Элоиза Джеймс - Три недели с леди Икс

Торн утробно застонал, выбранился и тотчас подхватил ее на руки, но сделал всего один шаг и вдруг… выпустил ее из рук. Индия взвизгнула, но упала вовсе не на землю, а на некое странное переплетение шнуров и веревок, качающееся в воздухе.

– Это всего лишь гамак, – рассмеялся Торн, глядя не изумленную Индию сверху вниз. – Неужели ты никогда не лежала в гамаке?

Индия смотрела на веревки, протянутые меж двух древесных стволов и поддерживающие гамак над землей.

– Нет! Мы не можем! Мне нужно…

А Торн непринужденно плюхнулся в гамак рядом с ней – похоже было, что ему регулярно приходилось проводить ночи в гамаке.

– Значит, именно так спят «жаворонки сточных канав»? – прошептала она, с превеликим трудом выговаривая слова, потому что жар его тела буквально сводил ее с ума.

Торн покачал головой и скользнул губами по ее губам:

– Мы спали на земле среди могил, на церковном погосте. Там тихо и спокойно…

– А откуда… откуда такая привычка к гамакам?

– Я однажды ходил в плавание, – отвечал Торн. – На судне, принадлежащем Вест-Индской компании.

Индия хотела было еще о чем-то спросить, но ладонь Торна легла на ее затылок… а когда она вконец изнемогла от очередного властного поцелуя, эта ладонь стала двигаться…

Сперва она скользнула по ее трепещущей шее – в почти невинной ласке. Индия еще теснее прильнула к нему, а руки ее сами собой требовательно обхватили его тело. Ее охватило ощущение, которому не было имени – каждой клеточкой тела она желала, чтобы он…

Однако думать не было сил – их поцелуй был так безумен, так горяч, что голова ее бессильно откинулась назад, а гамак прогнулся под тяжестью их тел так, что они оказались плотно притиснуты друг к другу – совсем как сатир и его возлюбленная…

Ладонь Торна, ласкавшая шею Индии, скользнула ниже – и Индия вскрикнула. Он ласкал ее грудь! Она оторвалась от его губ и издала страстный стон.

Торн выбранился вполголоса и вновь закрыл ей рот поцелуем, а большой палец его тем временем ласкал сосок сквозь тонкую ткань, от чего по всему телу девушки пробегали сладкие судороги. Крики Индии не мог заглушить даже поцелуй. Впрочем, она не понимала, что кричит, – она могла думать лишь о его могучем горячем теле, бесстыдно прижимающемся к ней, и о том, что она сама столь же бесстыдно выгибается ему навстречу…

Когда Торн вновь принялся властно ласкать ее грудь, Индия на мгновение перестала дышать. Сердце ее словно остановилось, а когда забилось вновь, то едва не выскочило из груди. Она согнула колено и слегка раздвинула его ноги – на сей раз застонал Торн…

– Я хочу… – задыхалась она, пытаясь сдержать рвущиеся наружу слова. Но тщетно. – Только ты и я…

Торн потянул вниз ее корсаж, склонил голову вновь и принялся покрывать поцелуями ее ключицы. Индия дрожала словно в лихорадке, безмолвно моля его: «Ниже! Ниже!»

– Только мы с тобой… – повторила она, запуская пальцы ему в волосы, мягкие и чересчур длинные для джентльмена. Как же ей нравилось, что он вовсе не джентльмен! Ни один джентльмен на свете не отважился бы опрокинуть ее в гамак и вот так страстно целовать, не думая о том, что их в любой момент могут увидеть.

Пальчики ее пропутешествовали по шее Торна и принялись нежно ласкать его плечи. От этого ее прикосновения из груди Торна вырвался хриплый стон – необычайно отчетливый в тишине, нарушаемой лишь журчанием реки да щебетом птичек в кронах.

Никто не узнает. Никто не услышит. Индия хотела вновь поцеловать Торна, однако он приподнялся на руке, чудом сохраняя равновесие в качающемся гамаке.

– Нет никаких «нас с тобой»! – объявил он.

– Но мы с тобой сейчас тут, в этом гамаке, – возразила Индия, и колено ее проникло еще глубже меж его ног, нежно касаясь самого сокровенного. Глаза Торна потемнели – казалось, он близок к безумию. – Пожалуйста, Торн! Пожалуйста…

Склонившись к самому ее лицу, он спросил:

– О чем ты просишь меня, Индия?

Гамак медленно раскачивался, их сплетенные тела ритмично раскачивались вместе с ним… Железные мускулы Торна перекатывались под ее нежными пальчиками, а белоснежный лен рубашки скользил по ее коже.

Его полураскрытые губы прижались к ее рту, который тотчас раскрылся навстречу поцелую, а ладонь продолжала нежными круговыми движениями ласкать ее пышную грудь, то и дело поддразнивая сосок. Индия вновь прильнула к нему всем телом – в чреве ее бушевало пламя, ноги дрожали…

И это ощущение ей нравилось. Очень нравилось…

Оторвавшись от ее губ, Торн заметил, как глаза ее вспыхнули темной, первобытной страстью.

– Я хочу… всего, – выдохнула Индия и ахнула, почувствовав, как его пальцы скользят по ее бедру. Касание это было настолько интимно, что ошибиться было невозможно. – Ты и я… – Она моргнула. – То есть… мы с тобой…

Торн вновь оттянул край ее корсажа и губы его заскользили по шее прямо к пышущей жаром груди. Индия выгнулась дугой и застонала:

– Я хочу… о, Торн, я хочу…

А Торн уже ласкал вторую ее грудь – и вот Индия напрочь позабыла, что хотела сказать. Одна его ладонь уже продвигалась вверх по ее ноге, удесятеряя терзавший Индию голод. Ее вновь бросило в дрожь от лихорадочного возбуждения: ей вновь захотелось ощутить его вкус, вдохнуть его запах, испить его яростных поцелуев…

На краю ее сознания возникла мысль: если уж она столь успешно разыгрывает шлюху, то может позволить себе и вот это… И она храбро раздвинула ноги, поощряя его ласки.

Зубы Торна слегка прикусили ее сосок, и в тот же момент пальцы его проникли меж ее ног. Индия извивалась в его объятиях, из уст ее рвался бессвязный поток слов, какие-то бесконечные мольбы, от которых в обычное время она сгорела бы со стыда…

Но никакого стыда она сейчас не ощущала. Все было правильно. Естественно.

– Я знаю, в глубине души ты джентльмен, хоть и не показываешь этого… – Слова застревали в горле. – Но я прошу тебя, Торн. Я…

– О чем ты просишь?

Он смотрел на нее сверху вниз так серьезно, словно рука его не лежала сейчас на ее шелковистом бедре. Тело ее словно онемело в ожидании ласк этих волшебных пальцев…

– Истинный джентльмен остановился бы сейчас, – прошептала Индия, но в глазах ее читался вызов.

Пальцы его скользнули чуть выше и вновь замерли. Нервы Индии были на пределе, ее била сладкая дрожь…

– Но человек, которому плевать на общественные предрассудки, ни за что не остановился бы, потому что женщина, которую он обнимает… согласна на все, – прошептала она.

Из груди Торна вырвался хриплый смешок:

– Говоришь, согласна на все?

Пальцы его вновь задвигались, и Индия со сладким стоном выдохнула всей грудью.

– Пожалуйста… – одними губами шепнула она. Индия ненавидела подобный шепоток, просто у нее не было сил глотнуть воздуха, чтобы обрести голос.