Скотт Линч - Республика воров

Локк, опершись на леер гакаборта, смотрел на город и сосредоточенно жевал кусок твердого сыра, обернутого ломтем ростбифа. Всю ночь Локк не спал, а взволнованно расхаживал по каюте, опускаясь на койку, лишь когда ноги его больше не держали.

– Как вы себя чувствуете? – спросила Терпение.

На этот раз архидонна не стала возникать ниоткуда, а подошла к приятелям, как все нормальные люди, по палубе, кутаясь в накидку и шаль.

– Как оплеванный, – ответил Локк.

– Радуйтесь, что живы остались.

– Угу, я ваш тонкий намек понял. Не волнуйтесь, задание будет исполнено.

– А я и не волнуюсь, – улыбнулась она. – О, вот и наша причальная команда прибыла.

– Причальная команда? – переспросил Жан.

К «Небесному скороходу» направлялась длинная шлюпка с двадцатью гребцами на веслах.

– Они приведут корабль в порт, пришвартуют, паруса уберут и всю остальную скучную, но необходимую работу выполнят, – пояснила Терпение.

– А что, колдовать вам сегодня не хочется? Лень пальцем шевельнуть? – съязвил Локк.

– Видите ли, мы, картенские маги, едины в убеждении, что наше искусство не предназначено палубы драить.

В причальную команду входили вполне обычные матросы. Двое тут же встали к штурвалу, а остальные разошлись по палубе. Терпение поманила Локка и Жана к себе.

– Топорики при вас, Жан? И все ваши бумаги тоже?

– Да, конечно.

– То есть к высадке вы готовы. В таком случае мы с вами незамедлительно отправимся в порт.

Шлюпка, в которой остались четверо гребцов, покачивалась у левого борта. Жан и Локк споро спустились по высадочной сетке, и даже Терпение без особого труда преодолела семь футов до шлюпки, – очевидно, боцманская люлька требовалась ей лишь для подъема на борт.

– На причале ваши люди дожидаются. – Терпение уселась на скамью в шлюпке. – Им известно, что дело не терпит отлагательств.

– Наши люди? – переспросил Локк.

– Совершенно верно. Преданные вам люди, которые с сегодняшнего дня целиком и полностью находятся в вашем распоряжении.

– И они будут делать все, что мы им прикажем?

– Абсолютно все. Естественно, в пределах разумного. В озере по вашему повелению топиться никто не станет, однако же, поскольку вы фактически возглавляете избирательную кампанию партии Глубинных Корней, вам будут беспрекословно повиноваться все партийные чиновники, а все кандидаты будут вам ноги лобызать.

Гребцы оттолкнули шлюпку от борта «Небесного скорохода» и направили ее к причалу, освещенному фонарями.

– Это Понта-Корбесса, наша пристань, – пояснила Терпение. – Как я понимаю, о городе вам почти ничего не известно.

– Мы никогда не горели желанием узнать о Картене побольше, – проворчал Жан.

– Ваши новые помощники вам обо всем расскажут, так что через пару дней почувствуете себя как дома.

– Да уж, – фыркнул Локк.

– Кстати, хотелось бы еще кое о чем упомянуть…

– Не томите…

– Помните, что хотя встречаться с Сабетой вам не запрещено, входить с ней в сговор вы не имеете права, – предупредила Терпение. – Вы – противники, безжалостные и беспощадные. Ни одному из вас не имеет смысла поддаваться. Вас наняли для состязания, в котором может быть лишь один победитель. Напоминаю также, что любые причины или поводы для недовольства вашим поведением чреваты превеликими неприятностями.

– Да хватит уже нас запугивать! – воскликнул Локк. – Не беспокойтесь попусту, ваше проклятое состязание мы проведем честь по чести.

Шлюпка подошла к каменному причалу. Жан первым сошел на пристань, помог Локку выбраться из шлюпки и протянул руку Терпению. Архидонна благодарно кивнула.

Все трое стояли в тени маяка, на вымощенной булыжниками набережной, вдоль которой теснились склады и многочисленные лавки. За домами высился лес мачт – судя по всему, там была портовая гавань, куда заходили торговые корабли. А вот набережная была до странности пустынна, только у причала замерла одинокая карета, рядом с которой прохаживались какие-то люди.

– Терпение, а что нам… – начал Жан и тут же осекся.

Архидонна Терпение исчезла.

Гребцы безмолвно оттолкнули шлюпку от причала и направились к «Небесному скороходу».

– Ловко у нее получается… – Локк, набив рот остатками ростбифа и сыра, небрежно вытер руки о матросскую робу.

– Прошу прощения, господа! – воскликнул дебелый молодой человек в сером парчовом камзоле. – Вы, должно быть, господин Каллас и господин Лазари?

– Должно быть, – с дружелюбной улыбкой кивнул Жан. – С вашего позволения, мы завершим разговор.

– Ах, да-да, конечно! – смущенно забормотал молодой человек, выговаривая слова на картенский манер, то есть как лашенец в крепком подпитии.

Жан обернулся к Локку:

– Ты помнишь, кто мы?

– Две мыши, которые вот-вот сунутся в мышеловку.

– Да я не об этом, дуралей! Кто такие Лазари и Каллас? Прежде чем с людьми знакомиться, хорошо бы самим определиться, что к чему.

– А, ну да… – Локк задумчиво поскреб подбородок. – Местными притворяться нет смысла, все равно мы на картенский манер говорить не научились. Так что фиг с ним.

– Что ж, одной заботой меньше. Меня это вполне устраивает, – кивнул Жан.

– Теперь надо определиться, кто – железный кулак, а кто – бархатная перчатка.

– Погоди, ты ничего не путаешь? Мы избирательную кампанию организовываем, а не в бордель собираемся.

– Я б тебя стукнул, да толку все равно не будет. Ну, ты понимаешь, о чем я.

– А, значит, все как обычно: я – громила, ты – проныра.

– Ну да. Ты – громила, я – гений-вдохновитель. Только для начала не стоит краски сгущать. Начнем с полутонов: пока тебя не разозлят, ты будешь громила добродушный.

– По-твоему, мы должны играть самих себя?

– А что такого? – пожал плечами Локк, с хрустом разминая пальцы. – Еще одной заботой меньше. И вообще, Терпение обещала, что эти люди будут нам во всем повиноваться. Вот сейчас мы это и проверим.

– Сударь, мы готовы вас выслушать, – обратился Жан к молодому человеку, покорно ожидавшему поодаль. – Продолжайте.

– Господа, я счастлив, что вы пребываете в добром здравии! – воскликнул тот, подойдя к Жану и Локку.

Круглолицый незнакомец с румянцем на пухлых щеках всем своим видом выражал горячее желание угодить, однако глаза его за стеклами очков в тонкой оправе были умными и проницательными. Волос надо лбом и ушами не было вообще, но с макушки на спину до самого пояса спадала тугая черная, как вороново крыло, коса.

– Мы так переволновались, узнав о кораблекрушении! – торопливо продолжил он. – Какое несчастье! Случай чрезвычайно исключительный, Аматель штормит редко…

– Ах, кораблекрушение… – протянул Локк. – Да-да, разумеется, трагическое, весьма своевременное кораблекрушение. Именно из-за него мы и прибыли в Картен чуть ли не голыми и босыми. И без гроша в кармане. Беда пришла неожиданно, но, по слухам, нам удалось уцелеть.