Eugenio Pochini - Пиратская кровь

Роджерс кивнул и продолжил детально рассказывать, как обнаружились факты, начиная с утренней встречи с Генри Морганом и заканчивая разговором с Винном.

Тем временем Хусани взял один из стульев и сел на него.

– И как ты думаешь убедить остальную команду?

– Пока не нужно, чтобы они знали правду, – ответил Роджерс. Но ему тут же вспомнилось предостережение Винна: « Тот, кто ищет сокровище, должен заплатить за него ».

Его пронзило чувство тревоги, словно некий дамоклов меч повис над его головой. Он постарался встряхнуться. Он не мог позволить себе сомневаться. Ему на помощь пришел О’Хара.

– Какие гарантии предлагает губернатор? – полюбопытствовал он.

Роджерс улыбнулся. Обезображенная часть лица превратилась в гримасу, которая заставила бы содрогнуться даже самого смелого человека.

– Эта миссия будет разворачиваться на законном основании. После казни Морган пошлет мне новое гербовое письмо.

– Храни Бог короля! – проговорил Хусани с издевкой.

Некоторые из мужчин прекратили храпеть, бормоча во сне невнятные слова. Потом храп возобновился.

– Никто не знает настоящих намерений губернатора, – прошептал Роджерс. – Даже Его Величество. Если Винн сказал правду, то эта карта приведет нас к невообразимому сокровищу.

О’Хара поднял свой бокал. Он не выпил ни одной капли с тех пор, как они начали беседу.

– Чтобы удача нам улыбнулась.

– За наше здоровье, – присоединился к нему Роджерс.

– Пусть Дьявол тебя проведет, капитан! – огромный африканец тоже присоединился к ним.

Большая часть ночи прошла в дискуссии о том, как организовать путешествие. Они сошлись на том, что понадобятся, по крайней мере, пять дней, чтобы снарядить « Делицию ». Потому у них было достаточно времени, чтобы подготовиться к экспедиции. Но сердце Роджерса терзали предчувствия. Несмотря на то, что все казалось спокойным, страх мучил его почти весь вечер. В ушах, помимо предупреждения француза, стояло восклицание Хусани.

« Пусть Дьявол тебя проведет, капитан! »

***

Колокола единственной церкви Порта-Ройала оглушительно зазвенели при первых рассветных лучах.

Джонни проснулся от этого шума. Звон яростно бил у него в висках, что было явным признаком того, что он спал мало и плохо. Он приоткрыл глаза. Прямо над собой он увидел лицо, плавающее в воздухе. Сначала он даже не узнал его. Фигура спящей Энни частично закрывала обзор. Наконец Джонни сфокусировал взгляд и услышал голос Бартоломеу, который приветствовал его со своим привычным акцентом.

– Хотя бы попытайся сказать по-английски, – взмолился Джонни. – Я не спал почти всю ночь, у меня страшно болит голова.

– Ты прав, – усмехнулся тот. – Извини.

Джонни с трудом поднялся. Ноги неумолимо подгибались. Он сумел избежать падения только потому, что португалец успел подхватить его. Он взял его под руки и поставил у подножья кровати.

– Я позабочусь об этом, – сказал Бартоломеу и направился открыть ставни. Поток свежего воздуха ворвался в комнату. Солнце проникло внутрь, резко очерчивая его фигуру на фоне утреннего света.

У него было острое лицо увенчанное копной черных волос, завязанных в хвостик. Темные глубокие глаза придавали ему грозный вид, который усиливался черными бровями, соединяющимися на переносице. Верхняя губа была обрамлена ястребиными усами.

– Как твоя мать? – спросил он.

– Плохо, – ответил Джонни.

Оба посмотрели на Энни. Она все еще спала. Несмотря на расслабленное дыхание, она, вероятно, провела нелегкую ночь. Это было видно по страдающему выражению лица.

– Оставим ее отдыхать, – продолжил Бартоломеу. – Делать нечего.

– Но…

– Никаких возражений, – остановил его Бартоломеу. – Пойдем со мной. Нам надо поговорить.

Парень согласился, хотя и неохотно. Они спустились на нижний этаж и сели на табуреты, стоящие за прилавком.

– Вчера здесь был Беннет, – начал Бартоломеу, возясь с пыльной бутылкой рома. – Мне неважно то, чем вы занимаетесь, а также ваши сказки, которые вы рассказываете, чтобы не беспокоить твою мать.

После последних событий Джонни совсем забыл об этом. Он инстинктивно прикоснулся пальцем к носу. Отек, как и боль, спали. К счастью, Энни, кажется, ничего не заметила.

« В таком состоянии она и не могла заметить », – подумал он.

– Она сильная женщина, – подчеркнул хозяин, – но ты не имеешь права творить всякие глупости. Пацан, который докучает тебе сегодня, завтра станет пьяницей, который тебя зарежет.

– Это одна из твоих аксиом?

Португалец нахмурился. Презрительный тон, с которым парень произнес это, не нравился ему. Он отпил ликеру.

– Нет, – ответил он с ехидной усмешкой. – Я придумал это только что.

Джонни опасался, что последует очередная головомойка, и он был готов вскочить, как пружина. Ему все было безразлично, кроме его матери. Любая простая острота португальца могла вывести его из себя.

– Выпей и ты, давай, – подбодрил его Бартоломеу, протягивая бутылку.

– С утра?

– Рано или поздно ты должен стать мужчиной. Покажи мне, из чего ты сделан. Смелее!

Терпкий сильный аромат рома ударил в нос Джонни, который не смог сдержать гримасу отвращения. Он осторожно прикоснулся губами к горлышку и запрокинул назад голову. Сладкая обжигающая жидкость полилась в горло. Добравшись до желудка, она обожгла его.

– Жжется! – воскликнул парень. Мощный кашель начал вырываться наружу. Он сделал несколько шагов вперед под смеющимся взором Бартоломеу, который не мог не расхохотаться.

***

Губернатор по привычке просыпался ранним утром. Особенно, когда должен был присутствовать при казни. В такие моменты он вообще не мог уснуть, с нетерпением ожидая момента, когда начнется казнь.

Но в этот раз все было по-другому.

После ухода Роджерса он предпочел удалиться в свои покои, даже не прикоснувшись к еде. К напряжению прибавилась еще и бессонница, которую он приписывал чревоугодию. Зная, что не сможет уснуть, он приказал Феллнеру, своему личному дворецкому, прислать к нему одну из черных девиц, которые работали на кухне.

– Вы, должно быть, Абена, – сказал он, едва девица вошла в комнату.

Она ограничилась простым кивком и осталась стоять у двери, осматриваясь вокруг со смущенным видом.

– Не бойтесь, моя дорогая, подойдите ко мне, – с хозяйской улыбкой проговорил губернатор. – Располагайтесь.

– Сейчас, Ваше Превосходительство?

– Да.

Намек был прозрачным, и Абена начала раздеваться. Морган с интересом смотрел на нее, будто ребенок, наблюдающий неизвестное явление. Затем тоже начал раздеваться. Он с силой схватил ее, и Абена позволила ему сделать это. Акт продлился недолго, но Морган казался удовлетворенным, после чего сразу уснул.