Джуд Деверо - Влюбленная принцесса

Лейтенант Монтгомери покинул Ланконию на следующее утро, ни с кем не попрощавшись.

Сразу после его отъезда Джулиан осмелел и начал действовать нахраписто, заявляя свои права на Арию. Принцесса велела ему убираться из Ланконии и из ее жизни. Неизвестно, что привлекало графа больше, королевство или уран, но определенно не сама Ария.

Юный Фрэнк Таггерт остался в Ланконии помогать с моторами, но, несмотря на внушительные габариты, он был всего лишь мальчишкой, и когда на виноградники обрушились затяжные ливни, часть урожая погибла, оттого что виноград не удалось достаточно быстро переправить вниз с гор.

После отъезда Джей-Ти Ария примчалась в охотничий дом деда и в ярости накинулась на старого короля за то, что тот ни слова не сказал ей об уране. Король заявил, что Ария злится совсем по другой причине: бегство мужа уязвило ее куда больнее, чем скрытность деда. Препираясь с дедушкой, Ария то защищала Джей-Ти, то осыпала его упреками. Вернувшись во дворец, она узнала о самоубийстве Фредди и распорядилась, чтобы его похоронили по-королевски, с должными почестями.

Ария встретилась со своей кузиной Сисси и поблагодарила ее за все, что та сделала для Ланконии. Сисси очень обрадовалась, увидев Арию живой и здоровой, а в качестве награды попросила устроить в ее честь торжественный обед. Бедняжке пришлось слишком долго поститься, сначала в окружении ланконийцев, выдававших ее за принцессу, а потом на скудном довольствии американского правительства, содержавшего ее как пленницу. Все вокруг, кроме самой Сисси, считали, что ей необходимо сбросить вес, и держали несчастную на голодном пайке. Ария устроила роскошный пир, и Сисси предавалась чревоугодию целых три дня.

В довершение ко всему, словно у Арии не было других несчастий, Комитет граждан Ланконии направил ей петицию с просьбой вернуть американца, лейтенанта Монтгомери, чтобы тот помог с обработкой винограда. Ария объяснила, что это совершенно невозможно: лейтенант не вернется, потому что он нужен собственной стране. К ее ужасу, активисты Комитета написали президенту Рузвельту, и вся история попала в американские газеты. В короткой заметке ланконийцы изображались стадом тупых, отсталых крестьян, которым нужен толковый, предприимчивый американец на роль пастуха. Ария в гневе скомкала газету. Она найдет кого-нибудь другого, кто научит ее народ строить дамбы и копать колодцы, кто поможет открыть училища и покажет, как управляться с автомобильными моторами. Но прежде нужно найти человека, который подсказал бы, за что хвататься и где искать специалиста на замену лейтенанту Монтгомери. Если бы только ей было к кому обратиться за помощью, если бы она не была так безнадежно одинока…

Джулиан покинул страну три дня назад, а Джина не желала видеть никого, кроме своего молодого американца, так что Арии не с кем было поболтать или посмеяться. До поездки в Америку, до встречи с этим ужасным Монтгомери она никогда не чувствовала себя одинокой, так что же случилось с ней теперь?

Свои официальные обязанности она выполняла формально, отстраненно. Безразличная ко всему, она уже не испытывала желания протиснуться сквозь толпу и выпить козьего молока. Ария принимала все присылаемые приглашения, лишь бы не оставаться одной, не думать, не вспоминать. Люди заметили, что принцесса поскучнела и сникла, но приписали это разрыву с женихом, графом Джулианом.

Джей-Ти сидел сгорбившись в кресле в большой гостиной родительского дома на побережье Мэна. Сквозь открытые окна слышался шум ветра, где-то неподалеку протяжно ревел корабельный гудок, но Джей-Ти даже не пошевелился, чтобы взглянуть, какое судно входит в док. Последние десять дней лейтенант не проявлял ни малейшего интереса к окружающему миру. Он вылетел из Ланконии первым же американским самолетом, отправлявшимся с грузом ванадия на борту. Джей-Ти понимал, что повел себя как трус, не попрощавшись с Арией, но один раз он уже простился с ней, а второе прощание было бы слишком мучительным.

Лейтенант не получил никаких предписаний от командования флота и, приземлившись в Виргинии, добрался автостопом до Ки-Уэст. Там он обнаружил, что его дядя Джейсон отлично справляется с работой, показав себя настоящим асом кораблестроения. Тем же вечером Джей-Ти встретился с Биллом и Долли, но в их обществе он постоянно вспоминал счастливые дни, проведенные с Арией, и его уныние только усилилось. Казалось, все вокруг напоминает о ней, вдобавок Долли без конца засыпала его вопросами о принцессе, и это лишь подливало масла в огонь. Кончилось тем, что он выскочил из-за стола посреди ужина и всю ночь один бродил по берегу.

На следующее утро коммандер Дейвис получил устное распоряжение, что Джей-Ти должен явиться с докладом к генералу Бруксу в округ Колумбия.

В поезде весь долгий путь до Вашингтона Джей-Ти сидел, отвернувшись к окну, и думал о том, как реформировать экономику Ланконии. На деньги, вырученные от продажи урана, можно было бы основать технические училища и, возможно, даже университет. А живописные горы и долины королевства могли бы привлечь толпы туристов, нужно только построить новые гостиницы.

Чем больше он об этом размышлял, тем мрачнее становился. Ему не давала покоя мысль, как там Ария проводит время с графом Джулианом.

В Вашингтоне генерал Брукс заявил Джей-Ти, что тот глубоко разочаровал правительство, не справившись с возложенной на него миссией: Америка желает видеть его в Ланконии.

Джей-Ти начал вяло возражать, что королева не может разделить трон с американцем, ланконийский народ никогда не принял бы подобного монарха и Арии пришлось бы отречься от престола.

– Разве что народ сам избрал бы меня, – нерешительно промямлил он.

– Вы даже не пытались бороться! – возмущенно рявкнул генерал.

Брукс отослал Джей-Ти домой, в Мэн, пока командование не найдет для него «подходящего» назначения. «Пошлет на передовую или завалит самой мерзкой бумажной работой, какая только найдется в военном ведомстве», – решил Джей-Ти. Но ему было все равно.

Возвращение домой не принесло лейтенанту радости. Ничто не могло развеять его тоски – ни встреча с семьей, ни море, ни прогулки на лодке на уединенный остров, ничто.

– Прочь с дороги!

Подняв глаза, Джей-Ти увидел брата Адама в инвалидном кресле. Тот катился прямо на него, выставив вперед неподвижную, закованную в гипс ногу. Угрюмость и уныние брата не вызывали у Адама большого сочувствия, особенно после того, как Джей-Ти отказался поговорить о том, что его печалит.

– Тебе заказная депеша от генерала Брукса, – объявил Адам, швырнув конверт брату на колени.

– Приказ о назначении, – безразлично пробурчал Джей-Ти, даже не взглянув на письмо.