Тоти Мартинес - Энда. Земля легенд

– Остановись, – услышал он чей-то голос, и, к его удивлению, чудовище повиновалось и застыло на месте.

Обернувшись, Баладасте увидел ворожею, которая сбежала, оставив его в дураках. Здесь же была и другая женщина, та, которая одевалась, как мужчина, а также безусый малец, захвативший его в плен, а затем бросивший в лесу голого и к тому же привязанного к дереву.

– Снова ты? – взревел Унмарилун Эланоа. – Мне что, никогда от тебя не отделаться?

– Я ожидала тебя в Ларро. Или воин превратился в труса, не способного защитить землю своих предков? Или зверь уже стал сильнее человека?

Все присутствующие заметили, что ее голос с каждым словом менял свое звучание, превращаясь в другой, гораздо более мощный. Одновременно девушку окутало синее сияние. Увеличившись в размерах, она поднялась в воздух. Одни Койра в испуге умчались, другие замерли в ожидании, а Ксенто и Зира обнажили мечи, готовясь обрушить их на ведьму, оскорбившую отца одного из них и вождя обоих. Они верили только в силу оружия, но никак не в колдовские штучки, рассчитанные на то, чтобы пугать легковерных. Игари и Иариса тоже застыли на месте, а потом опустились на колени и склонили головы. Баладасте попытался сбежать, но не мог даже пошевелиться, парализованный ледяным взглядом. Этот взгляд был ужаснее, чем все его кошмарные сновидения вместе взятые, и даже чем человек-хищник, только что собиравшийся зубами оторвать ему голову. Единственным, кто сохранил невозмутимое спокойствие, был Унмарилун Эланоа. Он не явился в Ларро, потому что ему было начхать на все, что там происходит. Понимая, что совсем скоро окончательно утратит способность мыслить, он спешил организовать свое королевство ужаса. Как только его правление будет утверждено, станет безразлично, может он мыслить или всего лишь следует своим инстинктам. Никто не поставит его власть под сомнение, включая Амари, которая сейчас смотрела на него, превратившись в живое воплощение ярости.

– Ты ничего не можешь мне сделать! – закричал он, потрясая кулаками. – Я бессмертен!

– Ты всего лишь несчастный человечишко, вообразивший себя сильнее Богини, создавшей его и всех остальных.

– А ты всего лишь проклятая ведьма! Вперед! – закричал Ксенто.

Он, Зира и еще несколько Койра бросились на девушку, но не смогли ее даже коснуться. Ее взгляд заледенел еще больше, ее дыхание превратилось в иней, и внезапно она дунула, подняв необычайно мощный ураган, протащивший по земле всех Койра – и тех, кто обнажил мечи против Богини, и тех, кто в ужасе наблюдал за этой сценой. Вихрь поднял их в воздух и швырнул на деревья и скалы. Те, кому удалось убежать, упали в реку, кольцом опоясывающую селение, где их задушили ламии с прозрачной кожей. Остальных атаковали десятки орлов, сначала выклевавших им глаза, а затем вонзивших клювы им в горло и выпустивших из них всю кровь. Больше всего повезло тем, кто в растерянности смотрел, как на них летит огненный серп: они даже не заметили, как он отсек им головы. Последним стал Ксенто. Словно увлекаемый мощным потоком воздуха, молодой воин, задира и хвастун взлетел на огромную высоту, чтобы тут же рухнуть к ногам Унмарилуна Эланоа, который взвыл от горя и упал на колени.

– Ты предавал, убивал, а теперь еще и отрекся от меня, – продолжал голос. – Я приговариваю тебя блуждать по Земле Энды до тех пор, пока не решу отправить тебя в преисподню. Убирайся!

Человек-хищник с трудом поднялся, бросил последний взгляд на обезображенное тело своего сына и побрел по дороге, ведущей в Долину Тумана, навстречу своей незавидной участи. В ту же секунду синий свет погас, и Эндара опустилась на землю. Игари бросился к ней, в то время как Иариса сбила с ног Баладасте и, не дав ему опомниться, связала руки за спиной своим поясом, а ноги обрывками сорочки несчастного Ксенто.

– Развяжи меня, мужичка! – закричал генерал, пытаясь устрашить ее властным тоном.

– И не подумаю, – ответила она, ударив его по голове рукоятью меча, отчего Баладасте тут же потерял сознание.

– Она едва дышит… – произнес Игари, пытавшийся привести Эндару в чувство.

Он сжал губы, вспомнив слова старушки Ибабе, и проклял себя за то, что забыл мешочек с травами в Ущелье.

– Отвези его к Гарру.

Игари мотнул головой в сторону неподвижно лежащего на земле дожа.

– А ты?

– Я еду в то единственное место, где ей смогут помочь. Помоги мне ее поднять.

Лучник сел на белую лошадь, принял девушку в объятия, как невесту, прижал к груди и пустил коня в галоп. Бедос сняла с пленника доспехи и сапоги, закинула его на плечи, как когда-то поднимала овец, помогая своему спутнику со скотом, перебросила через круп лошади и крепко привязала поводьями. Затем села на лошадь, оставленную Игари, и поехала в Ущелье.

Там оставалось совсем мало людей, но Гарр и Бейла были здесь. Элузо переходил от радости от одержанной победы к скорби по поводу утраты такого количества жизней и терзался мучительной болью, всегда одолевавшей его после боя. Он искупался в холодной воде заводи и сжег грязную, пропитанную кровью одежду, отыскав в пещере, где провел последние несколько дней, чистые штаны и сорочку. Это была та самая пещера, где он жил вместе с Бейлой и Аракой и где накануне сражения любил Иарису. Он не нашел ее среди мертвых, хотя на поле битвы осталось много изрубленных в куски и изуродованных до неузнаваемости трупов, и один из них вполне мог принадлежать женщине, которая молчаливо следовала за ним на протяжении последних четырех лун. Он видел, как она отважно сражается с мужчинами гораздо сильнее ее и, извернувшись, словно ящерица, внезапно оказывается за спиной своих противников, тут же пронзая их мечом. Этому приему научил ее покойный Беллу. Это было все, что она успела рассказать Гарру после своей первой победы. Затем он потерял ее из виду. Ему также предстояло расставание с Бейлой. Друг сообщил ему о своем намерении вернуться в Крепости, чтобы воссоединиться с Деликой и создать с ней семью. Узнав о разгроме своей армии, остатки фрей сняли блокаду и бежали. Выходило так, что он вернулся туда, с чего начинал. Он снова был одинок – без семьи, без друзей, без цели. Разве что теперь он чувствовал себя еще более уставшим и опустошенным.

– Поедем с нами в Хентилхар, – пригласил его Атта.

Соблазн принять предложение был велик, но Гарр его отклонил, объяснив, что он перелетная птица, которой необходимо найти собственное гнездо. Вопрос заключался в том, как узнать, где находится упомянутое гнездо, и существует ли такое место, где он сможет начать новую жизнь. Все, что он умел, – это воевать самому и учить воевать других. Он не видел себя за плугом или с отарой овец. Не было у него и очага, у которого он смог бы проводить долгие зимние ночи. Он посмотрел на свой любимый Эло, и из его груди вырвался тяжелый вздох. Он обмывал его лезвие в заводи, когда внезапно его охватило желание швырнуть его подальше в воду и забыть обо всем. Но он этого не сделал, потому что кроме меча и отцовского иттуна у него ничего не было – скудные пожитки для жизни, уже начавшей клониться к закату.