Мари Бреннан - Халцедоновый Двор. И в пепел обращен

Бладуорт вздрогнул, вскинулся, точно пробудившись от сна.

– Боже правый, – вскричал он, – что я могу поделать? Я исчерпал все! Люди мне не подчиняются! Я велел растаскивать дома, но огонь наступает быстрее, чем мы успеваем сделать хоть что-нибудь!

Пипс поклонился – по-видимому, пряча за поклоном гримасу неприязни – и подступил к лорд-мэру поближе, чтоб не кричать о дальнейшем на весь белый свет.

– Его величество отдал приказ отправить сюда свою лейб-гвардию, а может, и часть Колдстримского гвардейского полка, а также герцога Йоркского и лорда Арлингтона. Вам надлежит без промедления уведомить их, довольно ли этого для поддержания порядка и сноса строений.

– О нет, нет, – поспешно ответил Бладуорт, всплеснув руками, – нет, больше солдат мне не нужно, у нас ведь есть Лондонские Ополченцы. Вот только я… я должен удалиться и отдохнуть. Всю ночь, всю ночь на ногах…

Не прекращая невнятной болтовни, лорд-мэр улизнул прочь, оставив изумленного Пипса наедине с Джеком.

– Рушить домов он не приказывал, – сказал стоявший позади Джек. – Без позволения владельцев побоялся, а получить его вовремя возможности не представилось. Но я помогу вам оповестить всех.

«Все это следовало начинать много часов назад. Пока простой пожар не обернулся этим четырежды проклятым Богом Драконом».

В любое другое время Джек был бы в восторге от шанса взглянуть на Дракона, понаблюдать за ним и, может быть, что-то узнать о его природе. В любое другое – но не сейчас. Это создание грозило Лондону уничтожением, и больше Джеку не требовалось знать ничего. Разве что – как его остановить.

Разумеется, Пипс, как и прочие, боровшиеся с Пожаром, Дракона не видел. Да, они говорили о нем, точно о ненасытном звере, коварном, злокозненном, стремящемся сломить их оборону, но даже не сознавали, сколь все это соответствует истине. Тем не менее, сему джентльмену хватало ума понять, что действовать нужно решительно.

– Там, на Корнхилл-стрит, отряд лейб-гвардейцев, – сказал он, благодарно пожимая Джеку руку. – Не сходите ли вы к ним?

Кивнув в знак согласия, Джек перевел дух и как можно быстрее отправился в путь одной из боковых улочек. Однако не успел он отойти от Кэннон-стрит и на дюжину шагов, как был ухвачен за рукав каким-то человеком с безумным взглядом – причем ухвачен рукою, свободной от порядком заржавленной шпаги.

– Вооружайся, брат!

– Вооружаться? Зачем?

– Они подпалили Святого Лаврентия Паунтни!

– Кто «они»?

Как оказалось, вооруженный шпагой малый был не один. Следом за ним сгрудились его приятели – все, как один, столь же скверно вооруженные. Имевший при себе лишь столовый нож [28] В описываемые времена за столом, как правило, пользовались личными ножами. , Джек начал подумывать, не затеряться ли вновь в толпах на Кэннон-стрит.

– Паписты, кто же еще! – ответил второй. – Их тысячи! Тысячи французских папистов, жгущих дома и церкви – и один зашвырнул зажигательное ядро прямо на колокольню Святого Лаврентия!

В эту минуту Джеку было вовсе не до смеха, однако он заставил себя глумливо ухмыльнуться.

– Да ну? Мне бы такую силищу! Колокольня Святого Лаврентия – одна из самых высоких в городе. Я видел, как занялась эта церковь, друзья: дело всего-то навсего в искре, расплавившей свинец кровли и провалившейся вниз, к деревянным стропилам.

Конечно, искра эта была пущена в цель намеренно, но не человеческим существом, не тем, кого можно одолеть шпагой.

– Но паписты…

– Нет в городе никаких папистов! Здесь вы найдете только людей, душой и телом стремящихся остановить Пожар!

Людей… а также и дивных. Господи Иисусе, он же должен был ждать на Кэннон-стрит Иррит с вестями о том, как подвигается дело у водяных духов! Вспомнив об этом, Джек едва сдержал желание как следует встряхнуть этих паяцев за ворот.

– Хотите заняться делом, так уберите оружие, ступайте в приходскую церковь да разживитесь пожарными крючьями. Король отдал приказ растаскивать дома.

Все изумленно вытаращили глаза. Да, распоряжаться Джек никаких прав не имел, однако терпение его иссякло до последней унции, а грубой силы оставалось еще вдоволь.

– Живо!!!

И люди повиновались.

Халцедоновый Чертог, Лондон, полдень

Новое прикосновение Джека уняло холод Калех, оставив в теле лишь усталость и дрожь. «Луна и Солнце, – думала Луна, – вот какова она, связь с собственными владениями. Я страдаю, так же, как и они, и королеве приходится куда тяжелее, чем подданным».

– Король прибыл к Куинхитской пристани, чтоб воодушевить народ, – заговорил Джек, едва она отдышалась, – а с ним и герцог Йоркский. Пожар надеются остановить у пристани Трех Журавлей на западе и у пристани Святого Ботольфа на востоке. Велики опасения, что огонь доберется до Тауэра и хранящихся там запасов пороха.

Одна мысль об этом вгоняла в дрожь не хуже ледяного ветра. Несомненно, порох из Тауэра уже вывозят, но сколько это займет времени? А между тем подобный взрыв может уничтожить весь Сити…

Под слоем грязи и копоти лицо Джека было бледным, как полотно. Жар пламени давным-давно заставил его раздеться до нижней рубашки, и теперь он неудержимо дрожал, несмотря на плащ на плечах.

– Ветер не пускает огонь на восток, но хорошего в этом мало – ведь в то же время он гонит пламя к западу. Наши старания замедляют распространение Пожара, но погасить его мы не в силах. Где ни разрушим дом, огонь оттесняет нас назад прежде, чем мы растащим обломки, а это все равно, что собственными руками мостить ему путь. Если…

Джек ненадолго умолк, глядя на Луну с высоты своего роста, и, наконец, завершил мысль:

– Если б не ветер, шанс бы, пожалуй, был.

Именно об этом Луна размышляла все утро. Истока, подобного речному, у ветра не имелось, и Калех отнюдь не сидела за городскою стеной, во все щеки дуя на Лондон, но Луна попробовала остановить ее иначе.

– Я послала к ней гонца с просьбой о недолгом перемирии, – сказала она. – В конце концов, Никневен враждует со мной и моим двором, а не со смертными лондонцами…

– И?

Ответ Джек прочел в ее взгляде, избавив Луну от лишних слов. Скрипнув зубами, он сделал глубокий вдох и подытожил:

– Ей плевать.

Или, по крайней мере, тому, кто отдает ей приказы… Все это время где-то за городской стеной стоял лагерем, ожидая возможности нанести удар, отряд шотландских дивных. Как только двор окончательно ослабнет либо разбежится, они спустятся вниз и заберут то, за чем явились.

– А может, отдать ей то, чего она хочет? – спросил Джек, словно бы прочитав мысли Луны.

Луна отвернулась прочь и плотнее закуталась в плащ.

– Нет. Ифаррена Видара я Никневен не отдам.

Судя по невнятным, отрывистым звукам за спиной, Джек начал было, но тут же оборвал, по меньшей мере, три разных ответа, и лишь после этого заговорил разборчиво: