Роберт Говард - Приключения Конана-варвара. Путь к трону (сборник)

– Твоя взяла. У меня нет выбора. Каковы твои требования?

– Ты вернешь мне все свои нынешние владения в Аквилонии. Прикажи своим гарнизонам сдать оружие и покинуть все замки и города, в которых они размещаются, и как можно быстрее убраться с территории страны. Кроме того, ты вернешь мне всех аквилонян, проданных в рабство, и заплатишь мне контрибуцию, размер которой я определю позднее, после того, как будет оценен вред, нанесенный королевству твоей оккупацией. Ты останешься моим заложником до тех пор, пока все эти условия не будут выполнены.

– Я согласен, – ответил Тараск. – Я сдам без сопротивления все замки и города, в которых размещены мои гарнизоны; все прочие условия тоже будут выполнены. Какой выкуп ты потребуешь за меня лично?

Конан рассмеялся и убрал ногу с закованной в сталь груди своего врага, схватил его за плечо и рывком поставил на ноги. Он уже собрался было заговорить, но потом отвернулся, заметив, что к нему приближается Хадрат. Жрец, по своему всегдашнему обыкновению, хранил спокойствие и самообладание, пробираясь между грудами павших людей и лошадей.

Конан окровавленной рукой смахнул с лица пот и грязь. Он сражался весь день, сначала с копейщиками в пешем строю, а потом в седле, возглавив конную атаку. Его накидка потерялась, доспехи были забрызганы кровью и погнулись от ударов мечей, булав и топоров. Он возвышался над полем брани, подобно какому-нибудь языческому титану или герою.

– Отличная работа, Хадрат! – радостно приветствовал он жреца. – Клянусь Кромом, до чего же приятно было увидеть твой сигнал! Мои рыцари уже сходили с ума от нетерпения и изводили себя, желая поскорее ввязаться в сечу. Боюсь, мне не удалось бы долго сдерживать их пыл. Что там с колдуном?

– Он отправился по мрачной дороге в Ахерон, – ответил Хадрат. – А я – я еду в Тарантию. Моя работа здесь завершена, и теперь меня ждут кое-какие дела в храме Митры. Нам здесь больше нечего делать. На этом поле мы спасли Аквилонию – и не только ее. Ваша поездка в столицу станет триумфом для страны, переполненной радостью. Вся Аквилония будет торжествовать по случаю возвращения своего короля. Итак, до следующей встречи в большом королевском зале – прощайте!

Конан молча смотрел вслед жрецу. С разных концов долины к нему спешили рыцари. Он увидел Паллантида, Тросеро, Просперо, Сервия Галанна – их доспехи были забрызганы кровью. Грохот сражения уступил место торжествующим победным крикам. Все глаза, горящие от восторга и усталости, были устремлены на огромную фигуру короля в черной броне, а руки в латных рукавицах воздели над головами окровавленные мечи. Над полем, словно приливная волна, прокатился слитный рев, в котором можно было разобрать слова:

– Слава Конану, королю Аквилонии!

Тараск заговорил вновь:

– Ты так и не назвал сумму моего выкупа.

Конан расхохотался и одним движением бросил меч в ножны. Он провел окровавленными пальцами по своим густым черным кудрям, словно примеряя невидимую пока корону.

– В твоем гареме есть девушка по имени Зенобия.

– Да, есть, – недоуменно признал Тараск.

– Очень хорошо. – Король улыбнулся, словно вспомнив нечто очень приятное. – Она станет твоим выкупом. Больше я ничего не потребую за тебя лично. Я приеду за ней в Бельверус, как и обещал. Она была рабыней в Немедии, но я сделаю ее королевой Аквилонии!

Всадница натянула поводья, останавливая измученного скакуна. Тот широко расставил ноги и понурил голову, словно и вес красной кожаной уздечки с золотыми кисточками был сейчас для него слишком велик. Женщина выпростала ногу в сапоге из серебряного стремени и спрыгнула с шитого золотом седла. Привязав поводья к стволу раздвоенного деревца и подбоченившись, она повернулась, оглядывая окрестности.

А они выглядели не слишком приветливо. Огромные деревья вплотную подступали к маленькому озеру, из которого только что напился ее конь. Густой подлесок назойливо лез в глаза, сгущая сумерки, и без того царившие под пологом, образованным переплетением ветвей. Женщина вздрогнула, зябко повела роскошными плечами и выругалась.

Она была высокого роста, с большой и развитой грудью, с длинными руками и ногами. Вся ее фигура буквально излучала непривычную для ее пола силу, с которой очень удачно сочеталась несомненная женственность. Никто не принял бы ее за мужчину, несмотря на манеры и одежду. Последняя была весьма неуместной в окружающей обстановке. Вместо юбки на ней красовались короткие и широкие атласные штаны чуть выше колена, а перепоясалась она широким шелковым кушаком. Высокие ботфорты мягкой кожи доходили ей почти до колен, а довершала ее наряд шелковая блузка с низким вырезом, распахнутым воротом и широкими рукавами. На одном изящном бедре болтался прямой обоюдоострый меч, а на другом висел длинный кинжал. Непокорные золотистые волосы, доходившие ей до плеч, перехватывала малиновая атласная лента.

На фоне строгого и даже мрачного леса она, пусть и ненамеренно, выглядела чрезвычайно живописно и совершенно неуместно. Гораздо более гармонично она смотрелась бы на фоне моря, облаков, мачт и пикирующих чаек. В ее больших глазах отражался цвет морской волны. В этом, впрочем, не было ничего удивительного, поскольку женщину звали Валерия из Красного Братства, о подвигах которого распевают все моряки, стоит им собраться вместе.

Она запрокинула голову, силясь разглядеть сквозь путаницу ветвей небо, которому полагалось там быть, но, потерпев неудачу, вновь негромко выругалась.

Оставив лошадь привязанной, она направилась на восток, время от времени оглядываясь на озеро, чтобы не заблудиться и запомнить направление. Лесная тишина угнетала ее. На высоких ветвях не распевали птицы, и в кустах не было слышно привычного шуршания мелкого зверья. Она проделала много миль в гнетущем молчании, нарушаемом только звуками ее собственного дыхания.

Женщина утолила жажду водой из озера, но, ощутив первые признаки подступающего голода, принялась озираться по сторонам в поисках каких-нибудь фруктов: ими она и питалась после того, как иссякли запасы провизии, которые она везла с собой в седельных сумках.

Наконец она разглядела впереди какую-то темную массу. Это оказалась скала из темной породы, похожей на огневик, вздымавшаяся над обступившими ее деревьями. Вершину скалы скрывал от глаз сплошной покров листьев. Похоже, что она возносилась над кронами деревьев, и, забравшись на нее, женщина сможет оглядеться по-настоящему – если предположить, что этот густой и непроходимый лес, по которому она ехала много дней, вообще где-нибудь кончается.

Узкий гребень, похожий на каменную насыпь, вел на самый верх скалы. Поднявшись футов на пятьдесят, она подошла к нижнему краю лиственного купола. Деревья росли не вплотную к скале, но их ветви с густой листвой тянулись к ней. Девушка полезла внутрь этого зеленого царства, ничего не видя ни под, ни над собой. Впрочем, совсем скоро взору ее открылось голубое небо, и мгновением позже она вышла на яркий солнечный свет и увидела простирающийся под ногами зеленый покров. Она стояла на широком уступе, протянувшемся на одном уровне с макушками деревьев, в центре которого торчал острый шпиль, похожий на каменный клык. Но в следующий миг ее внимание привлекло нечто совсем другое. Ногой она зацепила что-то под ковром опавших листьев. Она разгребла их и увидела человеческий скелет. Опытным взглядом женщина окинула пожелтевший костяк, но не увидела ни сломанных костей, ни каких-либо еще следов насилия. Должно быть, человек этот умер естественной смертью, хотя она не могла себе представить, зачем ему понадобилось лезть на скалу, чтобы умереть здесь.