Кендалл Калпер - Соль и шторм

– Этого слишком много, Эвери, – прошептала она.

С минуту мы смотрели друг на друга, затем она прошла мимо меня к туалетном столику, прижала руки к груди.

– Посмотри на себя, – ее голос звучал мягко, голубые глаза лучились.

Я взглянула на свое отражение. Эта прическа… с ней я действительно походила на настоящую молодую леди, изящную и милую. Впервые в жизни я выглядела так, будто действительно принадлежу тому миру, в который всеми силами пыталась втянуть меня мать.

– Какое прелестное личико, – она говорила обо мне, потому что ее собственное лицо вот уже много лет было изуродовано. – До чего милая, красивая девушка! Ты ведь знаешь это, правда? Ты умна и талантлива и можешь достичь многого. Ты заслуживаешь лучшего, самого лучшего!

Ее губы изогнулись в улыбке, пальцы легонько потрепали меня по плечу, и прежде чем я успела что-то ответить, она повернулась и вышла, оставив за собой шлейф тонкого аромата лаванды.

Я смотрела ей вслед, в пустой дверной проем. Руки дрожали. Я не сразу вспомнила, зачем пришла в ее спальню. Затем быстро схватила расческу.

– О нет! – простонала я. Все зубцы оказались увиты моими черными волосами, и отделить их от материных стало невозможно. Я со злостью отшвырнула щетку, и та упала на пол с тяжелым стуком.

Я снова подошла к туалетном столику и наклонилась к зеркалу, вглядываясь в свое отражение. Что она со мной сотворила? Несмотря на то что я никогда не видела лицо матери без этого шрама, несмотря на то что ее глаза были ярко-синими, а мои – серыми, стоя перед зеркалом в ее комнате, я поняла, что она сделала. Она превратила меня не в леди, а в девушку, которой когда-то была сама.

Я принялась расплетать волосы и выдирать гребни и шпильки, бросая их на пол. Было больно, но я не останавливалась, пока хорошенькое личико в зеркале не исчезло.

На следующий день, когда я переступила порог квартирки месье Дюбьяра, Тэйн уже ждал внутри.

– Ну? – спросила я.

Он взглянул на меня.

– Это лучшее, что ты смогла найти? – Тэйн повертел в руках тончайший зеленый вышитый шарф моей матери. Достать эту вещицу было проще, чем что-нибудь еще, и она действительно очень ей нравилась.

– А что не так? – Я скрестила руки на груди. Я снова провела ночь без сна. Все тот же кошмар разбудил меня дважды, и, в конце концов, взвинченная до предела, я так и просидела до утра, размышляя о своем будущем. – Это шарф моей матери.

– Просто у меня нет ощущения, что эта вещь вообще кому-нибудь принадлежит. – Тэйн растянул шарф на полу, ткань заискрилась в лучах солнечного света. – Не знаю, сработает ли заклинание.

– Но ты все же попробуешь?

Он глубоко вздохнул.

– Да, попробую, – у него вырвался долгий вздох. – Ты сядь. Меня нервирует, когда слоняешься по комнате.

Подоткнув юбки, я уселась напротив него. Тэйн собрал шарф в кулак. Из открытой сумки, что стояла у него под боком, достал несколько нитей – точно такие были в амулете, который он мне подарил. Его губы шевельнулись, и хотя слов было не разобрать, я почувствовала, как воздух вокруг него словно завибрировал. Это тихое, напряженное предвкушение было мне знакомо – оно всегда сопровождает магический обряд.

Мыслями я вернулась в бабушкин дом. Вот я сижу на своей складной кровати и смотрю, как она работает. Мои руки стараются повторять ее движения – шелушить ракушки, начищать их песком. Розовые детские пальчики двигаются медленно, медленно. Я часто помогала, особенно после того, как она научила меня связывать ветер. Конечно, амулеты делала бабушка. А мне доверялось подготавливать материалы – выскабливать ракушки, выщипывать птичьи перья. Наблюдая за работой бабушки, я ощущала, как внутри меня пробуждается и гудит сила, пусть я и не знала, как ею управлять. Это было восхитительно, и я улыбалась, предвкушая, что настанет тот день, когда стану ведьмой.

Но сейчас, наблюдая за Тэйном, я чувствовала, что в моей груди просыпается неистовый зверь, который ревет и мечется от жгучего желания. Мне хотелось выхватить у него талисман и сделать все самой, хоть и не знала как. Я с трудом могла совладать с силой, что бушевала во мне и билась в каждой венке – словно нестерпимое желание почесать зудящую кожу, если руки крепко связаны. Должно быть, что-то похожее испытывал бы изнывающий от голода человек, сидя за праздничным столом с завязанным ртом. Магия – как же она мне нужна! Я задыхалась, сгорая от желания. Усидеть на месте было выше моих сил. Я подскочила и принялась вышагивать по комнате, не обращая внимание на то, что Тэйн попросил не мельтешить. Распахнула окно, вдохнув запах Нью-Бишопа – запах морской соли и смога.

– С тобой все в порядке? – спросил Тэйн.

Я поспешно кивнула и перегнулась через подоконник, стараясь дышать как можно глубже и не замечать вибраций магии за спиной. «Скоро, совсем скоро я вернусь к бабушке и научусь управлять своей силой, – успокаивала я себя. – Ночные кошмары прекратятся, а моя жизнь будет вне опасности. И не только моя, но и всего острова. Скоро…»

Глубокий вздох. Скоро.

– Готово? – мой голос дрожал от нетерпения.

– Не уверен. Возможно.

Я повернулась. Шарф был скручен тонким тугим шнуром, который оплетали нити, соединенные аккуратными и очень маленькими морскими узлами. В этом шарфе чувствовалась магия, магия Тэйна. Как и тогда, с амулетом, она притягивала меня и в то же время отталкивала своей непохожестью, какой-то чужеродной назойливостью. Я не видела в ней никакой закономерности, ничего из того, что было бы мне знакомо и понятно.

– Так вот что делал твой народ? – приподняла я бровь.

– Давай попробуй.

Он протянул шарф мне, и я вдруг замешкалась. «Будь осторожна с чужой магией!» А это неуклюжее заклинание явно было чужим. Мне представилось нечто маслянистое, неповоротливое, полуживое, оно тянуло ко мне свои усики, пытаясь обвить запястье… И все же я взяла амулет.

– Ну что? – спросил Тэйн.

Морщась, я сжала талисман в руке, чувствуя, как его магия проникает в кожу.

– Мне надо представить, что я решила сбежать к бабушке, – сказала я и сосредоточилась.

Затем сделала шаг, другой, но ничего не происходило – ноги не слабели, сознание не меркло.

– Работает, нет? – заволновался Тэйн.

– Надо еще попробовать…

Я закрыла глаза, стараясь не замечать трепетание магии в руке и дыхания Тэйна за спиной. Дом на скалах. Моя бабушка. Я вообразила, что выхожу из комнаты, покидаю Нью-Бишоп и бегу вдоль берега, пока, наконец, не оказываюсь в бабушкиных объятьях. Представляла, как рассказываю о своем сне, об убийстве и слышу в ответ, что теперь все будет хорошо, она научит меня колдовству и моя жизнь будет спасена.

Надежда вспыхнула во мне, и я ринулась бегом из комнаты, сжимая шарф в руке, чувствуя, как заклинание Тэйна укрывает меня, обволакивает, словно коконом. Мне удалось добраться до двери, но едва мои пальцы коснулись латунной ручки, заклятье матери прорвалось сквозь магию Тэйна – и меня поглотила тьма.