Линдси Келк - Я люблю Лондон

– Эй! – Я подняла глаза и увидела, что Алекс идет ко мне через бар. – Ты в порядке?

Я кивнула:

– Так, слегка оглушена новостью.

– Как говорится, пришло, откуда не ждали, да? – Он улыбнулся уголком рта и присел на стул рядом. – Твоя мать все это сама задумала.

– И усиленно рекламировала?

– Да, – подтвердил он. – По-моему, ей просто невыносима мысль о том, что мы поженимся в Нью-Йорке в ее отсутствие.

– Я бы так не поступила, – запротестовала я, делая новый глоток водки. – Конечно, я плохая дочь, но не настолько же!

– Энджел! – Алекс отобрал у меня бокал, отпил, сморщился и вернул обратно. Он ненавидит сладкие коктейли. – Если хочешь, я сейчас пойду и попрошу ее больше не поднимать эту тему. В такой ситуации не должно быть никакого принуждения. Обстоятельства на нас не давят, сроков тоже никто не устанавливал, к чему торопиться?

– Спасибо, – сказала я, потянулась к Алексу и запечатлела на его мягких губах поцелуй, приличный для паба в воскресный день. – Странность в том, что я не уверена, будто это плохая идея.

– Вот как? – удивился он.

– Я не знаю, – ответила я. Я правда не знала. – А что ты думаешь?

Он оперся локтями о барную стойку за спиной – к большому раздражению моего приятеля бармена – и посмотрел на меня.

– Я думаю, может получиться восхитительно. Словно мы сбежали наоборот.

Я изучала барную стойку, водя ногтем по узорам дерева, и старалась сдержать эмоции, пока Алекс не договорит:

– Ты знаешь, я сделаю все, что ты захочешь. Но это не значит, что я буду молчать в тряпочку и плясать под чужую дудку. Церемония может получиться очень красивой, если все сделать правильно. Если мы сделаем это для себя. Я не позволю тебе согласиться, лишь бы мамочка заткнулась. Но если ты сама этого хочешь, давай так и сделаем.

– Я не считаю ее предложение чудовищным, – повторила я. – Мне даже начинает нравиться. Может, если бы я не волновалась так о презентации… Это плохая идея, скажи?

– Если тебе не нравится, мы откажемся, – успокоил Алекс.

– Мне вроде нравится, – сказала я шепотом на случай, если мать под прилавком записывает мои слова на диктофон. – Я с ума сошла?

– Может, чуть-чуть.

– Я идиотка. – Я пыталась осмыслить происходящее. Здесь куда труднее с текилой, и я была почти уверена, что «Ред лайон» не имеет своего покровителя в лице бармена. – Влезаю черт знает во что.

– Сам бы я такого не предложил, – признался Алекс. – Но я просто хочу жениться на тебе. Мне все равно, случится это в саду твоей матери, на крыше Эмпайр-стейт-билдинг, в Вегасе или на Луне. Я хочу, чтобы ты стала миссис Рейд. Черт, если это случится раньше, а не позже, я жаловаться не буду.

– Я не стану менять фамилию, – напомнила я ему.

– Моя жена – феминистка, – огорчился Алекс, притянул меня поближе и положил руку на голую спину. – У тебя очень красивое платье!

Я проглотила комплимент, словно мисс Пакман [15], ощущая, как горит кожа под его ладонью.

– Ну что, тогда я пойду за стол и откажусь подчиниться чему бы то ни было, пока не задам массу вопросов и не съем обед, – медленно сказала я. – Но возможно, свадьбе все-таки быть.

– Возможно. – Сонные зеленые глаза Алекса сверкнули. – Я поддержу тебя, что бы ты ни решила.

– Что бы мы ни решили, – поправила я. – Это должно быть нашим общим решением.

– Хорошо, мы, – согласился он. – Я участвую.

Он участвует. Во что бы мы ни влезали, по крайней мере мы будем там вместе.

Когда мы погрузились в машину, чтобы ехать домой, живот у меня трещал от ростбифа и йоркширских пудингов, а голова – от свадьбы. После разговора с Алексом я запретила матери поднимать эту тему за столом, сказав, что подумаю. Я видела, что она сгорает от нетерпения выложить остальные аргументы, но родительница сочла за благо покориться. Она знала, когда не стоит давить, однако я не сомневалась – мать уже решила, что все будет так, как она хочет. Как и ее дочь, она всегда приходила в хорошее расположение духа, стоило ей настоять на своем. Поэтому вместо платьев, сувениров для гостей и первого танца мы говорили о выходе журнала, гастрольных планах Алекса, папином сарае и стервозных коллегах матери в библиотеке. Можно подумать, она работает в МИ-5, такие страсти у них разгораются. Политики на «часе вопросов» в парламенте – и те ведут себя спокойнее!

Алекс всю дорогу дремал на заднем сиденье – его железный организм подвергся проверке на прочность воскресным мясным блюдом в пабе, а я пыталась представить, на что может быть похожа свадьба в саду за домом. Сад у нас довольно большой, а папин выход на пенсию положительно сказался на состоянии лужайки. Либо он купил акции «Миракл-гро», либо каждую свободную минуту вкладывает в траву. Возможно, где-то втихаря выращивает и травку, я еще не спрашивала. Если я соглашусь на эту авантюру, обязательно приведу тренированную на трюфели свинью пошарить в дальнем углу теплицы. Итак, вопрос «где?» отпал, обещанное матерью море пионов приводило меня в тихий восторг, и вдобавок профессиональное обслуживание банкета! Что ж, возможно, это действительно самый удобный способ избежать ночных кошмаров, в которых я буду видеть подготовку к свадьбе.

И Алекс, оказывается, не против, хотя, на мой взгляд, странно, что его родители не приедут, пусть даже он с ними и не ладит. И Дженни права – большинство наших подруг могут позволить себе срочно вылететь в Лондон; а вот друзья Алекса вряд ли. У них нет собственных пиар-компаний, они не родились в богатых семьях Верхнего Ист-Сайда. Они баристы и бармены, живущие вшестером в лофте в Бушвике. Подозреваю, что не все из них даже имеют паспорта. И дезодорант. Может, устроим для них вечеринку в Нью-Йорке? Будет еще одна возможность надеть мое несуществующее платье. Все равно придется дойти до муниципалитета, чтобы все было легально, а я получу две свадьбы без всяких хлопот.

Я посмотрела на Алекса. Он счастливо улыбался во сне. Годы поездок в гастрольном автобусе научили его засыпать где и когда угодно. Поскольку у меня был аналогичный талант, я обоснованно беспокоилась за наших будущих детей. Хотя, возможно, все ограничится тем, что они будут просто крепко спать по ночам.

Успокойся, Энджел, сказала я себе. Будем решать проблемы по мере их возникновения. Со свадьбой на тебя, конечно, давят, но хотя бы младенец сюда пока не затесался. Слава Богу. Но свадьба, настоящая свадьба через шесть дней… Сейчас, в машине, при взгляде на спящего любимого мужчину это не казалось плохой идеей. Всякий раз, как я без помех глазела на бойфренда, черт на левом плече начинал бубнить «окрути его, окрути его, окрути его». Я думала, изумрудное кольцо меня успокоит, но – не помогло. Я уже была помолвлена раньше. Не все сверкающие помолвочные кольца приводят к торжественным обручальным.