Моника Пиц - Ночь лазурных сов

«Жизнь кругом горяча, – ни с того ни с сего пожаловался Данте несколько дней назад. – Мы должны чувствовать гораздо больше: жар, холод, ненависть, любовь».

Было ли это причиной того, что он нарушил все правила Невидимого города? Любовь? Путешественники во времени не влюблялись. Уж точно не в человека. Не без риска навлечь на себя гнев Хранительницы времени. Никто из невидимок не выступал против воли своей госпожи безнаказанно. Даже сверхталантливый Данте, которому только предстояло пройти через подобное.

Коко все больше нервничала. Кое-что быстро сделать? Это «кое-что», по ее мнению, длилось уже слишком долго. В который раз сквозь время и пространство она попыталась установить контакт с часовым поясом 21 и с Данте. Приложив указательный и средний пальцы на хронометр, который она носила на запястье левой руки, Коко активировала датчик распознавания людей. Циферблат исчез. С помощью установочных кнопок по краям она ввела принадлежавший Данте четырехзначный номер сотрудника: 6454. Вместо ожидаемой голограммы Данте над хронометром высветилось красное светящееся сообщение об ошибке: Абонент недоступен . Код ошибки заставил Коко вскрикнуть от беспокойства. Что если Данте решил пойти за Линой и при этом против Невидимого города? Что если ее лучший друг решил стать отступником и теперь, как дезертир, незаметно жил среди людей? Бросил ли Данте свой хронометр? Стал ли он настолько зависим от Лины, что перешел на ее сторону и решил больше не путешествовать во времени, чтобы помогать другим? Так же, как мать Лины, Рея, выбрал жизнь со смертным? Что, во имя всего, задумал Данте? Неведение было хуже, чем все остальные чувства, которые Коко испытывала до сих пор. Хуже, чем ее ощущения в муравейнике, в который она случайно попала во время своего самого первого путешествия во времени. На этот раз зудело и изнутри, и снаружи. Она больше не могла терпеть. Коко чувствовала волнение в желудке, в конечностях, в голове.

Теснота улиц Невидимого города угнетала. Через несколько дней наступит «Ночь сов»: раз в столетие через сто часов после новолуния все жители Невидимого города собираются, чтобы вновь принять сотню молодых путешественников во времени в ряды невидимок. На этот раз ажиотаж был особенно велик. С тех пор как исчезла Рея, Хранительница времени отказалась от всяких праздничных мероприятий.

За две недели до церемонии деятельность путешественников постепенно прекратилась. Воздух вибрировал от напряжения и предвкушения. Большинство из них не виделись годами, некоторые, может быть, десятилетиями. В точности этого не мог сказать никто, время в Невидимом городе жило собственной жизнью. Римский легионер вел под руку придворную даму в громоздком белом парике и вычурном расклешенном светло-голубом платье, средневековый крестьянин буйно приветствовал рэпера с толстыми золотыми цепями на шее и в широких штанах. Красочно одетые путешественники во времени прибыли из всех уголков и часовых поясов в Невидимый город: шут из XIV века прогуливался вместе с женщинами в величественных платьях и красочно одетыми хиппи с распущенными волосами. Коко тщетно искала в толпе знакомую белую макушку. Данте был единственным, кто никогда не одевался в соответствии с заданием, а всегда носил свой длинный черный плащ. Он настолько усовершенствовал искусство уклоняться от взглядов людей, что это ему разрешили. Неважно, что он носил, среди смертных он всегда оставался невидимым.

Перед столовой образовалась длинная очередь по двое голодных коллег в каждом ряду, далеко уходящая к центральному восьмиугольнику домов в Невидимом городе; в тесноте она напоминала гроздья винограда. На выдаче рабочей одежды царило оживление. Были представлены варианты на все времена, в любом стиле и на каждую рабочую смену: от кринолина до набедренной повязки. Волнение ощущалось повсюду. Коко знала наверняка, что передача хронометров новым путешественникам во времени была одним из обязательных для всех событием. Церемония сопровождалась бесконечным количеством встреч, на которые собирались лидеры Невидимого города, чтобы определить планы и цели на следующий год. Воодушевляющее чувство овладевало каждым, когда в «Ночь сов» открывали крышу Купола, а вокруг порхали птицы с хронометрами. Конечно, это были не настоящие совы, а искусственные птицы, состоящие из сотен шестеренок, которые волшебным образом преодолевали таинственную границу между часовым заводом и Невидимым городом и дали местности ее название: «Совиная нора». Коко видела чудесных птиц только однажды, на собственной присяге. Но как ей радоваться великому событию, если в ее голове звучит лишь «Данте, Данте, Данте»? Именно потому, что появление на большом собрании было строго необходимо для каждого из невидимок, это был решающий день, когда для всех становилось очевидным: есть ли потери в их рядах. От тех, кто отсутствовал в «Ночь сов», Невидимый город отворачивался навсегда, и они изгонялись из общины.

Почти на автомате ноги понесли Коко дальше, к гостинице «Солнечная», которая, как и все другие отели, находилась в самом дальнем восьмиугольнике города. Может, она все-таки встретится с ним там? Путешественники во времени постоянно меняли номера в отелях, гостиницах, пансионах и хостелах. Постоянное место жительства противоречило их концепции жизни, а также длительным связям любого рода. На шестом этаже, где недавно жил сотрудник 6454, было по-прежнему темно.

– Ты видел Данте? – спросила Коко коллегу, который, как она знала, в данный момент жил на четвертом этаже «Солнечной». Вошедший пожал плечами, точно так же, как и две девушки в топиках с оголенными животами и узких джинсах, которые, видимо, совсем недавно были на задании в 21 часовом поясе. Там, где жила Лина. Вместо ответа одна из девушек в ужасе спросила:

– Данте еще не вернулся? В этот день?

Сильная паника отразилась в ее глазах. Похоже, никто в Невидимом городе не упустил из виду чересчур близкую связь между Данте и Линой за последние недели. Со времен Реи никто не осмеливался так открыто противостоять приказам Хранительницы времени. Коко воздержалась от дальнейших расспросов. Она боялась, что этим она только еще больше распространит слухи. Каждый путешественник во времени имел представление о фазах разоблачения отступника. Сначала появлялись шепотки, шушуканья, бормотания и хмурые взгляды. В дни, предшествующие церемонии, когда подозреваемый исчезал, слухи начинали распространяться, как лесной пожар, от отеля к отелю, от путешественника к путешественнику. За спинами обменивались скудной информацией о пропавших без вести. Для Данте еще оставалась надежда. Только когда путешественник во времени совершенно отсутствовал в «Ночь сов», слухи становились непререкаемой действительностью, а имена отступников навсегда исключались из всех разговоров. Все делали вид, что их никогда не существовало, хотя каждый слишком хорошо помнил любого из них. Последняя фаза считалась завершенной, когда номера бывших сотрудников были переназначены. Перераспределение было равносильно смертному приговору. По слухам, кто-то в этом году получит 4477: номер Лины.