Даррен Шэн - Горизонты ада

Символизм. Символы…

– Помните, вы мне говорили, что инки практиковали человеческие жертвоприношения? – спросил я.

Зиглер кивнул:

– В истории почти каждого государства существовали человеческие жертвоприношения. Инки не были исключением, хотя они в этом вопросе оказались более утонченными, чем большинство цивилизаций.

– Как можно быть утонченным при человеческом жертвоприношении? – засмеялся я.

Лицо Зиглера приняло мечтательное выражение.

– Они выбирали наиболее желанных из девственников – девушек или юношей, – одевали в роскошные одежды, украшали цветами, кормили экзотическими фруктами и водили всюду, как знаменитостей. Затем им незаметно давали наркотики, которые затуманивали им мозг, поднимали высоко в горы и оставляли там замерзать. Без особой боли, просто тихий уход и воссоединение с богами. – Он довольно вздохнул. – Наверное, это было очень красиво.

Решив обойтись без комментариев, я поинтересовался:

– Инки только таким способом умерщляли свои жертвы? Они никогда не нарушали обряд, не пользовались, к примеру, ножами ?

Зиглер поднял одну бровь:

– Инки приносили в жертву людей только по особым случаям. Уверен, существовала масса других, кровавых жертвоприношений. Но без ножей – инки не плавили железную руду.

– Они должны были использовать какие-то режущие инструменты, – заметил я.

– Разумеется. Острые обломки камней, заостренные кости.

– Это тоже своеобразные ножи.

Зиглер слегка улыбнулся:

– Да, своеобразные.

– Ими можно было вырезать символ солнца на спине Ник?

– Я очень сильно в этом сомневаюсь, – ответил предсказатель.

– Помните, что вы мне сказали по поводу ее убийства, когда я заходил к вам?

– Напомните, пожалуйста.

– Вы сказали, что если бы убийство Ник было связано с инками, то оно произошло бы в не «Скайлайте», а где-нибудь здесь, вблизи строящегося памятника. Вы все еще так думаете?

Озадаченно помолчав, Зиглер сказал:

– Я думаю, это хорошее место для жертвоприношения богу Солнца, верно, но Николу убили в гостинице.

Покашляв, я отвернулся.

Зиглер внимательно посмотрел на меня:

– Вы хотите сказать, что нет?

Я заколебался, сомневаясь, стоит ли выкладывать своего козырного туза, затем решил, что не стоит, лучше пока придержать.

– Ну, разумеется, она была убита в гостинице, – сказал я. – Но возможно, Ник бывала тут раньше. Вы когда-нибудь говорили ей об этом месте?

– Может быть, упоминал, но только походя. Ко времени наших последних сеансов она уже охладела к инкам и Солнцу. Ее потянуло к демонам.

Подъехал грузовик, и нам пришлось отойти в сторону. Зиглер вел меня уверенно, он ориентировался на стройке, как дома. Я заметил высокого мужчину в хламиде недалеко от нас. Казалось, он смотрит на строящуюся статую, но это было невозможно, потому что, когда он повернулся, я понял, что он слепой. Он повернулся ко мне лицом так же, как слепец в зале крематория. Сначала я решил, что это один и тот же человек, потом сказал себе, что слепец не мог следовать за мной по всему городу.

– Какой высоты будет эта штука? – спросил я, не отводя глаз от слепого человека в хламиде и недоумевая, что он может делать на строительной площадке.

– Примерно девятьсот футов, – ответил Зиглер.

Я обомлел:

– Черт! Такая огромная статуя? Зачем?

– Внутри она будет пустой, – пояснил Зиглер. – Там будут храниться музейные ценности, ими можно будет любоваться, поднимаясь наверх. Проект статуи предполагает использование солнечных лучей. В голове разместят много зеркал, которые превратят ее в гигантскую световую сферу. Когда статую возведут, вы получите возможность подняться наверх и побывать в помещении настолько светлом, что вам покажется, будто вы находитесь внутри Солнца.

– Это ведь опасно. Такой яркий свет… – Я огляделся в поисках слепца, но тот исчез. – Такой яркий свет может ослепить. – Я нахмурился, покачал головой и показал на краны: – А как их монтировали?

Зиглер пожал плечами:

– Ни малейшего понятия. Прямо удивляюсь, как подумаю об этом.

– Почему вы не спросите у кого-нибудь, кто в курсе?

– Я собираюсь каждый раз, как мне это приходит в голову, но затем снова забываю…

Несколько минут мы не разговаривали. Просто разглядывали возвышающиеся над нами краны и думали каждый о своем. Зиглер, скорее всего, мечтал об инках. Я же думал о символе, вырезанном на спине Ник.

Наконец медиум проговорил:

– Мне нужно уходить. Через час встреча с клиентом. Когда приеду домой, вымоюсь и переоденусь…

Он замолчал и устремил взгляд вдаль. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, куда он смотрит. Затем я тоже увидел. Льющийся с неба поток дождя, напоминающий вертикальную колонну до небес, в сотне футов за статуей.

Зиглер поспешил туда, я последовал за ним.

– Что это? – спросил я на ходу.

– Божий дождь, – выдохнул он. От возбуждения он раскраснелся. – Вы никогда не видели?

– Нет.

– Это редкое явление. Я вижу его всего третий раз.

Мы остановились в непосредственной близости от необыкновенного потока дождя, капли которого казались прямыми серебристыми нитями, уходящими в облака.

– Невероятно, – произнес Зиглер. – Никогда не видел его так близко.

– Действительно странное явление, – согласился я.

Дождь падал стеной, около шести футов в длину и пару футов в толщину. Земля за пределами этого прямоугольника была абсолютно сухой, если не считать пятен от брызг по краям.

– Виллаки верили, что это голос бога Солнца, – просветил меня Зиглер. – Таким способом они с ним связывались.

– Виллаки ?

– Древние жрецы инков.

Пока мы смотрели на дождь, слепец в хламиде, которого я заметил ранее, появился откуда-то со стороны. Он встал ближе к дождю, и на его длинном белом одеянии стали расплываться влажные пятна. Очень старый, короткие седые волосы. Слева на подбородке родинка. Голова его слегка покачивалась вперед и назад, и казалось, он не ощущает нашего присутствия.

Я повернулся к Зиглеру, желая расспросить его о жрецах, но тут слепой рванулся вперед, схватил меня за руку и втащил под «душ». Я хотел было возмутиться, но не успел издать и звука, как мир рассыпался хрустальными осколками света, и мне пришлось закрыть глаза руками.

Когда спустя несколько секунд осторожно убрал руки от лица, я находился уже не на стройплощадке. Даже не в городе. Я стоял на каменистом краю утеса, который возвышался над плодородной долиной.

– Красиво, верно? – произнес кто-то.

Повернувшись, я увидел слепого.

– Да, – согласился я. Часть меня знала, что ничего подобного не может быть, но я подчинился гипнотизирующему видению.

– Нам скоро нужно уходить, – сказал слепой, и я послушно кивнул. – Мы никогда не сможем вернуться.