Морган Райс - Кузница доблести

Но Мерк был подавлен, выглянув и ничего, кроме большего количества валунов и ложных вершин, не увидев. Отсюда казалось, словно мир накрыли бесплодные скалы.

Мерк стоял, запыхавшись, он на мгновение облокотился на свой жезл, когда вдруг услышал новый шум, от которого у него волосы встали дыбом. Это был стук, словно по скале полз краб.

Занервничав, Мерк обернулся и окинул взглядом валуны позади себя, не зная, не послышалось ли ему. В конце концов, во время всего его путешествия не было никаких признаков жизни, и ему не представлялось возможным, что здесь, в этих тяжелых условиях, кто-то может выжить. В конце концов, чем они могут питаться?

Но затем тревожный стук послышался снова и, когда Мерк опять осмотрел скалы, порыв ветра прогнал туман, в этот раз он увидел нечто, от чего его кровь застыла в жилах. Из щели между валунами медленно появилась огромная лапа. Это была лапа краба, только больше любой лапы, которую ему приходилось видеть в жизни. Она вытягивалась и вытягивалась, как минимум, на десять футов в длину.

Следом появилась другая лапа, затем еще одна, и Мерк с ужасом наблюдал за тем, как из щели появился чудовищный краб тридцати футов в ширину, затмив его. Мерк застыл, стоя и глядя на него. У него был черный панцирь и красные глаза, он поднял голову и бросил на него хмурый взгляд, открыв челюсть и зашипев, обнажив ряды острых зубов.

Затем краб направился через валуны прямо к нему.

Существо двигалось на удивление быстро, и Мерк стоял, застыв от страха, не ожидая этого, понятия не имея о том, что делать. У него не было место для маневрирования, даже если бы он и хотел. Краб бросился прямо на него, вытянув лапы. Мгновение спустя Мерк ощутил ужасную боль на голени и, посмотрев вниз, он увидел, что одна лапа краба схватила его, щипая.

Краб поднял его в воздух и Мерк болтался на одной ноге, после чего краб широко открыл пасть и притянул его ближе, собираясь проглотить его целиком. Мерк увидел ряды нависших зубов, понимая, что он может умереть самым ужасным способом.

Какой-то божьей благодатью, инстинкты Мерка сработали в последний момент, он протянул руку со своим жезлом, повернул его и вертикально вонзил в пасть существа. Краб пытался приблизить свою пасть, рассвирепев, когда понял, что она зажата.

Все еще болтаясь в воздухе, Мерк потянулся к своему поясу, вынул меч, развернулся и одним большим усилием вонзил его двумя руками в один глаз краба.

Краб закричал, когда из глаза выстрелил зеленый гной, и он ослабил хватку. Мерк упал на камни, развернувшись, чувствуя себя так, словно ломаются его кости. Он откатился и отскочил вниз по крутым валунам, неизбежно скользя к бушующим волнам внизу. Мерк карабкался наверх, пытаясь схватиться за что-то, чтобы остановить свое падение, но было слишком скользко. Он скользил навстречу своей смерти.

Краб поднял вверх свою клешню и ему удалось извлечь меч Мерка из глаза, после чего он сомкнул свои огромные челюсти, раздробив его жезл на куски. Затем он развернулся и сосредоточил на Мерке свой глаз, полный ярости, подобно которой Мерк никогда не видел. Этот краб намеревался съесть его живьем.

Все еще скользя, Мерк, наконец, схватился за выступ на скале прямо перед тем, как соскользнуть с края. Он посмотрел вниз, свисая, глядя вниз на сотни футов. Его ожидало падение в Море Слез, которое убьет его.

Мерк поднял голову вверх и увидел, что краб спускается за ним, каким-то образом удерживая равновесие на чем угодно, и Мерк понял, что он застрял между двумя смертями. Оказавшись в ситуации, когда по обе стороны его ждала верная смерть, Мерк не знал, что делать.

Краб приблизился и, когда он оказался всего в футе от него, Мерк вдруг предпочел одну смерть другой. Он подумал, что лучше умереть в море, чем быть съеденным заживо этим существом.

Мерк перестал держаться и соскользнул вниз со скалы, подпрыгивая, покрываясь синяками от каждого удара, продолжая скользить вниз. Он закричал, падая, едва успевая восстановить дыхание, погрузившись прямо в море.

Бесстрашный краб, быстрый как молния, полз за ним. Одним молниеносным движением он протянул свои щупальца и попытался схватить Мерка за другую ногу. Но Мерк падал слишком быстро и, к его огромному облегчению, краб промахнулся.

Его падение продолжалась, пока Мерк вдруг резко не остановился, почувствовав, что врезался в скалу. Озадаченный Мерк посмотрел вниз и увидел, что милостью Господа там оказался небольшой каменный выступ, которого он не заметил. Он выступал из края скалы и Мерк, к счастью, врезался в него. Он был достаточно широким для того, чтобы вместить Мерка, он лег на бок, вцепившись в край скалы и молясь о том, чтобы выжить.

Очевидно, краб не ожидал того, что его щупальца промахнутся, и это движение выбило его из равновесия: он соскользнул через край и закричал, издав ужасный высокий звук, продолжая скользить прямо вниз со скалы. Падая, краб в последний раз щелкнул своими челюстями на Мерка, пытаясь схватить его и стащить вниз вместе с собой, и Мерк, ужаснувшись, задержал дыхание и теснее прижался к камню. Краб промахнулся, лишь задев его по руке. Краб продолжал падать на спину, к великому облегчению Мерка, размахивая клешнями, открыв живот, в то время как его клешни пинали воздух. Он упал на сотни футов вниз и Мерк наблюдал за его падением, ожидая, все еще чувствуя себя в опасности, пока не увидел, что краб на самом деле мертв.

Огромное создание, наконец, приземлилось в море далеко внизу с огромным треском, когда его панцирь раскололся. Мерк с огромным облегчением наблюдал за тем, как его уносят огромные волны Печали, его лапы все еще размахивали в воздухе, пока он уплывал на спине навстречу жестокой и неизвестной смерти.

Мерк лежал на краю мира и впервые глубоко дышал. Он поднял взгляд на крутой подъем и мог только спрашивать себя: какие еще ужасы ждут его на Пальце Дьявола?

Кира сидела на коленях на камне всю ночь напролет, ее ноги онемели, но она настолько углубилась в медитацию, что больше не ощущала свое тело. Она вошла в странное состояние, где ей было сложно отличить реальность от фантазии, и больше не понимала, спит она или бодрствует, когда она медленно открыла глаза и посмотрела на черное небо, на миллион мерцающих красных звезд и, больше всего, на лицо своей матери. В ниспадающем белом одеянии, с поразительными голубыми глазами и длинными светлыми волосами, она поднималась по ступенькам храма, приближаясь к ней, словно ждала ее вечность.

Затаив дыхание, Кира рассматривала лицо матери, когда та приблизилась. У нее было красивое, неподвластное времени, лицо с тонкими чертами, точеными скулами и западающими в память глазами – глазами, в которых Кира узнала свои. В своем ниспадающем белом платье она, казалось, плыла вверх по лестнице, парила над Кирой всего лишь в пределах недосягаемости, сладко улыбаясь девушке.