глава исследует, почему и как прошлое, заключенное в институциональных элементах, направляет институциональное изменение и приводит к тому, что общества развиваются по определенным институциональным траекториям. Исследование свойств социальных элементов, образующих институт, находится в центре нашего внимания. Эти свойства предполагают фундаментальную асимметрию между институциональными элементами, унаследованными из прошлого, и технически осуществимыми альтернативами. Из-за этой фундаментальной асимметрии убеждения, нормы и организации, унаследованные из прошлого, влияют на последующие институты, являясь состоянием по умолчанию в новых ситуациях; они являются частью начальных условий в процессах, влияющих на выбор новых институтов среди альтернатив. Так происходит, даже если эти элементы первоначально возникли как компоненты института, больше не являющегося самоподдерживающимся.

Фундаментальная асимметрия, как это будет разъяснено далее, отражает тот факт, что институциональные элементы являются не только атрибутами институтов, но и атрибутами индивидов социальных и культурных миров, которые эти люди знают и разделяют. Институциональные элементы сохраняются в воспоминаниях индивидов, образуют их когнитивные модели, воплощены в их предпочтениях и проявляются в организациях; это то, что индивиды приносят с собой, когда сталкиваются с новыми ситуациями. Институциональные элементы, унаследованные из прошлого, являются состоянием по умолчанию при обеспечении микрооснов поведения в новых ситуациях; создавая альтернативы, технически осуществимые институциональные элементы требуют действия. История имеет значение.

При рассмотрении сил, которые определяют институциональное развитие, подход, учитывающий исторический процесс, в меньшей степени, нежели функциональный подход, предполагающий преднамеренное создание институтов субъектами, допускает, что они изменяют институты. Субъектность (стремление к институциональным изменениям со стороны целеориентированных акторов) ограничена оковами истории. В то же время перспектива, учитывающая исторический процесс, признает, что прошлое влияет на будущее не потому, что агенты пассивны, а потому, что они считают необходимым, полезным и желательным брать что-то из прошлого. Они делают это, чтобы определить, как вести себя в новых ситуациях при интенциональном стремлении к институциональным изменениям, при обдумывании или при внедрении институциональных или организационных инноваций. Таким образом, разрабатываемый здесь подход с большей легкостью, чем эволюционный или любой другой структурный подход, допускает преднамеренные институциональные изменения и признает роль субъекта.

Таким образом, подход, принимающий во внимание исторический процесс, признает, что влияние истории на направление институциональных изменений, скорее, дополняет, чем подменяет роль субъекта. Это облегчает аналитические трудности, возникающие при изучении новых институтов как отражающих либо исторические силы, либо субъекта. История занимает центральное место в социологическом подходе к институциональному анализу, который утверждает, что культура обеспечивает «набор инструментов», облегчающий воссоздание общества, сталкивающегося с новыми ситуациями [Swidler, 1986]. Социальные сети, унаследованные из прошлого, обеспечивают основания новых институтов [Granovetter, 1985, 2002; Greif, 1989], а прошлые когнитивные модели определяют то, как воспринимаются новые ситуации [Thelen, 1999]. Утверждение о значении прошлого должно иметь оговоренные границы, чтобы не быть бессмысленным. Без дисциплины, которую обеспечивает дедуктивный аппарат, чисто исторический анализ институциональной динамики рискует быть слишком ситуативным.