Эмили Дункан - Жестокие святые

– Приятно наконец познакомиться с вами, ваше высочество, – произнесла девушка, когда он взял ее за руку и поднес к губам для легкого поцелуя.

Ну, он надеялся, что для легкого. Чувство меры покинуло его еще две кружки назад. Да и перед глазами все расплывалось сильнее, чем обычно, что случалось только при сильном опьянении.

– Мне тоже, – ответил он. – Вы направляетесь в Гражик?

Единственный глаз Остии расширился от тревоги. А Серефин удивился, когда Кривицки ответил вместо дочери.

– Конечно, – сказал он. – Уже несколько поколений не проводился Равалык, и его нельзя пропустить. И мы будем рады, ваше высочество, если вы присоединитесь к нам.

«Ах, так вот почему Остия скорчила такое лицо», – понял он. Стоило Серефину посмотреть на нее, как она и вовсе опустила взгляд на стол. Ему и самому не нравилась идея путешествовать с лейтенантом и его дочерью. Но и отказываться с его стороны было бы невежливо, хотя он не особо придерживался правил приличия. Кроме того, Кривицки хотел извлечь из этого выгоду и показать свою дочь с хорошей стороны перед Ра-валыком.

Поэтому Серефин решил уйти от ответа.

– Прошу прощения, мы весь день провели в седле, и уже поздно. Было очень приятно с вами познакомиться, – попрощался он, а затем направился на второй этаж постоялого двора.

Как только они оказались там, он застонал.

– Так непривычно видеть, как ты строишь из себя дворянина, – сказал Кацпер.

– Я принц, – ответил Серефин. – И не должен никого из себя строить.

Но Кацпер бросил на него такой выразительный взгляд, что ему оставалось лишь отмахнуться. Серефин прислонился к стене.

– Как думаете, сколько лет Фелиции?

– Лет семнадцать, – предположила Остия.

– Вряд ли она долго протянет среди тех, кто вырос при дворе.

– Согласна.

Серефин поморщился. Ему хотелось еще кое-что сказать, но Остия подтолкнула его к двери.

– Иди спать, Серефин. Нам придется рано встать, чтобы уехать до того, как Кривицки это заметит, и не забывай про похмелье.

– Я действительно не готов вновь общаться со знатью, – нахмурившись, задумчиво произнес Серефин, когда она подтолкнула его к комнате.

– Добро пожаловать домой, ваше высочество.

Надя смотрела на Малахию, чувствуя, как ужас расползается по позвоночнику. Он пошел вокруг церкви, оставляя на досках кровь. Она отступила на шаг, потом еще на один и еще, увеличивая между ними расстояние, пока не почувствовала, что может убежать. Ее дыхание превратилось в судорожные вздохи, а ей все еще не верилось в происходящее. Наверное, он солгал.

– Что это значит? – спросила она, а затем тихо добавила: – Хотя это уже не имеет значения.

Надя сжала четки в руке. Возможно, ей стоило прикончить еретика сразу, а не тянуть так долго. Второй рукой она нащупала кинжал.

Марженя была полностью согласна с ней. И Надю тут же окутало жгучее желание избавить мир от этого ужасного юноши, пока он не пролил еще больше крови.

Малахия хмурил брови, а стены покрывало столько его крови, что Надя удивлялась, как он все еще держался на ногах. Ужас отразился на его лице, когда он, пошатываясь, отступил от стены.

– Kien tomyszek, – пробормотал он.

А затем провел дрожащей рукой по лицу, вымазав щеку в крови.

– Что собой представляют Стервятники? Сможем ли мы одолеть их? – спросила Надя.

Она не сомневалась, что слухи преувеличены.

С губ Малахии сорвался нервный смешок. Его взгляд остекленел.

– Увеличь в десять раз силу любого талантливого мага. Смешай их кости с железом и пропитывай их кожу в темноте солью до тех пор, пока она не огрубеет так, что ее сможет сломить лишь их воля. До тех пор пока их кровь не запылает в венах так сильно, что стоит ее пролить, как она создает свою собственную магию. Выжги каждое воспоминание, каждую мысль, пока от человека не останется только пустая оболочка. Пока не останутся лишь магия, жажда крови и ярость. И тогда они будут готовы. – Он закрыл глаза и нахмурился. – Нет, towy dzimyka, мы не сможем их одолеть.

Надя отступила на шаг, а сердце так забилось в груди, что она задрожала. Ей не следовало спрашивать, ведь она уже знала правду. Так вот кто он такой? Или он сбежал до того, как с ним что-то сделали?

Шипя сквозь зубы, он сделал еще один разрез на предплечье.

– Ты мне доверяешь? – спросил Малахия.

– Нет, – ответила Надя.

Он рассмеялся, вырвал новую страницу из книги заклинаний и пропитал ее кровью. А затем, войдя в церковь, приклеил ее к двери. Надя ринулась за ним и у порога ощутила невидимый барьер. Ее тело задрожало от такого тесного контакта с его магией.

Ей казалось, что Стервятники притаились и выжидают прямо у нее за спиной. Но Надя не знала, как близко они находились и сколько времени оставалось в запасе до нападения этих чудовищ.

Дойдя до святилища, Малахия остановился как вкопанный, и она чуть не врезалась в него.

Париджахан вскочила на ноги.

– Что случилось?

Он вытянул руку, не позволяя Наде войти в комнату. Его глаза странно помутнели, помрачнели и потемнели.

– Я думал, у нас есть время, – сказал он, и его голос прозвучал еще более мягко.

От паники Надю охватил озноб. Казалось, температура вокруг упала так быстро, что она удивилась, не увидев пара от дыхания.

«Отродия» , – прошипела Марженя.

По церкви прокатился оглушительный грохот, сотрясая ее до основания. Надя завалилась на Малахию, но это ощущалось так, словно ее тело врезалось в каменную стену. Она быстро выпрямилась, но он, казалось, даже не заметил этого.

Малахия смотрел на потолок. Надя с ужасом увидела, как его глаза заволокла пелена, а из уголков потекла струйка крови. И в глубине души она верила, что Малахия сбежал от Стервятников до того, как превратился в чудовище. Но очевидно, это было не так.

– Ты сказал, что мы не сможем противостоять им, – прошептала Надя.

– У нас нет выбора, – ответил он. – Внутри двое: Ева и Рафал. – Его голос изменился, стал более низким и скрипучим, а губы скривились в усмешке. – И еще один в этой комнате.

Надя чуть не рухнула на колени, когда в голове вспыхнули священные слова. А ведь она даже не прикасалась к четкам.

«Что это?»

«То, что тебе необходимо».

Это оказалась необузданная, бесформенная магия.

«Это может убить меня».

«Да, может».

Она была благодарна за странную коллекцию оружия, разбросанного по святилищу, потому что это означало, что остальные смогут быстро и без вопросов подготовиться к битве. Анна испуганно покосилась на Надю.