Джулиана Грей - Как покорить маркиза

И снова сдавленный смех.

Склонившись над чашкой, Стефани подняла глаза и посмотрела на леди Шарлотту. Вчера ей пришлось целый день терпеть вызывающее хихиканье этой леди, ее высокомерные усмешки и тому подобное. Но всякому терпению приходит конец.

– Что вас так забавляет, леди Шарлотта? Или, может быть, вы со вчерашнего дня не можете успокоиться?

Его светлость рядом с ней едва заметно повел плечами.

– Ничего подобного, – сказала леди Шарлотта. – Просто меня привлекло выражение лица сэра Джона.

Стефани повернулась и удивленно посмотрела на сэра Джона. Неяркого света электрического светильника на стене вполне хватило, чтобы разглядеть его лицо во всех деталях: багровая кожа, широко открытые глаза, гневно сведенные у переносицы брови, сжатые челюсти.

Глоток горячего чая, который должен был пройти по пищеводу, приятно согревая его, неожиданно попал в дыхательное горло.

– Я всегда говорил, – заметил маркиз, хлопая Стефани по спине, – чай – мерзкий напиток.

Сэр Джон встал из-за стола и бросил салфетку поверх пустой тарелки. Он достал золотые карманные часы, – в чем не было никакой необходимости, ибо на каминной полке стояли большие часы, – и посмотрел на циферблат.

– Каждое утро мой экипаж отъезжает от дверей дома ровно в восемь часов и направляется в Темпл. Запомните, мистер Томас, ровно в восемь часов. Следовательно, если вы не будете готовы в восемь, вам придется добираться до конторы самостоятельно. Мы начинаем работать в восемь тридцать, мистер Томас.

Стефани беспомощно кивала головой, в то время как Хэтерфилд похлопывал ее по унылому черному пальто. Сквозь слезы, застилавшие глаза, она смотрела вслед сэру Джону, который величественно вышел за дверь, унося с собой прощальный отблеск электрического света в седых волосах.

– Думаю, нам следовало предупредить вас о пунктуальности моего дяди, – сказала леди Шарлотта с безмятежной улыбкой.

Наконец у Стефани перестало першить в горле, и застрявший в нем чай попал куда нужно.

– Боже правый! Всего-то несколько минут. Он всегда такой непреклонный?

– Не повезло вам, молодой человек. На улице льет как из ведра, а в такую погоду нелегко найти кеб, – заметила леди Шарлотта, намазывая второй кусочек тоста тончайшим слоем масла. – Но, думаю, прогулка пойдет вам на пользу.

– Я глубоко тронут вашим участием.

– Леди Шарлотта славится своим великодушием, – заметил Хэтерфилд. Он аккуратно сложил салфетку и положил рядом с тарелкой.

– Ты уже уходишь, Джеймс? – спросила леди Шарлотта, повернувшись вполоборота.

У Стефани внутри все затрепетало от негодования, когда эти безупречные, подобные розовым лепесткам губки назвали Хэтерфилда по имени с явным намеком на существующую между ними близость. Она положила вилку на стол.

– К сожалению, я должен идти, – сказал Хэтерфилд, – и, как ни прискорбно, придется оставить несчастного доверчивого Томаса в ваших цепких, острых коготках, моя дорогая.

Последовала неловкая пауза. Стефани оторвалась от своего чая и подняла глаза.

Взгляд леди Шарлотты был устремлен на Хэтерфилда, который поднимался со стула. Ее губы приоткрылись, широко распахнутые открытые, странно блестевшие глаза с вожделением скользили по его статному телу.

Но это длилось лишь одно мгновение. В следующую секунду леди Шарлотта повернулась к Стефани. Сама доброжелательность и дружелюбие.

– Да, бедный мистер Томас. Вам понадобится зонт. Я позабочусь об этом. Наверное, придется уйти, не позавтракав? Какая жалость! И все из-за деспотичного характера сэра Джона. Он просто невыносим.

Маркиз Хэтерфилд неожиданно остановился.

– Я тут подумал и, кажется, нашел прекрасное решение нашей дилеммы.

– Неужели? – промурлыкала леди Шарлотта.

– Правда? – спросила Стефани, поставив пустую чашку на стол.

– Да, мистер Томас. Спокойно заканчивайте свой завтрак, а потом, обещаю, вы доберетесь до конторы сэра Джона в сухости и комфорте.

– Что это значит, Джеймс? Неужели вы собираетесь лично искать для него двуколку под проливным дождем? – сухо поинтересовалась леди Шарлотта.

– Нет, конечно. Просто я подвезу его в моей коляске, которая в данный момент ждет меня на улице. Мистер Томас, вы не против? – с легким поклоном обратился к Стефани Хэтерфилд.

Оправившись от удивления, Стефани посмотрела на леди Шарлотту и подмигнула. Она быстро доела тост, вытерла губы и поднялась на ноги, почти дотянувшись до кончика идеально прямого носа лорда Хэтерфилда.

– Вы очень добры, ваша светлость. Я с радостью принимаю ваше предложение.

Частые капли дождя дробно стучали в окно коляски Хэтерфилда, заполняя молчание. Он сидел в углу, скрестив руки на груди. Юный Томас уселся – или уселась, – сцепив руки на коленях. Она смотрела в окно, словно пыталась сосчитать причудливые разводы капель на стекле.

– Нервничаете? – спросил он.

– Я? – Она повернулась к нему. – Нисколько. Я просто размышлял.

– Да, конечно. – Он помолчал немного. – Не сочтете ли вы непростительной грубостью с моей стороны, если я спрошу, о чем вы думали?

Неяркий свет внутри коляски, падая на лицо девушки, смягчал черты, подчеркивая ее женственность с такой очевидностью, что у Джеймса перехватило дыхание. За завтраком она походила на щеголеватого, немного развязного юношу с задорными высокими скулами, с щеточкой тонких усиков над губой и зализанными назад волосами. Хэтерфилду стоило немалых усилий отогнать этот образ и сосредоточиться на ее реальной сущности.

Сейчас все было гораздо проще. Хэтерфилд испытывал непреодолимое желание взять ее за руку, преодолев лишь несколько дюймов пропитанного сыростью пространства, разделявшего их.

На самом деле ему хотелось гораздо большего.

Стефани некоторое время молча смотрела на него. Господи, неужели она прочитала его мысли?

– Я думал о родных, – наконец сказала она, – о своих сестрах.

– Вам пришлось расстаться с ними?

– Да.

– Понимаю. Вы, наверное, очень скучаете по ним.

«О да! Очень!» – чуть не сорвалось с ее полуоткрытых губ, но она вовремя спохватилась и взяла себя в руки.

– Пожалуй, да, немного, – сдержанно ответила Стефани и, пожав плечами, снова отвернулась к окну. – Они еще совсем дети. Не слишком подходящая компания для такого взрослого молодого человека, как я.

– И не говорите. Я вас очень хорошо понимаю. У меня тоже есть сестры. Они постоянно болтают о всякой чепухе: ленточки, шляпки, наряды, комнатные собачки. Несусветная чушь.

– Вы правы, – сдавленным голосом сказала Стефани, словно у нее першило в горле.

– В отличие от дам нас, мужчин, интересуют более серьезные вещи. Политика, например. Скажите, что вы думаете о новом законе и мерах по борьбе с подкупом и взятками? На мой взгляд, они не слишком серьезные.