Райчел Мид - Безмолвная

«В Бэйго должны найтись места, куда можно будет уйти, – не соглашаюсь я. – Ты же видел, сколько путешественников было на постоялом дворе!»

Нуань внимательно следит за нашим разговором, но в спор не вмешивается.

«Ваша шахта еще действует? Она не пустая?»

Я взглядом предлагаю Ли Вэю ответить, и он говорит:

«Там еще много металла. Я был там всего пару дней назад. Поверьте, если бы металлы подходили к концу, у нас царила бы паника».

Нуань вздыхает. Я поражена тем, как простой выдох может передать столько грусти.

«Для вас было бы лучше, если бы они закончились, – неожиданно признает она. – Если вы действительно хотели бы, чтобы ваш поселок спасся и нашел новую жизнь. Один раз в нашей истории несколько человек попытались уйти из деревни, но люди короля им не дали. Им нужны были рабы, которые продолжали бы работать в нашей шахте. Только полтора года назад, когда месторождение истощилось, – как раз с приходом слепоты – они не стали нас останавливать. В этом просто не было нужды. Они получили от нас то, что хотели, и им не было дела до того, куда мы отправимся. И вот мы здесь. – Она вскинула руки, указывая на свой обшарпанный шатер. – Попали из одной тюрьмы в другую. Здесь мы живем в нищете, как жители второго сорта, которых остальные презирают. Иногда нам дают работу. А иногда мы просто живем за счет отбросов».

Ли Вэй выжидающе смотрит на меня: ведь ее слова подтверждают то, насколько трудно будет устроить для наших людей новую жизнь. Игнорируя его, я отвечаю Нуань:

«Но здесь есть еда. По крайней мере, она вам доступна. И вы ушли от яда из металлов. Все равно нашим людям станет лучше».

Нуань качает головой:

«Я же говорю: вам не дадут уйти. Им нужно, чтобы жители вашего поселка продолжали разрабатывать шахту. Король слишком дорожит этими металлами. Они приносят ему богатство и власть».

«Но если наш поселок ослепнет, никто ничего добывать не сможет!» – возражаю я.

«А им все равно, – говорит Нуань. – Жизнь людей из нашей деревни, из вашего поселка… В глазах тех, кто у власти, это мелочи по сравнению с богатством».

Мы сидим неподвижно, обдумывая услышанное. Наконец я поворачиваюсь к Ли Вэю.

«Нам надо принести эти известия в поселок. Пусть они решают и взвешивают варианты».

Я вижу, что ему хочется возразить, снова сказать мне, что задача невыполнима. Но, заглянув мне в глаза, он все-таки неохотно кивает.

«Я помогу тебе донести эти новости до Старейшин, – говорит он. – Может, у них появится какая-то идея, до которой мы не додумались».

Но я вижу, что он в этом сомневается.

«Будьте осторожны, – советует Нуань. – Если кто-то из властей узнает, что вы здесь, им это не понравится. Они не захотят, чтобы в вашем поселке узнали правду».

«Про нас уже знают, – отвечаю я. – Хранитель Дороги. И Сю Мэй показалось, что она видела, как нас искали солдаты».

Мы рассказываем Нуань о нашей первой встрече: как тот человек велел нам ждать, но мы в итоге улизнули. Когда мы заканчиваем, Нуань замечает:

«Все эти Хранители назначены властями. Он наверняка сразу же побежал к людям короля. Вы правильно сделали, что скрылись».

«Все люди? – переспрашиваю я, решив, что что-то не так поняла. – Как это?»

«Те люди, которые обслуживают дорогу, – объясняет она. – Несколько человек, которые друг друга сменяют».

Мы с Ли Вэем поражены. Он говорит:

«Мы всегда считали, что здесь только один главный, один человек, который принимает решения и посылает письма».

Нуань смеется. Звук получается слабый и, по моим ощущениям, какой-то сухой.

«Нет, решения принимают не они. Послания вам писал кто-то гораздо более влиятельный».

Я припоминаю того нервничавшего мужчину и решаю, что это меня не удивляет.

«Сейчас власти уже знают, что вы в городе, – добавляет Нуань. – За воротами будут наблюдать. За стеной есть тайный ход, он находится недалеко от нашего лагеря. Я могу вам его показать. Если будете держаться среди деревьев и не сглупите, то вам удастся незаметно добраться до вашего поселка».

Мы с Ли Вэем, не сговариваясь, встаем и кланяемся ей. Пусть мы далеко от дома, но о правилах вежливости не забыли.

«Спасибо, – говорю я ей с таким же почтением, с каким бы обратилась к кому-то из наших Старейшин. – Возможно, вы спасли жизнь нам и нашим людям. Разрешите преподнести вам подарок».

Я смотрю на Ли Вэя, и он меня сразу понимает. Возможно, положение у Нуань не такое отчаянное, как у жителей нашего поселка, но по ее исхудавшему виду ясно, что для нее пища остается роскошью. Наши мешки набиты продуктами, которые мы взяли из короба у Хранителя Дороги. Ли Вэй запускает руку в свой мешок и достает немного фруктов, вяленого мяса и булку. По тому, как у Нуань округлились глаза, мы понимаем, что для нее это настоящий пир. Я и рада, и опечалена. Я ведь прекрасно знаю, что у некоторых местных жителей еды более чем достаточно. Меня бесит то, что выходцы из ее деревни и наш поселок так бедствуют.

Когда Ли Вэй начинает затягивать мешок, из него выпадает одна из шашек сянци, генерал. Она подкатывается к Нуань, и та, подняв ее, внимательно рассматривает.

«Очень тонкая работа, – говорит она, отдав шашку. – Я видела, как на рынке хорошие деньги давали за гораздо менее качественный набор для игры. Такие умения будут высоко цениться по всему Бэйго».

«Это вырезал Ли Вэй», – объявляю я с гордостью.

«Да это пустяк, – возражает он смущенно. – Это Фэй у нас настоящая художница».

Он возится со своим мешком, делая вид, будто на самом деле там нужно многое уложить правильно. Нуань с улыбкой наблюдает за ним, а когда он не видит, говорит мне:

«Он очень красивый. Он твой нареченный?»

Теперь моя очередь смущаться. Я чувствую, как к моим щекам приливает краска.

«Нет! Мы просто… дружим».

Нуань смотрит на меня понимающе.

«Если хотите избавить себя от множества неприятностей, то вам следует уйти прямо сейчас. Забудьте о том, чтобы предупредить свой поселок: власти постараются вас туда не пропустить, знаете ли. И они определенно примут меры, чтобы не позволить всем жителям поселка уйти с горы. А вот вы двое?.. Ну, в Бэйго множество городов и селений. Паренек явно умелец, да и ты говоришь, что училась. Вы сможете найти там работу – настоящую работу. Уходите вдвоем, покиньте это проклятое место».

Предложенное ею настолько дико и немыслимо, что я на секунду каменею. А потом новые звуки заставляют меня резко повернуться. Одно я могу сказать в пользу этого грязного скопления шатров: здесь намного тише, чем в остальных районах города, так как никто из жителей не использует свой голос. А вот сейчас тишина нарушена, и я распознаю звук множества громких голосов, и еще один шум, который недавно выучила, – стук конских копыт по дороге.