Николь Фосселер - Сердце огненного острова

Якобина вскинула голову и недоуменно посмотрела на него.

– Все-таки вы проводили с ним очень много времени. Часто ходили вместе купаться, да и в остальном у вас было взаимопонимание. Возможно, вы неправильно истолковали его приветливость, и у вас возникли ложные надежды?

– Нет, – возразила потрясенная Якобина. – Конечно же, нет! Я собиралась выйти замуж в будущем году, за друга этой семьи, – поспешно добавила она, словно эта деталь могла прибавить ей уважения в глазах Бейеринка.

– Хм-м, – произнес чиновник, покосившись на супругов де Йонг. – Может, у вас были какие-то надежды, которым препятствовала эта семья? Или надежды, которые впоследствии не оправдались, и это послужило поводом для мести?

– Вероятно, я стала бы очередной жертвой, – со слезами прошептала Маргарета де Йонг.

Якобине показалось, что перед ней разверзлась пропасть и грозила ее поглотить.

– Нет, – прошептала она, качая головой. – Нет. Я никому не желала зла и не делала ничего плохого. Для этого у меня нет оснований. И я не такой человек…

– Видите ли, – возразил со вздохом Бейеринк, – как бы искренне вы ни уверяли меня, все же невозможно отрицать некоторые факты. Свидетели видели, что отношения между вами и господином майором выходили за рамки чисто деловых. Болезнь детей, унесшая жизнь одного из них… – Маргарета де Йонг издала жалобный стон. – Смерть прислуги. Эти летальные инциденты можно увязать с наличием в доме сулемы. Да еще вы намеревались уволиться и покинуть дом прямо перед последним из них. Очевидно, решение было принято в спешке.

Якобина окаменела и могла лишь качать головой. Из ее глаз лились слезы.

– Я не совершала никаких преступлений. Я неповинна в смерти Йеруна и Мелати. Пожалуйста, господин Бейеринк, поверьте мне! – Она обратилась за поддержкой к супругам де Йонг. – Господин майор! Госпожа де Йонг!

Майор лишь молча гладил плечо жены, а та накрыла ладонью его руку. Никто из них не удостоил Якобину взглядом.

– По этому делу надлежит провести расследование, – заявил Бейеринк и убрал блокнот в карман. Когда майор попытался возразить, он кивнул и добавил: – Естественно, со всей необходимой конфиденциальностью. Тем не менее я вынужден вас просить отправиться со мной, фройляйн ван дер Беек. – Сквозь пелену слез Якобина увидела, как он встал, протянул к ней руку и тихо, почти ласково добавил: – Сделайте одолжение мне и самой себе и не оказывайте сопротивления.

Оглушенная горем, почти машинально Якобина собрала в присутствии солдата маленький саквояж, выложив из него какие-то вещи и достав из чемоданов другие, которые понадобятся ей в ближайшие несколько дней. Потом села вместе с Бейеринком в экипаж.

Джунгли расплывались перед ее глазами в зеленые полосы, когда они ехали в Кетимбанг. Ей непрестанно казалось, будто она видит кошмарный сон и просто никак не может проснуться, поэтому она даже не чувствовала угнетенности, как обычно, когда ездила по этой лесной дороге. Лишь свист, резкие крики и шорохи в кронах деревьев и буйном подлеске громко звучали в ее ушах, как хор демонов, насмехавшихся над ней.

Невидящим взором она смотрела на Кетимбанг, на хижины на сваях, между которыми расхаживали куры и лежали кучки дров. На скромные домики с крышей из пальмовых листьев и на дома побогаче, с черепичными крышами, затейливыми ставнями и резными, пестрыми перилами. Между домами росли высокие, могучие пальмы и раскидистые, тенистые бананы, под ними бегали голые детишки, а их матери группами сидели на корточках и готовили овощи для ужина. Другие женщины шли по улице с плетеной корзиной на голове; их блузы с длинным рукавом и запашные юбки, короткая пола на длинной, до щиколоток, сверкали яркими расцветками – зеленой, как бамбук, красной, как канна, фиолетовой, как орхидея, и бананово-желтой. Ремесленники трудились над домами и лодками, пилили, стучали молотками.

Дорога пошла на подъем. Среди домов, построенных на склоне, среди рисовых полей и джунглей на отрогах вулкана Раджабаса показался белый каменный дом под низко нахлобученной крышей, на коньке которой трепетал на морском ветру нидерландский триколор; дом окружали другие постройки. Узкая дорога вела от него к плато, где стоял большой, двухэтажный каменный особняк с верандой, обращенной к берегу моря. Вокруг дома были посажены кустарники и деревья.

Якобина выбралась из экипажа под надзором Бейеринка и солдата. Ей показалось, что туземные мужчины, праздно сидевшие возле хозяйственных построек, смотрели на нее как на опасную преступницу.

Бейеринк провел ее в дом. Через открытую дверь Якобина увидела в одной из комнат массивный письменный стол из темного дерева с расстеленной на нем картой и шкаф со стеклянной дверцей, полный фолиантов; комната выглядела как рабочий кабинет чиновника.

Пройдя по коридору, Бейеринк остановился перед последней дверью и распахнул ее.

– Прошу, фройляйн ван дер Беек.

С тревожно бьющимся сердцем Якобина шагнула за порог и оказалась в тесной каморке. Там стояла узкая кровать, грубо сколоченный стол, стул, еще один столик с принадлежностями для умывания, керосиновая лампа и ночной горшок.

За ее спиной звучал тихий голос Бейеринка.

– Конечно, вы понимаете, что в сложившихся обстоятельствах я не видел другой возможности, кроме как увезти вас с собой и посадить под арест.

Якобина вяло кивнула и повернулась к нему.

– Что теперь со мной будет?

Бейеринк надул щеки и погладил светлую жилетку под пиджаком.

– Ну, сначала мы дождемся результатов вскрытия умершей служанки и исследования порошка; то и другое выполнит доктор Деккер в Телукбетунге. Если подтвердится версия отравления, я сообщу о случившемся резиденту, и тогда он, возможно, распорядится о вскрытии мальчика. Возможно, он направит улики в Батавию на перепроверку. Если вы и тогда не очиститесь от подозрений, вас доставят туда и предъявят вам обвинение.

Якобина еще раз кивнула.

Чиновник ободряюще улыбнулся.

– Конечно, вы попали в неприятную ситуацию. Но вам нечего опасаться, если вы невиновны.

Якобина нахмурилась. Разумеется, она ни в чем не виновата. Но ничего хорошего впереди она не видела; в лучшем случае, доказательства дадут двоякую картину, которую можно истолковать по-разному.

– Но если… – Она с трудом сглотнула. – Если я все же предстану перед судом и буду признана виновной, какое наказание меня ждет?

Бейеринк уклонился от ее взгляда.

– Ну, это зависит от многого. – Он беспокойно погладил усы. – У вас есть право на помощь адвоката.

Якобина снова кивнула, хотя ей казалось, что кровь застыла в жилах. Женщина, признанная виновной в убийстве ребенка, разумеется, не могла рассчитывать на мягкий приговор. Вероятно, это будет смерть через повешение. Стены каморки закружились вокруг нее, ей даже показалось, что у нее подгибаются колени, как вдруг все встало на свои места. «Ян. Ян мне поможет».