Диана Гэблдон - Семь камней

Джейми поклонился, сначала служанке, потом ее госпоже, и ретировался к двери.

– Шалом, – сказал он, закрыв дверь за секунду до того, как об нее со звоном ударилось серебряное блюдо.

– Больно это было? Очень? – Йен с интересом расспрашивал Пьера, когда к ним подошел Джейми.

– Мой Бог, ты даже не представляешь, – с жаром отвечал Пьер. – Но это стоило того. – Он одарил сияющей улыбкой Йена с Джейми и отвесил им поклон, даже не заметив завернутый в холст предмет в руках последнего. – Прошу простить меня, господа, но я не могу заставлять ждать мою невесту.

– Что было очень больно? – поинтересовался Джейми, когда они торопливо подходили к боковой двери. Зачем было привлекать к себе внимание?

– Ты ведь знаешь, что он родился христианином, но сменил веру, чтобы жениться на этой маленькой гадюке, – ответил Йен. – Ему пришлось сделать обрезание. – При мысли об этом он осенил себя крестным знамением, а Джейми засмеялся.

– Как называются тонкие как палочки насекомые, у которых самка откусывает голову самцу, когда он сделает свое дело? – спросил Джейми, открывая задом дверь.

Йен наморщил лоб, задумавшись на миг.

– Кажется, богомол. А что?

– Похоже, у нашего маленького друга Пьера первая брачная ночь получится более интересной, чем он рассчитывает. Поехали.

Из того, что ему приходилось делать, это было не самое худшее, но Джейми медлил, остановившись у ворот доктора Хасди. Йен выглядел немного понурым, и Джейми знал причину. Просто сообщить доктору, что случилось с его внучкой, – одно, а рассказывать ему это, живо представляя себе по описанию или лично, каковы на ощупь соски его внучки…

– Тебе не обязательно идти, дружище, – сказал он Йену. – Я и один справлюсь. – У Йена дернулись губы, но он тряхнул головой и шагнул к Джейми.

– Прикрываю справа, друг, – ответил он.

Джейми улыбнулся. Когда ему было пять лет, отец Йена, Старый Джон, убедил отца Джейми, чтобы он позволил сыну управляться с палашом левой рукой, как он и сам хотел. «А ты, парень, – очень серьезно сказал он сыну, – запомни: твой долг – стоять по правую руку от твоего лэрда и прикрывать его слабую сторону».

– Угу, – сказал Джейми. – Тогда ладно. – И позвонил в колокольчик.

После этого они неторопливо слонялись по улицам Бордо без всякой цели, почти не разговаривая.

Доктор Хасди принял их вежливо, хотя при виде свитка на его лице появились ужас и тревога. Они сменились облегчением, когда он услышал – его слуга достаточно хорошо знал французский, чтобы переводить ему, – что его внучка в безопасности, затем шоком и, наконец, чем-то еще, Джейми не мог определить, что это было. Гнев, печаль, покорность судьбе?

Когда Джейми закончил свой рассказ, они неловко молчали, не зная, что делать дальше. Доктор Хасди сидел за своим столом, опустив голову и бережно обхватив руками свиток. Наконец он поднял голову и кивнул им обоим, одному и другому. Теперь его лицо было спокойным и бесстрастным.

– Благодарю вас, – проговорил он по-французски с сильным акцентом. – Шалом .

– Ты есть хочешь? – Йен кивнул на маленькую boulangerie , где на подносах лежали фаршированные рулеты и ароматные, круглые караваи. Сам он умирал от голода, хотя еще полчаса назад его желудок сводило судорогами.

– Да, пожалуй, – ответил Джейми, но не остановился и пошел дальше. Йен, пожав плечами, отправился за ним.

– Как ты думаешь, что сделает капитан, когда мы сообщим ему обо всем? – спросил Джейми.

Йена это не слишком заботило. Работа всегда найдется для рослого парня, умеющего обращаться с палашом. А оружие у него было свое собственное. Но для Джейми придется купить его. Все, что он носил, от пистолета до топора, принадлежало д’Эглизу.

Он настолько углубился в подсчеты, прикидывая, сколько стоит приличный клинок и какие деньги у них еще остались, и даже не заметил, что Джейми не отвечает ему. Оказалось, что его друг ускорил шаг, и, догоняя его, понял, куда они направлялись. В таверну, где хорошенькая разносчица с каштановыми волосами приняла Джейми за еврея.

«О, вот оно что?» – подумал он и спрятал усмешку. Что ж, у парня был только один верный способ доказать девице, что он не еврей.

Когда они вошли в таверну, там царила какая-то суматоха. Йен мгновенно почувствовал, что это не к добру. Там были солдаты, служивые солдаты, а еще такие же наемники, как они сами, и любви между ними не наблюдалось. Воздух можно было резать ножом, и, судя по пятну полузасохшей крови на полу, кто-то уже пытался это делать.

Были там и женщины, но меньше прежнего, а разносчицы ходили, не поднимая глаз, и на этот раз не флиртовали.

Джейми не обращал внимания на напряженную атмосферу. Йен видел, как его друг шарил глазами по залу, высматривая ту разносчицу, но ее нигде не было. Они могли бы спросить про нее – но не знали ее имени.

– Может, посмотрим наверху? – крикнул Йен на ухо другу, перекрывая шум и гвалт. Джейми кивнул и стал пробираться сквозь толпу. Йен следовал за ним, надеясь, что они быстро найдут прелестницу и, пока Джейми будет беседовать с ней, он наконец-то поест.

Лестница была забита торопливо спускавшимися вниз парнями. Что-то было неладно. Джейми, проталкиваясь изо всех сил, отшвырнул кого-то к стенке. Непонятная тревога пробежала по его позвоночнику, и он наполовину был уже готов ко всему, когда, оказавшись наверху в большой комнате, пролез через горстку зевак и увидел их.

Матье и девушку с каштановыми волосами. Матье схватил девушку за руку и, несмотря на ее протесты, тащил через комнату туда, где виднелись крошечные клетушки с кроватями.

– Отпусти ее! – сказал Джейми. Он не кричал, но возвысил свой голос настолько, чтобы быть услышанным. Матье и ухом не повел, хотя все остальные с удивлением повернулись к парню.

Он слышал за спиной бормотание Йена: «Иосиф, Мария и Святая Невеста, спасите и сохраните нас», но игнорировал его. В три прыжка он догнал Матье и ударил его ногой по заду.

Он тут же пригнулся, ожидая удара, но Матье просто оглянулся и вперил в него злой взгляд, не обращая внимания на гогот и улюлюканье зевак.

– Потом, малыш, – сказал он. – Сейчас я занят.

Он обхватил девушку могучей рукой и слюняво поцеловал ее, потеревшись щетиной о ее щеку, отчего она взвизгнула и пыталась его оттолкнуть.

Джейми сорвал с пояса пистолет.

– Я сказал, отпусти ее. – Шум внезапно затих, но Джейми почти не заметил этого из-за рева крови в своих ушах.

Матье удивленно повернул голову. Потом презрительно фыркнул, зло ухмыльнулся и толкнул девушку к стене так, что она ударилась головой, а потом прижал ее своей тушей.

Пистолет был взведен.

– Salop ! – взревел Джейми. – Не трогай ее! Отпусти ее! – Стиснув зубы, он прицелился, держа пистолет обеими руками, дрожащими от ярости и страха.