Питер Бретт - Дневная битва

– Думаю, что так поступали – во времена войн с демонами, – предположил Арлен. – Но люди все забыли, а после Возвращения оказались слишком заняты тем, чтобы прятаться, а не шевелить мозгами.

Ренна хмыкнула, присмотрелась к сражению и мгновенно узнала в людях лесорубов. Прозвище «Лесоруб» часто встречалось на хуторах; его носил каждый, кто валил деревья и торговал лесом. Даже в Тиббетс-Бруке, до которого тянулись сотни миль, насчитывалось почти сто Лесорубов, живших общиной близ золотых деревьев. Они поразительно напоминали обитателей Лощины.

Мужчины были крупны и кряжисты, одевались в толстые кожаные жилеты, носили наручи, а бицепсы их, казалось, превосходили размером голову Рейны. Она прищурилась и словно воочию увидела Брайна Лесоруба, который несколько месяцев назад защитил ее на совете. Той ночью ей не хватило воли ни шевельнуться, ни пикнуть в свою защиту, но она запомнила каждое слово старейшин Тиббетс-Брука, что приговорили ее к смерти.

На вырубке обнаружились и женщины, вооруженные либо арбалетами, либо густо помеченными клинками. Сначала Ренне показалось, что они одеты в тяжелые юбки, но потом она рассмотрела их в действии и различила разрезы, которые позволяли свободно двигаться без ущерба для скромности.

Ренна фыркнула. Так же нелепо поступили бы и жены Тиббетс-Брука, которые за то и не жаловали ни Ренну, ни ее сестер. Девицы Таннер редко скрывали кожу от солнца. Сама Ренна обнажилась, сколько могла, чтобы открыть воронцовые метки для заряженного магией ночного воздуха.

Женщин окружала группа мужчин, разительно отличавшихся от лесорубов. Они были облачены в толстые, сильно опаленные деревянные доспехи с лаковыми метками и тяжелые шлемы; орудовали копьями и щитами, которые составляли одинаковые комплекты. В центре меточного круга на щите красовался игрушечный солдатик.

– Кто это? – спросила Ренна.

– «Деревянные солдаты», – объяснил Арлен. – Энджирская королевская гвардия. Герцог Райнбек пообещал направить их сюда для обучения лесорубов.

– Похоже, они засиделись, – заметила Ренна.

Несмотря на отменные доспехи, мужчины стояли столбом, крепко сжимали свое оружие и нервно поглядывали на демонов.

– Городская стража, – бросил Арлен. – Привыкли допекать народ и, может быть, способны на пару зуботычин, но до Лощины применяли копье только на плацу. А принц Тамос выглядит хуже всех, – показал он пальцем.

Действительно, человек, которого имел в виду Арлен, нарядился в согласии с представлениями Ренны о принце. Его стальные доспехи были расписаны золочеными метками и начищены до блеска. Сам он был высок и статен, крепко сложен и носил аккуратную черную бородку.

Но принц переминался с ноги на ногу, потягивал руки и вертел головой, тщетно пытаясь расслабить мышцы. Ренна чуяла страх Тамоса издалека и знала: его уловят и демоны.

Было ясно, что лесорубы перевели «деревянных солдат» в тыл, поручили охранять женщин, которые, впрочем, не нуждались в такой защите и не желали ее.

Много лет назад отец Ренны попросил Брайна и еще нескольких лесорубов из Тиббетс-Брука помочь расчистить участок под посевы. Ренна и Бени наблюдали, как те трудились часами, методично валили деревья, отвозили лес и выкорчевывали корни. Каждое движение выглядело отточенным и экономило силы, благо удары осуществлялись за счет веса орудий труда.

Во многом так же сражались и лесорубы Лощины. Те же орудия были помечены и разили с убийственной эффективностью.

Два человека, вооруженные огромными топорами с длинными ручками, метили в ноги лесного демона. Тот, долговязый и тощий, мог действовать с неимоверным размахом, но стоило ему напасть на одного, как второй подступал с противоположной стороны. Когда демон подбирался слишком близко, лесорубы принимали удары на меченые наручи, отражали атаку вспышками магии. Наконец топор подсек демона под колено, его нога прогнулась.

– Сэмм! – кликнул топорник, и позади демона возник третий лесоруб.

Он ударил тварь чудовищным сапогом в спину, и подземник грузно рухнул ничком.

Лесоруб был вооружен огромной двуручной пилой. Он нагнулся и принялся за дело: распиливал толстую, похожую на кору броню шеи так, что магия посыпалась искристым дождем. Брызнул ихор. Через несколько секунд голова отвалилась.

– Ночь!.. – прошептала Ренна.

Арлен с улыбкой кивнул:

– Это Сэмм Лесоруб, но все зовут его Сэммом Пилой. Привычный спиливать ветви для отвоза леса. По сотне деревьев на дню. Теперь он с той же скоростью отрезает конечности демонов.

Сэмма позвали вновь, и он повернулся к лесорубу, который опускал на голову лесного демона тяжелую киркомотыгу. Каждый удар меченым лезвием отбрасывал подземника на шаг, тот не мог восстановить равновесие, но не страдал всерьез, и раны затягивались столь же быстро, как наносились удары. Сэмм подошел сзади и распилил похожие на древесные стволы ноги, когда демон еще стоял. Тварь с визгом упала, а лесоруб зычно поблагодарил Сэмма и вскинул киркомотыгу, чтобы закончить дело.

С десяток лесорубов веревками волокли через вырубку скального демона, стянули ему руки и плечи и дергали так, что подземника швыряло из стороны в сторону. Две женщины без устали стреляли из арбалетов; тяжелые стрелы торчали из обсидианового панциря, как иглы дикобраза, но толку от них было немного, и они лишь усиливали ярость скального демона.

Трое мужчин и мальчик стояли в сторонке; двое, помоложе, держали маленькие, но увесистые киянки, а третий, старший, – тяжелую кувалду. У мальчика был толстый металлический клин.

– Томм Клин с сыновьями, – указал на них Арлен. – Смотри.

Скальный демон уперся ногами, стремясь натянуть веревки, и младшие метнулись к нему, всадили меченые костыли в зазоры между бронированными пластинами на коленях. Одновременно ударили киянками – один раз, второй, рассыпая магические искры, по мере того как забивали костыли.

Демон заверещал и пошатнулся, кренясь все больше, когда лесорубы налегли на веревки всем весом, чтобы его повалить. Он лупил хвостом, задел им группу людей и сбил троих с ног, вырвал из рук веревку Внезапное освобождение швырнуло демона в другую сторону, он потерял равновесие и рухнул.

Мальчишка проворно, как белка, вскочил ему на спину и приставил меченый металлический клин к стыку бронированных пластин. Дальше за дело взялся Томм Клин. Плавно взмахнул кувалдой и опустил ее на металл, породив громовой разряд магии. Вспышка оказалась такой яркой, что Ренна моргнула, а когда открыла глаза, демон уже застыл, сраженный отдачей.

Умело. Действенно. Без лишней траты сил.

– Какая жуть! – произнесла Ренна. – Как деревья валят.

Арлен кивнул:

– В первую ночь было некогда делать оружие и учить местных драться. Мне пришлось метить то, что имелось, и лесорубы отдали свою главную драгоценность – инструменты. Теперь к борьбе ежедневно присоединяется все больше людей, изготовление копий поставлено на поток, но даже лучшие не сравнятся с лесорубами. Они применяют старые орудия. Стоят особняком. Народ ступает легко, когда они в сборе, и травит о них застольные байки, когда их нет.