Моника Маккарти - Властелин ее сердца

Ему хотелось бы уверить себя, что это произошло из-за того, что задание оказалось более сложным, чем ожидалось: пятьдесят человек, с которыми они столкнулись, были прекрасно обучены английскими солдатами и вкупе с закаленными наемниками не хотели отдавать свое серебро без упорного сопротивления. Но он знал, что причина не в этом.

Причиной была Розалин. Это она отвлекала его. Робби не мог отделаться от ощущения, что что-то происходит не так. Он говорил себе: не о чем беспокоиться. Дуглас остался за главного, и Бойд ясно дал ему понять, что если с ней что-то случится, если она хотя бы пожалуется на то, что ее напугали, ему придется за это ответить. Он был уверен, что запугал Дугласа, пообещав нанести ему увечье, которое лишит его молодую жену радостей супружеской постели, но Робби не помнил конкретных слов.

С Розалин все в порядке, сказал он себе. Он отсутствовал только полдня.

Но это не объясняло того факта, что они с Сетоном в настоящий момент скакали галопом через лес посреди ночи, а не праздновали удачно выполненное задание вместе с остальными гвардейцами, которые сделали привал, чтобы поспать и обработать раны, в пещере, неподалеку от того места, где они одержали трудную победу.

«Я должен был сказать ей, что уезжаю». Робби не знал, почему этого не сделал. Может быть, потому, что после неловкого разговора со своими собратьями он пытался убедить себя, что она для него ничего не значит. Что он ей ничем не обязан.

Сетон, скакавший позади, выругался. Робби услышал звук сломанной ветки и обернулся, держа факел в руке.

– Господи! Эта ветка чуть не снесла мне голову! – сказал Сетон. – Или езжай медленнее, или отдай мне этот проклятый факел.

– Или ты постарайся не отставать.

Сетон мрачно посмотрел на него:

– Здесь темно, как в яме, густой туман, и время уже перевалило за полночь. После двенадцати часов скачки, с небольшим перерывом в несколько часов для битвы, моя лошадь слегка устала. Дьявол, я слегка устал. Ты можешь сказать мне, зачем мы выбиваемся из сил, чтобы сегодня ночью вернуться в лагерь, когда мы могли бы наслаждаться заслуженным отдыхом со всеми остальными?

Робби поджал губы:

– Я хочу вернуться.

– Это чертовски очевидно. Вопрос только – почему? Ты беспокоишься из-за девушки?

– Дуглас не допустит, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Он сказал это столько же для себя, сколько для Сетона. Робби готов был доверить Дугласу свою жизнь – и такое случалось не один раз. Но ответственность за безопасность Розалин лежала на нем, и он не хотел передоверять ее никому. Даже доверенному другу.

– Но… – Сетон знал его слишком хорошо.

– Но черт меня побери, если я знаю. Я чувствую, что что-то не так.

Это было доказательством их долгой совместной службы. Такое объяснение не только удовлетворило Сетона, оно, похоже, заставило его волноваться так же, как Бойд.

Робби не имел дара предвидения, и потому безоговорочное доверие Сетона удивило его. Возможно, не должно было удивить, но удивило.

Чем ближе они подъезжали к лагерю, тем сильнее становилось чувство тревоги. Когда они миновали первого часового, было уже два или три часа утра. Робби был напряжен до крайности. Каждый шорох листьев, каждое дуновение ветра, каждое уханье совы или другой звук ночной жизни действовали ему на нервы.

– Все, кажется, нормально, – тихо сказал Сетон.

Так оно и выглядело. Часовые на своих постах. В лагере темно и тихо. Слабый запах торфа от жаровен витал в воздухе.

Тогда почему Робби чувствовал себя так, будто готов выпрыгнуть из собственной шкуры? Почему он с трудом удерживал желание обежать весь лагерь, как сумасшедший, и откинуть полог ее палатки, чтобы убедиться, что с ней все в порядке?

Когда они обогнули угол холла и увидели второй ряд палаток, он хотел было с облегчением вздохнуть, но неожиданно увидел проблеск огня в гуще деревьев.

– Что это? – спросил Сетон.

Робби не стал тратить время на ответ. Он дернул поводья и ударом шпор подстегнул коня. Они ринулись в темноту по направлению к свету. Мгновением позже он услышал тихий крик, от которого у него кровь застыла в жилах.

Этот человек появился ниоткуда.

После того как Розалин несколько часов проворочалась в своей постели, убеждая себя, что у нее нет повода бояться и уж тем более задерживать дыхание, как перепуганный ребенок, когда кто-то проходил мимо палатки, она все-таки уснула. Спустя несколько часов она проснулась – ей необходимо было выйти по нужде.

«Все в постелях. Нет причин волноваться. Никто не причинит мне вреда». Но то, что Робби отсутствовал, придало ей какую-то новую беззащитность. Она не осознавала, насколько его присутствие успокаивало ее. Розалин знала, что он защитит ее. Без Робби она чувствовала себя так, будто сидит в клетке с голодными львами без меча и щита.

Закончив свои дела, она направилась к палатке – в этот момент из-за дерева вышел мужчина и преградил ей путь. Ее сердце подпрыгнуло, Розалин издала слабый крик. Свеча упала к ее ногам.

Он навис над ней темной угрожающей тенью. Он не был особенно высок, но был плотным и крепко сбитым. Острый запах спиртного ударил ей в нос, пока он наклонялся, чтобы поднять свечу.

– Ну-ка, что мы здесь имеем? – с трудом произнес полуночник, поднимая свечу к ее лицу. – Новая шлюха?

Его акцент был настолько сильным, что Розалин понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что он говорит по-английски – на северном наречии, распространенном на границе.

Кровь застыла у нее в жилах. Розалин открыла рот, чтобы запротестовать, но он уже обхватил одной рукой ее талию и рванул к себе.

– Отпустите меня, – сказала она, пытаясь оттолкнуть его.

– Что за черт? – Он прижал ее к дереву и положил руку ей на горло. – Ты – чертова англичанка?

Держа свечу около ее лица, он дал ей возможность рассмотреть его самого. Его черные холодные глаза злобно сверкали. Это было лицо из ночного кошмара. Толстый шрам перерезал его низкий лоб. Расплющенный нос исчезал в густой бороде. Нанесенный мечом или боевым топором шрам придавал угрожающий вид его и без того отталкивающему лицу. Когда он скривил рот в ухмылке, его большие желтые зубы напомнили ей клыки кабана. Именно так он и выглядел – огромный уродливый кабан с густыми всклокоченными черными волосами и расплющенным носом.

Но именно его глаза с тяжелыми веками и его взгляд заставили Розалин похолодеть от ужаса. Она боролась, пытаясь высвободиться, но от этого он только сильнее прижимался к ней, надавливая рукой на горло так, что она едва могла дышать.

Его лицо было так близко, что Розалин чувствовала кислый запах виски в его дыхании.

– Кто ты такая?

– Заложница… – с трудом выговорила Розалин. – Бойд…