Элин Хильдебранд - Сезон любви

На похоронах Кэндес Итан сидел в церкви на заднем ряду. Взрослый сильный юноша двадцати с лишком лет горько плакал, словно хотел искупить вину своего беспутного отца.

– Я чувствую себя виноватым, – признался Итан, когда они с Маргаритой выходили из церкви. – Меня будто в грязь окунули.

Тогда Маргарита думала только о своей вине и не даровала Итону прощения, которого он так ждал. Теперь на расстоянии все виделось яснее, и она об этом жалела. Со временем Итан купил у Долорес Кимбол «Травяную ферму». Изредка Маргарита встречала его в городе, и он всегда вел себя по-джентльменски: пропускал Маргариту вперед, поддерживал ее за руку. И все же несказанные слова отравляли воздух между ними, Маргарита это чувствовала, и Итан тоже.

Сейчас за кассой в теплице стоял веснушчатый паренек лет десяти. Столько лет было Итану, когда Маргарита впервые его увидела. Его сын? Не исключено. Маргарита обрадовалась, что ей не придется иметь дело с самим Итаном. Она еще не готова.

В теплице все осталось почти как прежде, хотя цены утроились, впрочем, и выбор стал втрое лучше. Маргарита прочитала в газете, что «Травяная ферма» теперь поставляет продукты не только в рестораны Нантакета, но и в элитные заведения Нью-Йорка и Бостона. Маргарита была рада за Итана, ей хотелось, чтобы он преуспел, но как же приятно, что поддон с холодной водой и пучки душистых трав остались на прежнем месте! Маргарита взяла по пучку базилика, укропа, мяты и кориандра, понюхала. Так ее и застал Итан, вдыхающую запах трав, словно аромат первых роз.

– Марго? – пробормотал он.

Похоже, ее появление на всех действует одинаково. Карие глаза Итана округлились, как утром у Дасти, словно он не верил в происходящее. У Итана было загорелое лицо и сильно отросшие, стянутые в хвостик, волосы.

– Привет, – поздоровалась Маргарита так тихо, что сама не расслышала свой голос.

Она шагнула к Итану, широко распахнув руки. Он обнял ее. Маргарита поцеловала его в теплую колючую щеку, и они неловко отстранились друг от друга. Этого-то она и боялась. Тревожное замешательство первых мгновений встречи. Что сказать? Слов было слишком много – или не было вообще.

– Я заметил знакомый джип на парковке, но не поверил своим глазам. Что ты здесь делаешь? Я думал…

– Знаю, – перебила его Маргарита.

Она смущенно достала из кармана юбки список, сверилась с ним и нагнулась за пучком шнитт-лука, сочного и хрустящего, с игольчатыми фиолетовыми цветами. Так, еще спаржа, козий сыр, сливочное масло, яйца, красный перец и цветы. Если бы только можно было уйти отсюда, ничего не объясняя! Однако в глубине души Маргарите очень хотелось поделиться своей радостью. Рассказать об ужине человеку, который ее поймет. Итан точно поймет. С другой стороны, не стоит напоминать о связывающей их трагедии, слишком это все болезненно. Куда тактичнее промолчать.

– Ты собралась готовить, – заметил он почти обвиняющим тоном.

– Да. Тарт с козьим сыром и запеченным красным перцем под корочкой из пряных трав. У тебя еще есть шавру?

– Ну конечно!

Итан осмотрелся, довольный, что можно сменить роль, вновь стать Маргаритиным поставщиком. Он понял, что она готовится к какому-то событию, но, в отличие от Дасти, не стал спрашивать. Зачем?

Итан поспешил к холодильной витрине, где хранил сыр и масло. Маргарита запросто нашла бы их сама. У витрины Итана остановил другой покупатель, чему Маргарита только обрадовалась. Она прошлась среди деревянных ящиков, выбирая помидоры, отгибая листовые обертки кукурузных початков, положила в корзину парочку красных перцев, пучок тонких стеблей спаржи, взяла еще букетик цинний для стола и семь роскошных белых и пурпурных гладиолусов, чтобы поставить в каменный кувшин у входной двери. Руки Маргариты оттягивали великолепные, свежайшие продукты. Ах, если бы замедлить ход времени и навсегда остаться в теплице, с полной корзиной, среди органической еды! Если бы можно было умереть прямо здесь, пусть это и будет счастливой развязкой!

Итан принес шавру, ровно столько, сколько нужно для тарта. Протянул сыр Маргарите, и та заметила, что у Итана дрожат руки. Женщина, с которой он разговаривал у витрины с сырами, теперь стояла у прилавка. Веснушчатый мальчик внимательно осмотрел ее покупки, взвесил овощи и сложил все в коричневый бумажный пакет с логотипом супермаркета «Эй энд Пи». Больше никого в теплице не было. Маргарите вдруг стало любопытно, женат ли по-прежнему Итан на своей сводной сестре. Вот интересно, почему многие считают инцестом брак между людьми, у которых нет кровного родства?

– Спасибо, – поблагодарила она.

Конечно, можно было бы молча пойти к кассе, а потом через залитую солнцем парковку к джипу, однако Маргарите это показалось неправильным. Когда-то она была если не мастером, то вполне пристойным специалистом в искусстве беседы. Могла изложить свою точку зрения и посторонним людям, и друзьям. Итан ее друг. Что там говорят друзья при встрече?

– Как ты? Правда, как ты?

Он улыбнулся, загорелое лицо сморщилось. От солнца кожа Итана покрылась морщинами, как у фермера, но из-за волос, кротких глаз и чувствительной души Маргарита считала, что он похож на поэта или философа.

– Отлично, Марго. Я счастлив.

– Ферма выглядит превосходно.

– Да, и скучать не дает! Мы ввели столько новшеств…

Казалось, Итан сейчас пустится в рассказ о редких сортах, гидропонике, холодной пастеризации и прочих вещах, которые Маргарита, как бывший шеф-повар, несомненно бы оценила, но он остановился на полуслове.

– Я счастлив в браке.

– С…

– Да, с Эмили. И мальчишки так быстро растут!

– Это твой сын? – спросила Маргарита.

– Да.

Они оба посмотрели на мальчугана, который, увидев, что в теплице всего лишь одна покупательница и с той разговаривает отец, достал книгу и погрузился в чтение. Маргарита почувствовала гордость за него и за Итана. Любой другой подросток схватился бы за какую-нибудь ужасную игровую приставку.

Итан кашлянул.

– Так ты нашла все, что нужно для тарта?

– Даже больше, – кивнула Маргарита.

Она на миг закрыла глаза и прислушалась к внутренним ощущениям. А вдруг она сейчас совершит огромную ошибку? Где-то раздавалось блеянье коз, шумела холодильная установка. Маргарита встретилась с Итаном взглядом и сказала, понизив голос:

– Сегодня на ужин придет Рената.

Выражение его лица не изменилось. Неужели он не помнит Ренату? Конечно, тогда она была совсем крохой.

– Это дочь…

– Да, я знаю, – прошептал Итан.

– Ей уже девятнадцать.

Он негромко присвистнул и покачал головой.

– Извини. Зря я…

Итан схватил ее за руку:

– Не извиняйся. Я и так почти догадался. Если ты снова готовишь, то, должно быть, для девочки. Или для Дэна. Или для Портера.